Русская жизнь. 1968 (май 2008)
Шрифт:
И только одинокий голос слесаря Конева летит над Лобвой:
Не слышно шума заводского, Стоит коптилка-тишина. Не знаем, пустимся ли снова? И что нас ждет? Ответь, страна! Страна - как и положено - безмолвствует.Павел Пряников
В песок и опилки
Адвентисты седьмого дня на огороде
В
Программа для отсталых стран
Идея устроить здесь центр духовной и материальной жизни адвентистов седьмого дня (течения в протестантизме) принадлежит американским пасторам Вильсону, Полсену и Хеферлину. За несколько месяцев до объявления перестройки - в январе 1985 года, они посетили СССР и заручились поддержкой еще всесильных тогда лидеров КПСС. Американские пасторы и их братия вышли на стройплощадку в Заокском 27 января 1987 года.
К 2008 году адвентисты выстроили на своей территории настоящий рай, если сравнивать ее с окрестностями университета. Три огромных административных комплекса - с храмом, учебными классами и аудиториями, общежитием для студентов, общеобразовательной школой, спортивным залом, большой типографией и всем прочим, что позволяет адвентистам жить почти автономно на нескольких гектарах земли. С первых минут пребывания тут приходит ощущение, что попал куда-то на Средний Запад США, чему отчасти способствует не только местная материальная цивилизация, слепленная по англосаксонскому образцу, но и английская речь преподавателей из Америки. Еще они учат студентов ивриту и греческому, но на улицах адвентисты на этих языках между собой не общаются.
Проректор Заокского университета Леонтий Гунько говорит, что учебный процесс в вузе базируется на трех «китах» - богословии, музыке и работе на земле. Именно такое сочетание, по его мнению, гарантирует превращение молодого человека в добропорядочного христианина. «Как минимум семь часов в неделю каждый студент занимается трудом, но вообще желательно бы работать по пять часов в день, сразу после теоретических занятий, - так материал лучше усваивается. Многие следуют этому принципу», - объясняет проректор.
Однако у Адвентистского университета есть и специальная упрощенная учебная программа, гарантирующая создание из россиянина не столько добропорядочного христианина, но добропорядочного крестьянина. В конце 1980-х в СССР приехал американский доктор Джейкоб Миттлайдер. К тому времени он прославился тем, что разработал специально для отсталых стран систему интенсивного огородничества, гарантирующую прокорм семьи из 4-х человек с участка в 150 квадратных метров. До СССР Миттлайдер успел внедрить программу в 32 странах (например, в Верхней Вольте и на Папуа Новой Гвинее). Тут как раз подоспел развал Союза, призрак голода бродил по стране, и 80-летнего американского доктора принимали уже на высшем уровне (например, тогдашний вице-премьер Сосковец), а не только местные адвентисты. В начале 90-х в Заокский на курсы ежемесячно приезжали сотни людей, затем они возвращались домой и внедряли интенсивную технологию овощеводства уже в качестве учителей. Таким образом, через 10-12 лет, как оценивает Леонтий Гунько, по методу Миттлайдера вели огороды сотни тысяч россиян. В 2000-х, с наступлением стабильности, поток учащихся этих курсов упал в несколько раз, и сегодня, как правило, на них поступают те, кто пытается совместить огородничество с определенными этическими принципами.
Как исправить брожение умов
Юрий Ковченко, инструктор учебного центра имени Миттлайдера, проводит меня сквозь арку с надписью «Наши цветы сделают вашу жизнь ярче, а овощи - намного дольше!» в огуречную теплицу. «Год хорошо начался, с теплого апреля, надеюсь, тонн пятнадцать в этот год соберем. Ангелы нас не забывают!» - он запускает руки в опилки, словно именно оттуда, снизу, а не сверху, идет благодать, позволяющая бить огородные рекорды. В прошлом году с 450 квадратных метров теплицы адвентисты сняли «всего» 11 тысяч 260 килограммов огурцов, то есть по 25 килограммов с квадратного метра, хотя Миттлайдер у себя в Америке с той же площади получал по 50 килограммов. У Ковченко есть объяснение российскому отставанию в таком огородном соревновании: «Конечно, доктор Миттлайдер молился больше моего, да даже всех нас в Заокском вместе взятых! Но ведь еще у него на экспериментальной ферме была чистая, почти стерильная почва! А в России нужно 50 лет, не меньше, землю исправлять!»
