Русская драматургия ХХ века: хрестоматия
Шрифт:
Любовь. <… > Но когда? Сейчас Швандя был от Романа. Он отобьет жегловских товарищей, когда их будут вести на казнь. <… >
Колосов. Казнить будут немедленно по утверждении приговора. <… >
Вбегает молодой человек – дирижер танцев.
Дирижер. Господа, сегодня танцы до рассвета! <… >
Дирижер. <… > Танцы с летучей почтой. Я сам дирижирую. (Поправляет афишу и убегает.)
Любовь. Я ухожу, чтобы Михаила не встретить. <… >
Входит
Елисатов. С приездом, полковник. Давно изволили вернуться?
Кутов. Только что. Прямо с фронта. <…> Сделал доклад его превосходительству о новой блестящей победе под Селезневкой. Вам известны трофеи? <… >
Кутов. Ошибка. Сто семьдесят пленных. <… > Исправьте. Четырнадцать пулеметов и, кроме того, девять орудий. <… > Напечатайте также, что состояние духа в армии превосходно. Население же во многих местах чуть не поголовно записывается в добровольцы. <…> У противника <…> полное разложение. Три четверти в дезертирах, остальных подгоняют штыками и пулеметами. Гидра революции издыхает, и недалек тот момент, когда весь русский народ единым сомкнутым строем встанет за единую, неделимую Россию и с криками: «С нами бог…» <…>
Елисатов. Привезли что-нибудь? <… > Сахар. <… > Семь пудов.
Елисатов. Цена? <…> Семьсот тысяч.
Елисатов. Полковник, не жадничайте.
Кутов. Шестьсот – ни копейки меньше. <…>
Входит Панова. <… >
Кутов. <…> Дорогая Павла Петровна, что нового у наших мерзавцев – благородных союзников?
Панова. Новые моды, новая оперетка. <… >
Кутов. Ну, ничего. <… > Получим вооружение, получим и моды. Аркадий Петрович, вы знаете, скоро прибудет его высокопревосходительство. <… > В прошлый приезд его высокопревосходительства на улицах почти не было штатского населения. Его превосходительство заметил это… <… > И просит на этот раз принять меры.
Елисатов. К увеличению штатского населения? Кто же должен принять меры? <… >
Елисатов. Слышите, Павла Петровна? Повинность. Но не находите ли, полковник, что срок для выполнения столь серьезного задания слишком мал? При нашей технике… <… >
Входит протоиерей Закатов. <…>
Закатов. Доброго здравьица, господа. Его превосходительство не прибыл? Справедливо ли благовестил о даровании новой победы?
Кутов. <… > За вами вдохновенное слово.
Закатов. С великой радостью. <… > Сейчас на площади встретил полковника Малинина. Только что с карательной экспедиции: мятежные деревни приведены к сознанию вины и раскаянию. Помяните, господа, мое пророческое слово: через сорок дней мы с вами будем слушать малиновый звон московских колоколен.
Входят Яровой и Малинин. <…>
Малинин.
Малинин (поцеловав руку Закатова, целует обе руки Пановой).Сначала одну освященную, затем две божественные. <… >
Панова. Фи, как называются ваши духи? <…> Вот полковник Кутов мне с фронта привез – прелесть!
Кутов. Поздравляю, полковник, с успехом. <…>
Елисатов. Разрешите интервью?
Малинин. Додоклада его превосходительству – не могу.
Елисатов. Хотя бы силуэтно? <…>
Елисатов. Что побудило эти деревни скосить помещичьи нивы и разгромить усадьбы?
Малинин. Исключительно большевистская агитация. <…>
Елисатов. Какие взяты меры успокоения?
Малинин. Решительные и срочные, оперируя в рамках сожжения деревень и экзекуции. <… > В печати же прошу отметить, что в трудном двухнедельном походе весь отряд, от командира до последнего солдата, был выше похвал. Все одинаково одушевлены были готовностью пойти за веру – на крест, за царя – на плаху, за отечество – на штык. А за такие ручки (целует руки Пановой) – в огонь и в воду. <… >
Малинин. Могу вас, дорогая, уверить, что <… > козни большевиков в тылу опаснее, чем их штыки на фронте, во-вторых, мы в тылу на штык не жидовские перины брали и не духи для дам добывали, как это делали на фронте некоторые из ныне фыркающих. <… >
Яровой. Я предпочел бы, господа, для этих дискуссий пройти в кабинет и освободить от них отца Закатова. <… >
Закатов. А как, Аркадий Петрович, относительно дачки? Купить желательно.
Елисатов. Есть, батюшка, именно для вас. Прошу. <… > (Уходят.)
Кутов. Баб усмиряете, а под носом жегловцы мост опять чуть не взорвали.
Малинин. Однако не взорвали. И Мазухин с Хрущем мною захвачены.
Кутов. Вами? Все это сделал поручик Яровой, и напрасно вы себе…
Яровой. Господа, прошу вас прекратить это. Момент серьезней, чем вам кажется. Пока не ликвидировали Романа Кошкина, тыл находится под большой угрозой.
Малинин. Ликвидируем. <… > В Ореховские леса ушел. А этот, как его, ну, что при повешении конвойного задушил?
Кутов. Швандя?
Малинин. Да, да. Швандя – в Волчьих оврагах. <… > Надо послать отряды в обоих направлениях. <… >
Малинин. <… > Жегловскую шайку повесить не в Жегловке, а развешать здесь, по бульвару. <… >
Яровой. Я буду настаивать, чтобы этого не было. <… > Я и сам <… > развешал бы этих озверевших рабов, и не только на бульваре, а по всей дороге до Москвы, но сейчас это даст такой эффект, что у ворот же тюрьмы их отобьет тот же Кошкин. <… >