Русская полиция

Жуков Дмитрий Александрович

Значительную роль в деле разоблачения и ликвидации подполья играли органы русской полиции'Локотского автономного округа, где власть была передана оккупантами коллаборационистам во главе с Б.В. Каминским. Например, полиция одного из районных центров автономии — т. Навли — чрезвычайно активно действовала в ходе уничтожения подпольной организации города. Местное подполье возглавлял агент НКВД С.А. Никитин. Ему удалось стать начальником штаба Навлинского вооруженного отряда по борьбе с партизанами и завербовать около 50 бойцов и командиров этого формирования, в том числе два экипажа бронетанкового подразделения. Чекисты поставили перед Никитиным задачу парализовать действия Навлинского гарнизона в ходе планировавшегося в ночь с 11 на 12 сентября 1942 г. партизанского штурма поселка. Однако за несколько дней до этой операции Никитин был арестован после неудачной попытки завербовать командира отряда Н.И. Прошина. Проведенное лично начальником навлинской полиции Н.И. Скакодубом-Наконечным [157] расследование выявило наличие в вооруженном отряде подпольной организации. В допросах участвовали следователь полиции Н.Г. Греков, начальник Юридического отдела Локотской администрации В.В. Тимниский и сам глава автономии Б.В. Каминский. В итоге навлинское подполье было разгромлено, его участники арестованы и впоследствии предстали перед судом, а партизаны в сложившихся

условиях не рискнули штурмовать районный центр, ограничившись подрывом моста через реку Навлю. В отместку за эту акцию навлинские полицейские расстреляли 36 евреев [158] .

157

Н.И. Скакодуб-Наконечный до войны окончил железнодорожный техникум, работал помощником дежурного на станции Навля. В 1941 г., находясь в РККА, попал в плен, а в конце года добровольно вступил в полицию рядовым, затем стал командиром отделения. В марте 1942 г. назначен начальником навлинской полиции. В октябре 1942 г. переведен в окружную полицию. Арестован в 1945 г. Расстрелян в 1946 г.

158

О разгроме навлинского подполья подробнее см.: Жуков Д.А., Ковтун И.И. 29-я гренадерская дивизия СС. М., 2009. С. 70—73; См. также: Анищенко Е. Партизанская республика. Героические повествования о народных мстителях Навлинского района Брянщины. Тула, 1992. С. 148—159.

Во второй половине 1942 г. при личном участии начальника сыскной полиции Орла М. Букина была вскрыта подпольная организация в городской полиции. В августе — сентябре были арестованы начальник полиции В.И. Головко, полицейские Дмитрий Сорин и Павел Кунце, а также начальник паспортного стола Николай Челюскин. Об обстоятельствах ликвидации группы подробно рассказал сам Букин, арестованный органами государственной безопасности в 1957 г.: «В середине сентября 1942 года тайный агент сообщил, что в Орле проживает Челюскин, который переброшен в тыл немцев со специальным заданием. Я поручил подчиненным проверить и собрать дополнительные данные о Челюскине. В результате было установлено, что Челюскин работает в паспортном столе городской полиции и до этого непродолжительное время содержался под арестом в комендатуре. Получив эти данные, я принял решение арестовать Челюскина. После ареста я лично его допрашивал, однако на допросах он отрицал свою принадлежность к советской разведке и утверждал, что перешел линию фронта с единственной целью — жить у своей матери».j.

Букин трижды устраивал Челюскину свидания с матерью в здании внутренней тюрьмы на Черкасской, 51, где размещалась сыскная полиция Орла. Однако подпольщик так ни в чем и не сознался и был расстрелян.

Допрошенный по делу Букина бывший агент полиции признался: «Я был очевидцем, когда Букин непосредственно в здании сыскного отделения арестовал своего личного секретаря Сорина Дмитрия, который занимался изготовлением и распространением по г. Орлу листовок с призывом бороться против немцев. Вскоре был арестован полицейский Кунце Павел. Оба они были расстреляны. Чуть позже были арестованы полицмейстер Головко и начальник паспортного стола Челюскин... Головко умер от побоев, а Челюскина расстреляли» [159] .

159

Бстакин Ю. Указ. соч. С. 187—188.

