Русская модель управления
Шрифт:
Подход, предполагающий невмешательство во внутренние дела кластерных единиц, во многом обеспечил рост территории российского государства. В Западной Европе для того, чтобы аннексировать чужую территорию, надо в значительной степени истребить местную знать и лишить доходов большую часть населения. Поэтому территориальные захваты на Западе встречали, как правило, большое сопротивление.
В России ситуация иная. Если Московское царство забирает какую-то территорию, то местная знать автоматически интегрируется в состав московской знати; все эти мурзы, шляхтичи и беки получают дворянство. Упрощенно говоря, за ними сохраняется социальная функция руководства местным населением. Их задача — выполнять, в рамках круговой поруки, обязательства перед российским государством, а внутри своих национальн^гх
«Цари, овладевая новыми землями, кооптировали местную элиту, используя ее связи и знание местн^гх проблем для нужд империи. На первый взгляд это кажется похожим на ситуацию, имевшую место в Британской Индии, однако разница здесь была в том, что местная аристократия становилась частью русской знати и была способна нести государственную службу в любой
152 Паршев А П Почему Россия не Америка Книга для тех, кто остается здесь М . Форум, 1999 -136 с -С 123, См также Записки Ермолова А. П 1798-1826 гг М . Высшая школа, 1991.-463 с -С. 34
153 Краснова В Второе пришествие Мичурина, или Ветхий и Новый завет российского бизнеса // Эксперт, 1995 - № 10 - С 28
154 Осокина Е Люди в годы первых пятилеток способы и стратегии выживания // История Приложение к газете «1 сентября», 1997 —№19 —С. 4
155 Русская военная история С 263 области империи. Как если бы королева Виктория имела обычай назначать индийских набобов на должность лорда-лейтенанта графства Сассекс»156.
Вот что писал по этому поводу лорд Керзон: «Замечательная черта русификации, проводимой в Средней Азии, состоит в том применении, которое находит завоеватель для своих бывших противников на поле боя. Я вспоминаю церемонию встречи царя в Баку, на которой присутствовали четыре хана из Мерва... в русской военной форме. Это всего лишь случайная иллюстрация последовательно проводимой Россией линии, которая сама является лишь ответвлением от теории „объятий и поцелуев после хорошей трепки" генерала Скобелева. Ханы были посланы в Петербург, чтобы их поразить и восхитить, и покрыты орденами и медалями, чтобы удовлетворить их тщеславие. По возвращении их восстановили на прежних местах, даже расширив старые полномочия... Англичане никогда не были способны так использовать своих недавних врагов»157.
Для российского правительства такая «кадровая политика» была естественным продолжением «собирательной» политики первых московских великих князей. Те сначала потратили много сил и средств на обзаведение многочисленным боярством — главной боевой силой того времени; бояр звали к себе отовсюду и обеспечивали им хорошие условия. Затем, усилившись, стали переманивать к себе на службу родовит^хх удельных князей, предоставляя им широкие права и отодвигая на вторые роли своих стар^хх и верных слуг — старомосковских бояр. А через некоторое время очередной московский государь (им оказался Иван Грозный) почувствовал в себе достаточно сил для того, чтобы лишить знатн^гх потомков удельных князей их вольностей и приравнять к боярам и прочим «холопям государевым»158.
«Большинство российских княжеских родов — татарского, мордовского и грузинского происхождения. И в общей сложности они по крайней мере в 10 раз превышают по своей численности княжеские роды русского происхождения.
Такой наплыв князей татарской, мордовской, грузинской и частью горской породы объясняется тем, что в XVI и преимущественно в XVII веках русские государи, и между ними в особенности царь Алексей Михайлович, ревнуя о распространении православия между татарами и мордвой, приказывали принимавших православную веру татарских мурз и мордовских „панков" писать княжеским именем. Одной мордвы набралось до 80 родов. ...Князей из тат^рр^ у нас было такое множество, что в простом русском народе каждого татарина называют князем»1 9.
Предприятие, в котором я работаю, унаследовало описанный выше старомосковский подход к кадровой политике. Приобретая контроль над очередным заводом, оно не увольняет топ-менеджеров «захваченного» предприятия, а интегрирует их в свою структуру. Иногда им приходится расстаться со старой должностью, но взамен они получают равнозначную на каком-
156 Хоскинг Дж Указ соч С 38
157 Цит по Нестеров Ф Указ соч С 108
158 См Нестеров Ф Указ соч С 5 5.
159 См Карнович Е П Родовые прозвания в России. М БИМПА, 1991.
– 252 с - С 74 либо другом заводе, принадлежащем нашей фирме. Поэтому расширение фирмы происходит относительно легко, скупка контрольных пакетов акций не встречает сопротивления со стороны руководства этих предприятий. Бывали случаи, когда директора добровольно передавали контроль над своими предприятиями, рассчитывая сделать более удачную карьеру уже в структуре нашей фирмы, как когда-то удельные князья переходили «под руку Москвы». Что же касается их привилегированного положения, то различия между заслуженными сотрудниками, давно пришедшими в фирму с рядовых должностей («боярами»), и новыми, бывшими руководителями независимых предприятий (недавними «удельными князьями»), стираются прямо на глазах.
Как жили себе по адату, обычному праву, Средняя Азия, Кавказ и Закавказье до царей, так они жили и при царях, и при советской власти. Главное, что от них требовали, — выполняйте производственные планы, соблюдайте социалистические ритуалы, носите партбилеты, платите членские взносы, ходите на демонстрации, а уж какие вы там мусульманские обряды неофициально соблюдаете, платите ли калым — эти «пережитки» Москва старалась не замечать. Сверху вниз вплоть до уровня кластерных единиц — полная централизация. Зато внутри кластера — полная автономия. Потому и легко было прирастать империи, потому и переходили под руку Москвы без лишнего сопротивления обширные территории и целые государства. Ведь принципиально для них мало что менялось. Надо было лишь в качестве готовой ячейки встроиться в уже существовавшую структуру, состоящую из разнообразн^гх ячеек.
Постсоветская эпоха сохранила такое положение дел. «...Федеральные власти (и связанные с ними бизнес-группы) стремятся контролировать ключевые экономические и финансовые ресурсы, а во „внутреннюю политику" регионов практически не вмешиваются. В обмен на лояльность региональные лидеры получают „иммунитет", то есть право на местное самоуправление»160. Это уже пишут о современной России.
Состоящая из кластерных единиц система управления похожа на виноградную гроздь. Каждая отдельная ягода сохраняет свое внутреннее устройство, и всего лишь через черенок, через свою элиту, пристраивается к российской системе управления. Образуется большая гроздь винограда — наглядная модель российской системы управления. Оборотной стороной такого механизма является негомогенность империи. Те обширные конгломераты, территориальные, идеологические, национальные, которые России довольно легко удалось собрать под себя, неоднородны. И империя, как только слабеют узы, стягивающие ее, легко разваливается в экономическом, политическом и территориальном аспекте.
Разумеется, отношения между вышестоящими организациями и кластерами в значительно степени зависят от того, в какой фазе находится система управления в целом. В спокойные годы система управления функционирует в стабильном режиме, и управленческий аппарат, защищаясь от люб^1х проявлений конкуренции (чтобы никто не сравнивал его деятельность с работой аппарата на других территориях, в других отраслях и предприятиях), пытается проникнуть внутрь управления кластерными ячейками (общинами, взводами, бригадами, колхозами и т. п.). Начинает глушиться любая инициатива, навязываются шаблонные схемы работы; система деградирует и