Русская тайна. Откуда пришел князь Рюрик?

Виноградов Алексей

В 1767 году некто Джеймс Парсонс опубликовал в Лондоне книгу «Следы Иафета, или исторические изыскания о близости и истоках европейских языков». Автор проделал громадную работу, сравнив сотни слов и словосочетаний в ирландском, валлийском, итальянском, испанском, латинском, древнегреческом, шведском, немецком, датском, польском, русском и других языках. Впервые он добавил к ним языки Индии и Ирана, объявив всю эту группу наследниками библейского Иафета, мигрировавшими из района последнего пристанища Ноева ковчега – Арарата. Увлекшись подгонкой своей схемы под Священное Писание, Парсонс добавил к «яфетическим» венгерский и даже языки индейцев Северной Америки. Тем не менее, его исследование опередило мысль многих ученых, хотя и осталось практически незамеченным.

Что касается Уильяма Джонса,

то он одним из первых европейцев, основательно изучив санскрит, пришел к поразительному выводу: «Этот язык демонстрирует такое сходство с (латынью и греческим), которое не могло возникнуть по случайности. Они происходят из одного источника, быть может, более не существующего. Есть… основания предполагать, что готский и кельтский, хотя и смешавшиеся с другим наречием, имеют то же происхождение, что и санскрит» (см. Поляков…).

Открытие Джонса было, хотя и не без борьбы, сравнительно быстро признано наукой. Якоб Гримм, Франц Бопп и другие столпы мировой лингвистики пришли к выводу, что все перечислявшиеся Джонсом языки некогда зародились в одном месте, скорее всего в Центральной Азии или Индии, и их носителями были близкие народы или один прана-род. В 1816 году англичанин Томас Юнг предложил для него термин «индоевропейцы», что вызвало полемику с немецкими учеными, решившими, что именно германцы были самой главной и самой чистой ветвью древних переселенцев, а посему их всех надо называть «индогерманцами». Впрочем, немцы же Фридрих Шлегель и Макс Мюллер найдя «тезок» легендарным ариям в европейских языках, предложили другое общее слово: «арийцы» или же «индоарийцы». Впрочем, не в именах суть: древний народ-праотец, давший начало «двунадесяти языкам», вошел в анналы мировой науки.

По мере развития индоевропеистики быстро удалось выяснить, что родство отдельных наречий было наибольшим в самых древних областях этих языков. Например, в системе родства обнаруживалось поразительное сходство не только в главных понятиях «мать» и «отец» (названия которых звучат в силу ряда причин близко не только в и.-е. языках), но и в более второстепенных (см. табл.)

Термины родства в и-.е. языках

Мало того, многие ученые полагают, что это сходство было еще глубже – в рамках древнего языка, который они назвали праиндоевропейским (ПИЕ). Оно было и шире: сходство в названиях и возможно, общность происхождения демонстрируют в нынешних арийских наречиях слова для понятий: сын, невестка, свекор, свекровь, стрый (дядя по отцу), шурин, сноха, зять и т. д.

Такие же примеры можно привести и для хозяйственной лексики:

Общие черты очень долгое время сохранял именослов и.-е. народов. Не говоря уже о антропонимике соприкасавшихся между собой этносов, где помимо очевидных взаимных заимствований, есть масса примеров «корневой» близости, даже у заброшенных судьбой на далекие расстояния народов в историческую эпоху встречались удивительно созвучные имена. Царевна парфян Родогунда была практически тезкой королеве франков Фредегонде, царь скифов-саков Гондофар имел имя почти такое же, как король Бургундии Гундохар. Классическому армянскому имени Армен и латинскому названию страны Arminia соответствует германский антропоним Арминий (например, вождь племени херусков). Шведскому Горан – южнославянское Горан и корнийское Горон. Армянскому же Смбат – др. – прусское Самбот.

Разумеется, сходство может быть обманчиво. Так, индийское Арвинд и лит. Арвидас весьма созвучны, но первое означает «лотос», а второе образовано сочетанием основы ар-, о которой мы еще поговорим, и «видеть».

