Русская фантастика 2008
Шрифт:
Они ехали мимо роскошных особняков и, несмотря на высокие заборы, было видно, что всюду царит запустение. Словно по элитному поселку, где обитали исключительно преторианцы и их семьи, прошел жуткий мор.
— А где все? — поинтересовался Виктор, когда лимузин свернул к ажурным воротам, похожим на обрезок металлической паутины. Зажатые в кирпичной стене, они сверкали, точно обвешенные каплями росы.
— Кто? — Антон горько усмехнулся.
— Ну, люди, — Виктор удивленно глянул на преторианца. — Твоих… коллег сегодня много погибло, но семьи-то,
— Сбежали, — Антон распахнул дверцу и вылез наружу, — давно.
Выбравшись из машины, Виктор понял, как тут тихо. Городской шум остался вдали, на севере. Ветер шелестел цветущими у забора кустами сирени. Ветки, увешанные тяжелыми соцветиями, слегка колебались, точно их ласкали невидимые пальцы.
Сладкий аромат щекотал ноздри.
— Заходи, — позвал Антон с крыльца. — Подождешь в гостиной, пока я соберусь…
Снаружи дом был отделан «под кирпич», хотя Виктор прекрасно знал, что под красными прямоугольниками скрывается обычный строительный пластик. Башенки и балконы придавали ему праздничный вид. Впечатление портило разбитое окно на втором этаже, мутные, грязные стекла и заросший, заброшенный сад вокруг.
Виктор поднялся на крыльцо, миновал прихожую, в углу которой одиноко притулилась длинная, совершенно пустая вешалка и оказался в гостиной, размерами напоминающей спортзал.
Одна из стен матово блестела, красноречиво сообщая, что ее занимает стереопроектор, а слой пыли на ковре был такой, что на нем оставались следы.
— Располагайся, — Антон со спортивной сумкой появился из угловой двери, — я сейчас…
Одну из стен занимали голографии в рамочках. Виктор подошел ближе. Почти на всех улыбалась высокая светловолосая женщина. Кое-где она была одна, на других вместе с Антоном или с детьми — девочкой и мальчиком. На последней голографии, у самого края, им было лет по двенадцать-тринадцать.
— Не гадай, — Виктор так увлекся разглядыванием, что не заметил, как хозяин дома подошел к нему со спины, — они живы… только находятся далеко.
— Но почему? Как можно бросить все это? Роскошный дом, обеспеченная жизнь, постоянная охрана, специальная школа для детей…
— Ответ прост и страшен, — Антон был серьезен и спокоен, — любая семья основана на лжи, на недомолвках и самообмане. А жить с человеком, который всегда говорит правду, невозможно. Моя жена забрала детей и сбежала туда, где никто не знает, что ее муж… бывший — преторианец. Точно так же поступили супруги всех моих коллег. Не выдержал никто.
— Вон как…
— Да, именно так, — Антон протянул Виктору плоскую вытянутую коробку, похожую на черный пенал. — Тут пистолет, который мне подарили к юбилею. Посмотри, может ли он стрелять.
— Хорошо, — внутри «пенала» оказался ПП. На гладком боку красовалась золотая монограмма «237-му от МВД Санкт-Петербурга к 40-летию».
Настоящих имен преторианцев не знал никто, кроме разве что президента и персонала Лагеря. Человека, которого нельзя подкупить, всегда можно запугать, если выяснить его слабые места. У
Для всего мира преторианцы существовали под номерами.
Виктор проверил затвор, извлек обойму. Та оказалась полна. Система инфракрасного наведения работала, электронное тестирование узлов показало норму.
— Машинка к убийству готова, — сказал Виктор, протягивая ПП хозяину, вошедшему в гостиную с набитой сумкой через плечо.
— Возьми себе, — отмахнулся Антон, — я все равно стрелять не умею…
Кобуры к наградному оружию не полагалось, так что Виктор попросту сунул его за пояс.
— Ну что, как поедем? — спросил он.
— Прямо на машине, — сняв костюм и одевшись в джинсы и майку, Антон стал похож на университетского преподавателя, — аэропорт и вокзал наверняка перекрыты.
— А ты уверен, что твой лимузин не пеленгуют? — поинтересовался Виктор. — Или его описание может быть уже выдано ДПС. Во втором случае мы доедем только до ближайшего поста. В первом — до того места, где нас возжелают перехватить… Лучше бы сменить машину!
— Э… ну, — видно было, что Антон растерян, — другого автомобиля у меня нет…
— А деньги-то есть? Штук пять евро?
— Найдутся, — преторианец смотрел на Виктора недоуменно.
— Тогда поехали, — Виктор решительно двинулся к двери, — придется рискнуть. У Балтийского вокзала один мой дружок подержанными тачками приторговывает. Если доберемся до него живыми — все будет хорошо.
Здоровенный усатый дядька в желтой, хорошо видимой в полутьме униформе махнул светящимся жезлом. Виктор вздрогнул, ладонь невольно стиснула рукоятку пистолета.
Идущий впереди «Форд» послушно мигнул фарами и сдал влево, к обочине.
Усатый вразвалочку двинулся к нему.
— Уф, пронесло, — сказал Антон.
— Ага, — согласился Виктор без особой радости. До сих пор те, кто собрался извести преторианцев, действовали последовательно. Трудно было поверить, что они вдруг превратились в растяп.
И если ДПС не дано указание ловить беглецов, то все просто — задуман другой, более эффективный способ их перехвата.
— И все же я никак не могу понять, почему ты мне помогаешь, — сказал Антон, когда они миновали парк Авиаторов. — Денег ты не заработаешь, славы тоже… в лучшем случае окажешься со мной за границей.
— За кордон я с тобой не пойду, — хмуро отрезал Виктор, — делать мне там нечего. Провожу тебя и вернусь.
— Тебя же тут убьют!
— Это вряд ли, — Виктор хмыкнул, — кто я такой, чтобы на меня пулю тратить? Скорее посадят по какому надуманному поводу. И все одно в тюрьме будет веселее, чем тут…
— Как это?
— Я воевал семь лет, — сказал Виктор, — и прекрасно понимаю, что на гражданке вряд ли приживусь. Если бы не ноги, давно бы завербовался куда-нибудь в Африку. Там наемники всегда нужны.