Русская политика в ее историческом и культурном отношениях
Шрифт:
Создание «коалиции Путина» стало возможным в ходе осуществления политики милитаризации руководства страны. «Люди в погонах» (об этом уже было сказано выше) занимают ключевые посты по всей стране. Причем особенно здесь преуспели выходцы из органов безопасности (ФСБ, СВР). Так, в экономических ведомствах они составляют 45,2 % от числа всех военных. Из армейской структуры — 38,7 %, из МВД — 16,1 %. «…В своем большинстве они "направляются" в министерства по рекомендации Кремля, а не по представлению соответствующего министра. При этом замминистры-военные остаются офицерами действующего резерва (ОДР). Этот статус появился еще в советские времена и официально сохраняется в нынешней системе безопасности. ОДР — это офицеры, которые, не прекращая
Это, казалось бы, не столь существенное отличие сегодняшней ситуации от вчерашней, напротив, означает очень многое. Если в советские времена ОДР была хоть и важным, но вспомогательным средством контроля и управления, то ныне она основа формирующегося нового властного слоя. — Далее О. Крыштановская вводит в научный оборот принципиально важный, с моей точки зрения, термин, с помощью которого можно адекватно описывать «коалицию Путина» — «смотрящий» Кремля. Вообще, поясняет социолог, «это слово — из жаргона русской мафии, который так любить использовать политическая элита. В криминальной среде так называют человека, назначенного бандитскими авторитетами контролировать определению территорию, собирать с нее дань и следить за «порядком».
А чем занимаются «смотрящие» Кремля? Обеспечивают «учет и контроль» верховной власти надо всем — обществом, бизнесом, средствами массовой коммуникации, публичной политикой, регионами и т. д. Благо было из кого рекрутировать «смотрящих». С одной стороны, это все еще многочисленные силовые структуры государства, с другой — 300 тыс. старших офицеров и генералов, отправленных в отставку в 1991–1993 годах (среди них и подполковник В.В. Путин). Эти последние в 90-е годы прошли суровую школу жизни и выживания в коммерции, частных охранных предприятиях, региональных и муниципальных органах власти.
И вот опираясь на этот массив готовых и подготовленных кадров, «власть … усиленно работает над тем, чтобы создать не только управленческую вертикаль, направляя доверенных людей в погонах на все этажи федеральной власти в регионах, но и "управленческую горизонталь", рассаживая высших офицеров на вторые и третьи этажи властных структур, чтобы обеспечить контроль над всеми направлениями политики и экономики … Происходит диверсификация агентов влияния Кремля, их рассеяние по всему политическому пространству … Внедрив новый "этаж" федеральной власти, президент Путин добился не только усиления центра, но и создал группу чиновников, преданных ему лично (выделено мной. — Ю.П.). Федералы, действующие от имени президента в регионах, постепенно аккумулировали силы, создавая так называемые "координационные советы" по безопасности или по экономическим вопросам. Тем самым они выводили и военные, и финансовые ресурсы из-под полного контроля губернаторов».
О. Крыштановская отмечает, что «коалиция Путина» обладает плановостью. В ее основе лежат «не родственно-финансово-криминальные связи так называемой "семьи", а корпоративный дух единения, присущий сотрудникам безопасности. Сети агентов влияния, специфические каналы обмена информацией, методы манипулирования людьми — эти навыки делают офицеров, работающих или работавших в КГБ/ФСБ, особой кастой, "братством", в котором господствует дух взаимопомощи. Когда человек, развивший в себе эти навыки, получает власть, вся страна становится ареной оперативной работы (выделено мной. — Ю.П.). Милитократическая элита становится общностью, в которой главенствует солидарность. Такая власть вдвойне устойчива. Новая плановость режима Путина — это корпоративный дух спецслужб».
Что
Какова цель «коалиции Путина» и союзной этой коалиции и подчинившейся ей бюрократии? — «Моноцентричная пирамида власти», «унитарное государство» (отвечает О. Крыштановская). И, разумеется, то, о чем мы уже говорили, — поиск преемника. Проблема 2008 года. А также дальнейшее «уезживание» политического пространства, но с учетом реалий и использованием технологий современного мира. К примеру, изменение избирательного закона. О. Крыштановская справедливо замечает: «Если наш парламент станет полностью партийным, это будет означать, что влияние регионов станет еще меньше. Все будет в руках Кремля и Старой площади». И еще: «Поговаривают о том, что будет создана новая многопартийная система на основе партий власти. Бывает, что партии теряют свой электорат, а у нас электорат потерял свои партии».
Общий подход О. Крыштановской, ее оценки тенденций и ситуации в целом представляются мне адекватными. Здесь даже трудно что-то комментировать. Правда, по ходу изложения этого материала я слегка, чуть-чуть пытался это делать. Сейчас все-таки скажем несколько пространнее. С моей точки зрения кое-что следует уточнить. Но прежде — несколько слов об инициативах В.В. Путина, последовавших после трагедии в Беслане.
Что же тогда предложил нам президент (а позднее и реализовал)? — Во-первых, губернаторов больше не избирать прямым, равным, тайным, всеобщим голосованием. Власть будет рекомендовать кого-то и вот этого «кого-то» законодательные собрания субъектов федерации будут избирать (в принципе, наверное, могут и отклонить; однако это в «принципе…»). Ситуация аналогична той, что была при Советах. Генсек и Политбюро предлагали кандидатуру на пост первого секретаря обкома и пленум обкома избирал (утверждал по существу) этого человека.
Во-вторых, на общефедеральных выборах вводится пропорциональная система. Избираться в Госдуму можно только по партийным спискам, семипроцентный барьер сохраняется. В таком раскладе результат известен заранее: «Единая Россия» (со временем этот «лэйбл», не исключено, станет иным — партии власти в нашей стране любят и умеют менять названия-псевдонимы) получает подавляющее большинство. К примеру, около 80 %. Остальные распределят, при условии полного послушания, между коммунистами (10 %; или теми, кого назначат быть «левыми»), и какими-нибудь «новыми правыми» (10 %; либеральная фразеология и «чего изволите» — практика). Разумеется, это только предположения, причем не строгие.
Вроде бы и в этом случае мы наблюдаем возвращение в недалекую советскую старину. Парламент — совершенно и совершенная декорация. В нем заседает новое издание «нерушимого блока коммунистов и беспартийных». На этот раз — это блок партии власти и согласившихся — по разным причинам, некоторые из этих причин могут быть даже приличными, т. е. не подло-шкурными — изображать оппозицию. Да, такой вот снова «нерушимый блок» откровенно «идущих вместе» с Властью и «идущих тоже вместе», но говорящих — иногда и по поручению Власти, с тем, чтобы каким-то особым образом обслужить ее какие-то особые интересы — «не вместе».