Тем не менее, в большинстве это сходство не случайно. Так, филолог А.Фик писал о наличии среди сохранившихся древних антропонимов «групп имен индоевропейского праязыка». Другие отмечают общие смысловые основы, особенно хорошо заметные в славянских, балтийских, германских и кельтских именах:

Другие

ученые отмечают общность и самого процесса образования имени, в том числе сложного. «Следует обратить внимание на давно отмеченный факт, что во всех индоевропейских языках образование двусоставных антропонимов происходит схожим, нередко даже полностью идентичным образом… При анализе двусоставных индоевропейских антропонимов, прежде всего, бросается в глаза сходство отраженных в них тем: борьба и война, народ и войско, ум, справедливость, власть и т. д. – отмечает литовский ученый С. Валянтас [1] .

1

Балто-славянские… Т. XVI, с. 202–203.

Его соотечественник Ю. Юркенас полагает, что все эти антропонимические системы по смыслу делятся на одни и те же общие категории:

а) воля, надежда, желание;

б) религия, мифология, символика;

в) животные;

г) род, благородие, богатство;

д) человек как живое существо (качества от «хороший и «смелый» до «старательный» и т. д.;

е) человек как живое существо («борьба», «защита», «власть», «слава»).

Эти категории могли у разных и.-е. народов звучать по-разному. Так, литовское имя Kantas, слав. Trpimir, греч. Tlesimenes, инд. Ksam"a не похожи, но восходят к одному и тому же смысловому ряду «страдание, терпение» (Юрк., 69). Двусоставные лит. Visvaldas и рус. Всеволод похожи и по звучанию и по смыслу, но при этом совершенно несозвучное им греч. Панкратиос является их «синонимом» («все» + «владеть»).

Однако наиболее древние основы и.-е. имен все-таки сохраняли не только смысловую, но и звуковую близость. Поэтому так созвучны и произведенные от них имена. Например, инд. Raghurama, лит. Ramelis герм. Rammi-linc, кельт. Ramilus (от rama – «спокойствие»). Герм. Maro, кельт. Мага, фрак. Maris, малоазийск. Mareis (от mar – «большой», «великий»). Др. – прус. Gaylenne, герм. Gailanus, кельт. Gailonius, илл. Gailonius, слав. Zelodrag (от «сильно», «страсть» или «жалеть»).

Анализируя эти факты, филолог Т. Милевский пришел к выводу, что «сходства антропонимических систем большинства и.-е. языков так велики, что мы должны признать их общее происхождение» (Юрк. с. 36–37).

Ученые не удовольствовались сравнениями. Для упомянутых наиболее древних областей языков (системы родства, исчисления и т. д.) довольно быстро появились и реконструкции общих праиндоевропейских терминов (см. табл.).

Реконструкции числительных праиндоевропейского языка

По Д. Адамсу, Дж. Мэллори, А. Мейе, Р. Беексу, А. Эрхарту и т. д.

Соответственно, для хозяйственной ПИЕ лексики: корова (*geou), свинья (*s"us), овца коза (*diks), лошадь (*hiekwos), собака (*k(u)won), мясо (*me(m)s), соль (*seh_a– (e)l-), молоко (*h_amelg-), мёд и напиток из него (*med^hu), яблоки (*h_aebol) и др. общие термины (в частности, для сельскохозяйственных культу: пшеницы, ячменя, ржи, гороха).

Языковые исследования были довольно быстро дополнены историко-культурными: выяснилось, что не только словарный запас, но и верования и обряды «арийцев» были схожими. Собственно, это видно, что называется, невооруженным глазом по древним источникам. Один верховный «рогатый» бог (Сабазий, прообраз Диониса) был у фракийцев и фригийцев. Греки полагали, что скифы почитают их же богов, только под другими именами (Гестия – Табити, Зевс – Папей, Аполлон – Гойтосир, Афродита – Аргимпаса и т. д.). Тавры приносили жертвы богине Деве, которую они сами считали легендарной гречанкой Ифигенией.