Русские инородные сказки - 4
Шрифт:
Все немедленно замолкают, даже запертый в спальне спаниель Пирусаш прекращает лаять. Дона Элса отбрасывает красный сверток, берет Жуку на руки и начинает тихонько ее укачивать.
Суровая Филипа тщательно обматывает шарфом голову присмиревшему Зе Педру.
Профессор Энрик Карвальу откладывает газету, которой он отгородился было от скандала, и только кузина Оливия даже не пошевелилась — сидит прямая, как палка, и мелко трясет своими седенькими буклями.
01 декабря. 22 часа 30 минут
— Как
— Отстань от Оливии, — бурчит профессор Энрик Карвальу, с треском разворачивая газету. — Не забывай, сколько ей лет. И все эти годы абсолютно всем знакомым детям она дарила носки на Рождество.
— И тебе? — дона Элса представила себе маленького профессора в подгузнике и в огромных полосатых шерстяных носках, которые вяжет кузина Оливия, и теперь безуспешно пытается не захихикать.
— И мне. Честно сказать, я их терпеть не мог, — неожиданно интимным тоном говорит профессор Энрик Карвальу, кладет газету на тумбочку и гасит свет.
10 декабря. 12 часов 30 минут
— Вот, поглядите, — дона Элса отодвигает кофейную чашечку и выкладывает перед кузиной Оливией маленькую мягкую куклу, с печальной фарфоровой мордочкой, набор теней и иллюстрированный альбом "Холодное оружие". — Это Жуке, это Филипе, а это — Зе Педру. Я попрошу…
— Милочка! — тоненько вскрикивает кузина Оливия, и дона Элса испуганно замолкает. — Милочка, принесите мне стаканчик молока!
Дона Элса медленно выдыхает и велит себе не нервничать.
— Молочко очень полезно, — жеманясь, как маленькая девочка, говорит кузина Оливия. — То, что надо для моего желудка. Абсолютно то, что надо.
Официантка приносит высокий стакан и длинную ложку. Отставив мизинец, кузина Оливия разбалтывает в молоке один пакетик сахара за другим.
Дона Элса усилием воли заставляет себя не считать пакетики. Она усаживает куклу с грустной мордочкой на альбом, подпирает ее сзади коробочкой с тенями и думает, что кузина Оливия похожа на овцу.
"Настоящая овца, — думает дона Элса. — Букольками трясет. Блеет. Бееееееее".
Дона Элса улыбается кузине Оливии и продолжает, словно беседа и не прерывалась:
— Я хотела обернуть все это в красивую бумагу, и отдать кузине. А кузина бы подарила как будто от себя. Я уверена, что дети очень обрадуются.
— Но Элсиня! — дрожащим голоском произносит кузина Оливия. — Разве Элсиня не знает, что я уже приготовила детям подарки? Я связала каждому по две пары отличных шерстяных носков!
24 декабря. 16 часов 45 минут
— Моя лягушка! — волнуется Жука, пытаясь разглядеть среди горы свертков свою коробочку, в которую Филипа утром положила стеклянную лягушку. — Где моя лягушка?! Она разобьется!
— Здесь твоя лягушка, не волнуйся, — отвечает Филипа, по сотому разу перекладывая подарки, чтобы они лежали красивой пирамидой,
— Сделается-сделается, я на нее уже наступил, — кривляется Зе Педру, и тут же получает затрещину от Филипы. Жука начинает морщиться и быстро-быстро моргать, но Филипа не дает ей расплакаться — она безошибочно выхватывает из кучи подарков маленькую, оклеенную фольгой коробочку и раскрывает ее. Там, завернутая в вату, сидит прозрачная стеклянная лягушка с золотисто-медовыми глазами, сделанными из какого-то переливчатого камня. Жука благоговейно гладит лягушку по гладкой спинке и безропотно позволяет Филипе опять закрыть коробочку и вернуть ее под елку.
Зе Педру нашел три одинаковых мягких свертка из красной бумаги, украшенные самодельными бумажными розетками.
— Спорим, это опять носки от кузины Оливии?
Сестры синхронно кивают.
— У меня этих дурацких носков полный ящик, — недовольно бурчит Зе Педру. — От них только моль заводится.
— Мама пыталась убедить ее подарить нам что-нибудь полезное, — говорит Филипа, — но она уперлась.
— Всем деткам необходимы шерстяные носки! — блеет Зе Педру тоненьким голоском очень похоже на кузину Оливию. — Жука, как говорит овца?
— Беееееее, — послушно отвечает Жука.
— А как говорит кузина Оливия? — подхватывает Филипа.
Жука задумывается.
— Деткам нужны носки? — нерешительно спрашивает она.
— Нет! — торжественно отвечает Зе Педру. — Кузина Оливия тоже говорит "БЕЕЕЕЕЕЕ"!
Жука хохочет и с размаху валится на пирамиду подарков, которую только что достроила Филипа. Свертки и коробки с грохотом разлетаются по полу. В одной из коробок что-то жалобно звякает.
Жукино лицо заливает синеватая бледность.
— Моя лягушка, — отчаянно шепчет Жука. — Разбилась моя лягушка!!!
25 декабря. 0 часов 15 минут
— Кому этот подарок? — спрашивает дона Элса, вытягивая из сильно уменьшившейся пирамиды аккуратную квадратную коробку.
Филипа незаметно пихает Зе Педру в бок.
— Кузине Оливии! — торопливо кричит Зе Педру.
25 декабря. 0 часов 30 минут
— Идет мне это пончо? — весело атакует дона Элса довольного профессора Карвальу, пытающегося раскурить дареную сигару. — Нет, ты мне не ыгыкай, ты словами скажи — идет?
Зе Педру положил перед собой иллюстрированный альбомом "Холодное оружие", сборный макет каравеллы "Санта Мария" и несколько дисков с играми, и рассматривает все по очереди.
Свежеподкрашенная Филипа тестирует возможности нового мобильника, и уже по пятому разу прогоняет список из пятидесяти мелодий.
Счастливая Жука бросила подарки на кресле, а сама ушла в уголок и что-то шепчет своей замечательной лягушке, то и дело целуя ее в гладкую спинку.
В приятной праздничной суете никто не замечает, что кузина Оливия сидит на диване перед раскрытой коробкой, и по ее лицу доброй овцы безостановочно текут ручейки слез.