Русская проза рубежа ХХ–XXI веков: учебное пособие
Шрифт:
Образ матери выступает в повести в традиционной роли защитницы рода. Там, где спасовали мужчины, Тамара Ивановна осталась единственной непреклонной мстительницей. Жесткий поворот бытового конфликта оборачивается глубокой нравственно-социальной коллизией, «жестоким и беспощадным» ответом на агрессию со стороны той, кому самой природой предназначено совсем иное.
Писатель косвенно призывает к возврату «мужского» начала в качестве ведущей силы национального развития. Идея заявлена уже мужским обрамлением имени Марья в заголовке произведения. Развивается она и в ходе развития сюжета, эволюции характеров персонажей повести. Сын героини явно пробивает дорогу к идеалам и ценностям деда, предков.
В. Распутин, проведя читателя через апокалипсис «Пожара», в повести «Дочь Ивана, мать Ивана» указывает на вековые скрепы национального мира, обеспечивающие его жизнестойкость: традиционный крестьянский труд и жизнь на земле (образ деревенской девушки, которую видит Тамара Ивановна по дороге из тюрьмы к дому: «Господи, неужели сохранилась еще где-то цельная и размерная жизнь, а не одни ее обломки»), внимание и любовь к родному языку, сохранение и возрождение духовных оснований национального мира, церкви (эти аспекты связаны с этапами человеческого становления Ивана-сына), семьи.
В. Распутин написал в последние годы немного, но стихия социальной дидактики мало коснулась его литературного творчества, почти любое его слово по-прежнему художественно полновесно, является итогом долгой, серьезной душевной работы.
Показательная тенденция переходных эпох – усиление влияния документально-публицистических жанров и стилистики на собственно художественное творчество.
В период расцвета деревенской прозы произведения Б. Екимова(Бориса Петровича, р. 1938) не были для читателей и критики произведениями переднего плана, хотя деревенские страницы его прозы в книгах «Девушка в красном пальто» (1974), «У своих» (1975), «Офицерша. Рассказы» (1976), «Доехала благополучно» (1980), «Последняя хата» (1982)отличаются проникновенностью, искренностью авторской интонации.
Б. Екимов стал широко известным после публикации в 1979 г. рассказа «Холюшино подворье»,вызвавшего дискуссию. Описания современной жизни отличались детализированностью, авторские мысли казались искренними и вызывали отклик у читателей, но автору не хватало обобщающей энергии, способности подняться над материалом. «Проза требует мысли и мысли», – в свое время писал А. Пушкин. В этом отношении проза Б. Екимова 60-80-х годов не достигла того уровня идейно-образных обобщений, которые характеризовали художественную мысль В. Белова, В. Распутина, В. Шукшина.
В 90-е годы этот писатель весьма активно работает в области художественной и документально-очерковой прозы. Именно Б. Екимов в отличие от иных «деревенщиков» попытался дать разнообразные художественные и очерково-публицистические картины современной жизни села. В какой-то степени это обусловлено тем, что писатель биографически связан с южнорусскими областями. Там тоже идут процессы разорения села, сокращения населения, как и в нечерноземных областях, на Севере, но все-таки не столь интенсивно. Многолюдный и богатый край оказался к тому же на границе региона, где тлеет, время от времени вспыхивая, очаг войны. Все это требует фиксации и осмысления, дает сюжеты многочисленным произведениям Б. Екимова 90-х.
Рассказ «В дороге» (1994)своим заглавием, сюжетно-композиционными особенностями может иллюстрировать целую группу произведений Б. Екимова. Это дорожные очерки, заметки,
Возвращение к давним традициям показывает живучесть, вечную востребованность жанра «деревенского дневника», но такой дневник сохраняет в то же время свойство одноразовости, он рассчитан на конкретный отклик в виде эмоции, решения, выбора. Впрочем, не являясь собственно художественными произведениями.
Обращает на себя внимание образ повествователя в подобных произведениях Б. Екимова. Рассказчик может быть максимально близок по манере речи, характеру рассуждений, тональности выводов автору. Иногда же повествование ведется от лица некоего человека, близкого по мироощущению, интеллектуальному уровню, манере выражаться тем «простым» людям, об эпизодах из жизни которых ведется рассказ. В последнем случае можно говорить о сказовой манере.
В «Пасхальном рассказе со взрывом» (1996)не приезжий чужак, а вернувшийся домой свояк ведет повествование: «Давайте я расскажу по порядку. Про Гришу и про отца его». Впрочем, сама по себе история весьма противоречивая, как и вывод повествователя о «геройски погибшем» пьянице. Он хотел попугать семью гранатой, но, мгновенно протрезвев, закрывает ее своим телом, чтобы не задело родных. Явная противоречивость оценок видна по дистанцированости автора, которым владеет лишь чувство удивления от нелепости происходящего.
В 90-е годы Б. Екимов, как Е. Носов и В. Распутин, рассказывает об «осколках» прошлого. Писатель организует сюжет на биографической ретроспекции, как бы возвращая своих героев к прошлому после попытки жить иначе. Так построены его документально-этнографические зарисовки «Каймак», «Живая жизнь», «Рыба на сене» (2001),более ранний рассказ «Пастушья звезда» (1989).
Немало у писателя и произведений, главное в которых – добротное увлекательное сюжетное повествование. С этим направлением связана одна из наиболее плодотворных линий его современного творчества. Но увлечение остросюжетностью не всегда безусловно успешно. Таков рассказ «Набег» (1993).Его сюжет в чем-то перекликается с «Пастушьей звездой» или, например, с вопросами, которые обсуждают герои в очерке «Поздний завтрак» (2002),где не было показано прежнее состояние края, соседствующего с беспокойным Северным Кавказом, а сегодня ситуация стала сложнее, острее.
Автору удался живой и живописный характер Артура, внука старого пастуха, озлобленного и против «усатых», и против доморощенных чиновных грабителей. Молодой энергичный парень, мечтающий заработать на мотоцикл, пытается отучить деда кланяться и уступать напору, откуда бы он ни исходил.
В рассказе «У стылой воды» придурковатый бомж-рыбак Сашка утопил обидевших его инспекторов рыбоохраны, а когда-то «его детей, его жену и его самого топили отсюда далеко. Там не было льда.
Он распахнул телогрейку, раздвинул рубаху, пальцами пощупал, а потом посмотрел на два шрама, два сиреневых пулевых рубца». Смутное свидетельство трагедии, связанной с чеченскими событиями, становится косвенной мотивировкой его поступка.