Активно помогала органам полиции безопасности и СД ликвидировать местное подполье городская полиция Сурожа. Все 27 подпольщиков были казнены возле населенного пункта Кисловка в июле 1943 г. [160]

^{Повешенный оккупантами участник комсомольского подполья}

Работа полиции по розыску и разоблачению подпольщиков была довольно эффективной, что признавали сами партизаны. Например, бывший командир партизанского полка Герой Советского Союза Петр Брайко вспоминал: «Нужно сказать, что эта полиция была гораздо хуже немцев. Немец — это все-таки чужой человек, он не знал обычаев, способностей и хитростей местного населения, а свой человек, своя сволочь могла разгадывать русских людей и немцев учила» [161] . Аналогичным образом характеризует работу вспомогательной полиции исследователь крымского подполья Станислав Славич: «Постоянные контрольные посты были на выезде из Ялты, у гурзуфской будки, возле Алушты, на перевале и при въезде в Симферополь. На каждом могли остановить и обыскать машину. Кроме этих постов немцы время от времени выставляли заставы в самых неожиданных местах. А еще — моторизованные патрули, местные полицаи и эти цепные псы-добровольцы, которые пошли с оружием в руках служить гитлеровцам и отличались особой жестокостью. Этих, «своих», перехитрить было труднее, чем немцев или румын. Эти знали все уловки» [162] .

160

Лежнев М.Р. Указ. соч. С. 205—206.

161

Цит. по: Пережогин В. А. Указ. соч. С. 128.

162

Славич С.К. Три ялтинских зимы. Симферополь, 1979. С. 144. Приведенный отрывок относится к описанию попыток крымских подпольщиков по распространению на полуострове газеты «Крымская правда».

Взаимодействие немецких военных органов разведки и контрразведки с русской вспомогательной полицией привело к тому, что уже на первом этапе оккупации была ликвидирована большая часть подпольных групп и их руководителей. Так, в захваченной Смоленской области погибли секретари Кардымовского подпольного райкома партии Е.И. Быков, А.Е. Гребнев и Т.Ф. Гуреев, секретарь Ярцевского подпольного райкома партии Ф.В. Кузнецов, Глинского — Ф.Ф. Зимонин, член Смоленского подпольного комитета A.M. Коляно. В Калининской области были схвачены и расстреляны первые секретари райкомов В.Е. Елисеев, К.Т. Ломтев, С.М. Мазур, И.М. Басов, М.И. Шейко и многие другие [163] . В Ленинградской области начальник Волотовской районной полиции (агент ГФП) П.И. Мановский и его сослуживцы разгромили местную подпольную организацию во главе с коммунистом П. А. Васькиным2. Пустошкинская районная полиция схватила организаторов подпольного и партизанского движения Г. Сидорова и В. Степашкина, после чего они были переданы ГФП города Себежа и там расстреляны [164] .

Краевед И.И. Цынман с сожалением отмечает успешные действия полиции поселка Первомайский (Шумячский район Смоленской области) по уничтожению подпольщиков и евреев [165] . В Суроже (Орловская область) осенью 1942 г., по доносу местного начальника полиции Якова Снытко, были проведены поголовные аресты наиболее патриотически настроенных жителей города. Было арестовано более 70 человек, в том числе и подпольщики, отправленные в концлагерь Гомеля [166] . В Почепском районе Орловской области благодаря активным действиям начальника полиции Супрягинской волости Н.В. Конохова были арестованы и расстреляны несколько активных советских работников, в том числе секретарь РК ВКП(б) Василий Сашенко1.

163

Логунова Т.А. Указ. соч. С. 95.

164

Марго В.И. Указ. соч. С. 50—51.

165

Цынман И.И. Бабьи Яры Смоленщины. Появление, жизнь и катастрофа Смоленского еврейства. Смоленск, 2001. С. 209.

166

Лежнев М.Р. Указ. соч. С. 148.

Звягинцев В.Е. Война на весах Фемиды... С. 626, 654.

Таким образом, можно вполне согласиться с мнением Ю. Калиниченко, который полагает, что «основную часть «работы» по борьбе с подпольщиками с чудовищной жестокостью и, увы, высокой эффективностью выполняла полиция, набранная — вплоть до командиров — из советских граждан» [167] .