Стерильный грунт для овощей - краеугольный камень методики Миттлайдера. Правильнее даже называть его не грунтом, а инертным субстратом - он состоит из опилок и песка в равной пропорции, растения получают питательные вещества из специальной смеси минеральных удобрений, концентрация которых такова, что убивает все всходы сорняков. А чтобы не убить само огородное растение, его высаживают в субстрат только рассадой, когда корни уже не восприимчивы к такой химической атаке. Еще один прием - это узкие, всего в 35-40 сантиметров шириной, грядки, а проходы между ними - в один метр. Ковченко объясняет, что это делается для лучшей освещенности растений, и окрестные «традиционные русские крестьяне» (как он их называет) сначала удивлялись такому транжирству земли. «Но когда увидели кочаны капусты весом полпуда минимум или дыни в пять килограммов, то стали прилежно копировать наш метод. Правда, все у них ограничилось узкими грядами и широкими проходами, а вот землю продолжают портить навозом», - вздыхает инструктор миттлайдеровского центра.
У Ковченко (и вообще у верных миттлайдеровцев) есть простое объяснение, почему в России сельское хозяйство уже почти умерло, да и вообще жизнь никак не наладится. Оказывается, виноваты не две старые российские беды - дураки и дороги, а сорняки и навоз. Навоз провинился не только тем, что содержит в себе семена сорняков, но и тем, что является вместилищем яиц гельминтов и прочих опасных микроорганизмов, а также питательной средой для различных грибков. «Отчего, думаете, в России так популярно брожение умов? Да потому что всю жизнь ели хлеб со спорыньей! С сильнейшим грибком-галлюциногеном!» - говорит Ковченко, густо засыпая грядки смесью минеральных удобрений, словно вытравливая этим актом не только спорынью, но и - символически - брожение умов.
Однако не одними овощами живет добропорядочный крестьянин. С десяток теплиц в Заокском заполнены рассадой цветов. Ее адвентисты сдают московским оптовикам (в том числе и муниципальным организациям, озеленяющим Москву), что приносит сотни тысяч долларов дохода ежегодно. Цветы идут не только на продажу - в теплицах с огурцами или помидорами горшки с цветущими петуниями и геранями висят под потолком («радуют глаз и душу», как говорят местные адвентисты), розарии разбиты вокруг административных корпусов, ими украшают молельный зал и другие помещения.
Не место красит человека
Юрий Ковченко ведет меня, лавируя между ящиками с рассадой и саженцами роз, приготовленными к отправке в Москву, к одной из девушек, приехавших учиться на добропорядочного крестьянина в Заокский. «Татьяна Киселева, из Рузы», - представляется она, и объясняет свой приезд желанием не только научиться правильно работать с землей (точнее, с субстратом), но и «стать человеком». «Муж у меня массажист в одной спортивной команде России, я домохозяйка. Скучно мне дома одной, а тут, как объяснила мне соседка по подъезду, адвентистка, можно духовно развиться», - говорит она, не отвлекаясь от полива высаженной в грунт рассады капусты. Трудится она пять часов в день, бесплатно, еще два часа занимают теоретические занятия. Насильно в адвентисты никто не тащит (Татьяна называет себя православной), живет, как и все слушатели курсов, в бочке.
Татьяна и Юрий испрашивают разрешение у инструктора отвлечься на какое-то время, чтобы показать мне эти самые бочки. В Заокском из 48 железнодорожных цистерн сделана целая улица - имени Гарвина МакНила, американского пастора и бизнесмена, который и дал деньги на эти «дома»
Ирина, жена Юрия, с гордостью показывает свое жилье. Площадь бочки - пятнадцать квадратных метров, на них умещаются прихожая, душ, туалет, кухня и спальня. «Пусть и маленький дом, зато бесплатно!
– говорит Ирина, лучась от счастья.
– Да и почти весь день нас нет дома - то на работе, то в храме». Она тоже выращивает овощи и цветы, ее четырехлетняя дочка каждый день до обеда проводит на грядках вместе с родителями, а потом до вечера слушает библейские истории в детском саду. А Татьяна Киселева, поскольку для нее молиться или изучать Библию не обязательно, свободное время тратит в спортзале.