Русская война: Утерянные и Потаённые, Исаков Лев Алексеевич

Русская война: Утерянные и Потаённые

на обложку

Исаков Лев Алексеевич

Шрифт:

Это не странно, не мерзко, не удивительно – это явь разложения от головы до осерья. И не на них, сивых продажно-похотливых скотов, положено мое упованье, а на мальчика лет 15, что читает на моих лекциях Че Гевару; и по горящим его глазам вижу – вступает в 21-й век Новый Конкистадор Свободы. А вы же, старье, обметыши, катышки – будьте прокляты, лагерные вши, коммуникабельные тараканы, скоро сдохнущие у погостов преданной вами страны.

Цусима – Поминальное…

Para bellum!

Древнее, древнее леденитДушу седое преданьеКорабль мертвых из ногтейСкользит над застывшей гладью.Фенрир вырвался,Локи восстал,ПадаетИгдрасильРухнул Один,Повержен Тор, —Бальдра голос звенит.В тьме бесконечных ушедших времен,В их свившихся мрачных глубинах,Где-то будущее лежитИглой железнойПод корнями тинными.Опускаю руки в землю я,В глину лет,Пески-минуты,Вновь разворачиваюНа

ладонях века,Шелестящие хриплыми рунами.В мире минувшем – Пожар и Месть,В мире моём – Продажа и Бесстыдство,Я собираю угли давних сеч,Я разжигаю заново пепелища.НаГнилозубоеСтадо-тварь,На его страну-побежалость,Я пробуждаюРжавых мечейКровавую злую жадность.В небе весеннем коршун парит,В сумрачной чаще волк затаился —Агнцы надежды!Благовестящие голуби! —Страны, захваченной Крысами.Да!Я бешеный!Я фашист!А еще большевик!И Малюта Скуратов!И позвоночник мой реветРвать вас в клочья – свиное стадо!И этоИз началаСтолетья идет —И этому долго учиться надо.. . .ЯОбещаю —Не буду мельчить,Я зажмурю глаза, заткну ушиНа бездарно-пошлые лики московских дур,На мнимо-значительные их мужей экивоки.ИНаполняясьВоющей мглой,В вьюге мечей расцветая солнцем,Я начинаю Цусиму скрестиКогтями ФенрираПо броненосцам.

Зов Цусимы

Ну,ХватитМеня томить,Слышала – обещаю!Если кипу листов найду,Отправлюсь в морские дали.Ты вступила в свои права,Ты во мне – ЦусимаСкулами броненосцевВ якоряНамертво меня закусила.Ты ужеРейдами во мне стоишь,Крыса корабельная – обнюхиваешь жерлами,Вантами всплываешьиз пучинной тьмы,Офицерскими кортиками играешь.В бескозыркахКрепких матросских лиц,В околышахСухощавой дворянской стати,Легкой побежкеАдмиральских ногПо корабельным трапам,ИВ птицахБелых рубахРазлетевшихся от палуб до клотиков.Ах,Я кажетсяТебя пишуОт мочи Сифилис-бурга,До ослепительного солнца Несси-БеИ бирюзовой волны Сингапура.Ты подступаешь,Уже змеятТени японского берега,Уже по мышиному верещатМорзянки накликающие всполохи.Всю тебя,От стапелей до скал,От Своего до Чужого берега,Я вынашивал как слепого щенкаИ вот взвился он Стоглавым Зверем!

Цусима

ЯТяну,Не решаюсь взяться,Надо мной тяготеют виденья,В желтых водах – уснувшие броненосцы,В казематах и кубриках – экипажи.Капитаны в рубках,Комендоры у пушек,Со стальных мачт не спущены флаги.Друг за другом лежатНе свернувшие с курсаНепреклонныеБроненосцы-бульдоги:«Суворов»,«Александр Третий»,«Бородино» и «Ослябя».А вокруг,В развале неистовой схватки:«Наварин»,«Ушаков»,«Мономах»,«Нахимов»,«Сысой Великий»,Тараном в скалы чужой земли«Донской»Стынут в водахРазвороченными машинами.Не сошедшиеПосле гибели могучих флагмановС адмиральского курса.Яещене решаюсьВас касаться стылых,Сохранивших в заворотах сталиПамять о неистовой силе,Что в вас билась,О звериной воле,Что снарядами вас кромсала.Яещёне могуВас трогать руками —Вы обжигающе живые,Протянувшиеся стволами «Славы»К Белым Ирбенам – Красному Моонзунду.И мне в кощунствоЛизатьрассудком,Как сыпать солью,Ваши незаживающие раны.Вы погибли, не свернув с боевого курса22 корабля-героя,А я буду копаться.Нельзя ли по другому,Хотя знаюЭтот Крест —Испытание,Возносящее Россию.И неистовые,РодныеВы сегодня всплываетеКак Надежда,Вопреки всему, даже тупому рассудку,Не свернувшие с боевого курса!Пусть низятся волн Воронье – Чайки,Пусть косматятся в небе Орлы-Альбатросы,Пусть несутся в струях Акулы-ВолкиЭтоКалка —Будет и Куликово полеСреди волн океанами идущей России.ЯРычу вам —Ухабистые витии,От Нордкапа и до ГорнаВы никогда не свернете Россию с ее курса,Даже если вздыбится на том путиЦусима.ИВ разъяренномФугасном смерче,Посреди развороченных палубУже отливается из плачущей брониСталин,Уже чеканит минуты в годы,Когда скажет«Мы —Старшее поколениеСорок лет ждали этого часа!»На погибель себе,ЗмеяЯпония,Ты заглатываешь три клочка на Курилах,Яберу тебя всюОт Вакканая до Окинавы —Стальными кольцами ЦусимыМы навеки с тобойОбвенчались.

Цусима – песня фенрира

Вот и отгремелиЦусимские пушкиВот и опустилисьНа море чайкиТам, где всплыли разбухшие трупыВ белых посмертных матросских рубахахСредь безглазых иконИ обломковТрапов.Мне уже отстрелялосьМне легли в душуКабана над морем истерические визги,ПрыгавшегоК затащившим его сюда людямИ получавшим от них веслом по рылу.Я уже захлебывалсяС потерявшим рассудок, Пытавшимся топить всех мимо плывущих,И я уже видел,Как они все вместеЕго вчетвером утопили.ЯУже падалПлечом броненосца,Лез через порты на его днище,МеняУже резалоИз пробитой централиПерегретым паром на акульи порции.Мне уже разнесломозги по кубрику,Вставило глазав глазницы иллюминаторов,Мои зубы впечатались в челюсти казематов,Позвоночник перерубило винтом на циркулярии.Я уже шел торпедойна борты,Я уже мчался снарядомна палубы,Я горел шлюпкой на плачущих рострах,Я раскалывался броней на болтах стонущих.Меня рвали секундылетящей стали,Меня жевали часынескончаемой канонады,Мне день ухмылялсядвенадцатидюймовыми жерлами,Мне ночь шевелиласьминоносцев червями.Я в взрывах крюйт-камерРеял над мачтами,Я в развале котловОпрокидывался в безднуИ сомкнулись водыНад броненосцами,И лижет кровавые лапыФенрир.

Приложение (иллюстрации)

Обречённая звезда Валериана Зубова