ВСПОМОГАТЕЛЬНАЯ ПОЛИЦИЯ В БОРЬБЕ С ПАРТИЗАНСКИМ ДВИЖЕНИЕМ

В соответствии с уже упомянутой совместной директивой Совнаркома СССР и ЦК ВКП(б) «Партийным и советским организациям прифронтовых областей» от 29 июня 1941 г., на оккупированных территориях требовалось «создавать партизанские отряды и диверсионные группы для борьбы с частями вражеской армии, для разжигания партизанской войны всюду и везде, для взрыва мостов, дорог, порчи телефонной и телеграфной связи, поджога складов и так далее. В захваченных районах создавать невыносимые условия для врага и всех его пособников, преследовать и уничтожать их на каждом шагу, срывать все его мероприятия» [168] .

167

Калиниченко Ю. Указ. соч. С. 7.

168

РГАСПИ. Ф. 17, on. 1, д. 401, л. 8— И.

120

На первом этапе войны партизанское и подпольное движение понесло большие и тяжелые потери. Историк органов госбезопасности А.Ю. Попов констатирует, что партизанская война далеко не сразу достигла высокой эффективности: «Внезапность нападения фашистской Германии, недооценка в предвоенные годы нашей военной теорией роли партизанских действий, отсутствие перед войной широкой подготовки кадров, способных организовать и успешно вести партизанскую борьбу, отрицательно повлияли на размах и результативность партизанского движения в первые месяцы войны. Военнослужащие Красной армии, которые перешли к партизанским действиям, на первых порах столкнулись с большими трудностями. Некоторые кадровые офицеры растерялись и не смогли командовать в партизанских условиях... Еще с большими трудностями встретились партийные и советские органы, работники которых не только не знали особенностей организации и ведения партизанской борьбы, но и зачастую не имели никакой военной подготовки» [169] .

169

Попов А.Ю. НКВД и партизанское движение... С. 39.

Исследователь В.В. Коровин также отмечает, что процесс формирования партизанского движения часто сталкивался с большими трудностями. Настоящим бичом стал формальный подход к комплектованию отрядов. Во многих районах сотрудники НКВД записывали в отряды до 100 человек и более. После этого многие бойцы, занесенные в этот список, были мобилизованы в РККА, эвакуированы в глубь страны, выполняли задачи в составе истребительных батальонов либо вовсе отказались продолжать борьбу с оккупантами. Многие отряды находились на своих базах и выжидали, причем в ряде случаев из-за бездействия и трусости своих командиров [170] .

170

Коровин В.В. Партизанское движение на территории Курской области... С. 19.

Далеко не всем партизанским отрядам, сформированным в первые недели войны, удалось начать боевую деятельность. Многие партийные чиновники, напуганные быстрым наступлением германских войск, бежали в глубокий советский тыл.

Г.С. Амиров, бывший комиссар отдельного партизанского полка имени XXIV годовщины РККА, вспоминал о начале партизанского движения на территории Смоленской области: «Как же повели себя руководители Ельнинского района? Председатель райисполкома А.С. Аниськов... так спешно бежал из района, что остановился только в Мордовии и на станции Рузаевка устроился помощником директора МТС по расчетам с колхозами. А по плану Смоленского обкома партии он был назначен командиром будущего партизанского отряда. Будущий комиссар отряда Я.П. Валуев очутился в городе Гусь-Хрустальный» [171] .

171

РГАСПИ. Ф. 625, on. 1, д. 11, л. 351, 357.

У первых партизанских отрядов не было опыта. Отсутствие конспирации и разведки, слабая координация действий, излишняя доверчивость, а иногда и не нужная подозрительность мешали становлению партизанского движения. Некоторые партизанские руководители пытались делать не то, что нужно, а то, что было легче всего осуществить, — например, расстрелять старосту. Большое количество бывших окруженцев, оказавшихся в лесах и влившихся в партизанские отряды, не хотели никому подчиняться. Как отмечало руководство смоленским партизанским движением зимой 1941/1942 г., «росло... количество отрядов, все еще никому не подчинявшихся. Начались самосуды и анархия. Стали расправляться с теми старостами и полицаями, которых назначала подпольная парторганизация; начались самовольные реквизиции и т.п.». Иногда «политработа» партизан среди местных жителей проводилась при помощи шомполов [172] .

172

Там же.