Русские против пришельцев. Земля горит под ногами! (сборник)
Шрифт:
Они мало разговаривали – Геннадий говорил мало не только от полноты, а и по природе своей. Игорю же просто нечего было сказать.
Когда картошка сварилась, они съели почти всю кастрюлю, закусывая луком. Геннадий посмотрел на обильные очистки и пробасил:
– В следующий раз – в мундирах. Жалко.
– Наверное, да. Так что насчет сигнализации? Будем делать?
– Надо бы.
– Тогда ближе к вечеру, когда жара спадет. Давай пока распланируем – где будем делать и из чего. А потом материалы поищем. Лады?
– Добро, –
Игорь поднялся, прошел к шкафу, где они оборудовали аптечку, и закопался в коробках и коробочках.
– Геля, – он всегда называл старшего брата домашним именем, когда волновался или хотел сообщить что-нибудь плохое.
Тот знал об этом, поэтому только вздохнул:
– Инсулин?
– Да. У нас осталось только две коробки. То есть на неделю хватит, но не больше.
– А другие?
– Это не инсулин. Мы ж в темноте хватали, вот и ошиблись.
– Дела… – Геннадий поскреб затылок.
Игорь взял шприц, капсулу инсулина, жгут, вату и спирт, принес их брату:
– Я думаю, надо еще поискать. Район большой, сплошь высотки, значит, одной аптекой не обойдется. Давай сходим, поищем.
Геннадий сделал себе укол, выдохнул:
– Придется.
– И придется сейчас, пока солнце жарит.
Старший брат выматерился. Потом добавил:
– Пошли.
Они натянули рюкзаки, взяли оружие – Игорь «Сайгу», Геннадий тульский карабин – и спустились на первый этаж. Братья недолго постояли у невысокой баррикады, оглядывая окрестности.
– Бинокль бы, – проворчал Игорь. – Так ничего не видно. Брат, посмотри в прицел – там, под кустом, что такое?
Геннадий приложился к оптике, замер, всматриваясь, ответил:
– Труп. Свежий.
– Жаль человека.
– Так лучше.
Игорь кивнул:
– Если они меня к себе будут утягивать, ты это, как договаривались… Ладно?
Геннадий не ответил. Он, собственно, не ответил и тогда, когда Игорь попросил об этом в первый раз. Тогда они видели, как гусеница – размером с большой особняк – захватила щупальцами двух человек: мужчину и беременную женщину. Мужчина в щупальцах погиб сразу, а вот женщина пропала в глубине туши инопланетянина. Живая.
– Чисто, – сказал старший брат. – Пошли.
Они перелезли через невысокую баррикаду у дверей и заспешили через двор, стараясь держаться в тени деревьев. Потом свернули во дворы рядом стоящих высоток. Шли так же, вдоль стен.
Город вымер. С момента вторжения прошло всего два месяца, а казалось, что не меньше года – такое запустение царило вокруг. Ветер гонял по горячему асфальту полиэтиленовый пакет из магазина, на краю мерзко воняющего мусорного бака беззаботно сидела крыса.
Геннадий ухватил брата за рукав, потащил за собой; Игорь не сопротивлялся, только спросил, когда они прижались к стене дома:
– Что?
Старший брат молча ткнул пальцем в небо.
– Понятно.
Там,
Над четырехкрылым силуэтом появилась маленькая точка. Она быстро приближалась, росла и с ходу врубилась в летуна; вместе они помчались к земле. Летун верещал что-то, точка на нем превратилась в коричневый комок и молчала.
У самой земли она распластала крылья и ушла в сторону, на бреющем полете.
– Ястреб! – выдохнул Игорь, завороженно наблюдая за схваткой. – Ястребок!
Геннадий угукнул.
Летун шваркнулся о землю, распластался без движения. Птица сделала над ним круг, второй, осторожно приземлилась прямо на тело инопланетного прислужника. Посидела, наклонив голову, мигая янтарным глазом, и ударила клювом. Потом еще. Ухватила плоть летуна, дернула на себя и, оторвав, с видимым удовольствием заглотила.
– Ни хрена себе! – восхитился Игорь. – Вот это ястребок! Откуда он здесь?
– Пойма. – Геннадий указал рукой на пышные деревья, растущие вдоль реки.
– Похоже на то… Нет, ну какой молоток! Теперь я понимаю, почему у них нет мелких разведчиков, с комара размером. Наши звери их поедают. Стрекозы там, лягушки.
– Природа за нас.
– Жаль, людей мало осталось, – помрачнел Игорь. – Как думаешь, сколько уцелело?
– Один из тысячи.
– Во-во. Эдак инопланетяне еще до зимы улетят, потому что охотиться не на кого будет.
– Может, поселятся.
– Хочется верить, наши морозы им помешают. Крабы ведь не живут в Сибири.
– Увидим.
Они шли долго. Петляли дворами, высматривали аптеки, перебегали дороги, останавливались, когда Геннадий совсем выдыхался и не мог нормально вздохнуть.
Наконец, на углу квартала хрущевок, наткнулись на аптеку, оборудованную в квартире на первом этаже. Дверь была распахнута настежь, но окна блестели целыми стеклами.
– Может, сюда никто не заходил. Если так – у нас все шансы.
Они с оружием наперевес зашли внутрь. Один шкаф оказался перевернут, вокруг него рассыпались флаконы и баночки с декоративной косметикой. Остальное стояло целое, даже замочки на стеклянных дверях оказались нетронутыми.
– Это мы удачно зашли, – порадовался Игорь. – Просто Клондайк какой-то.
– Форт Нокс, – поправил его Геннадий.
– Тогда уж Алмазный фонд, – засмеялся младший брат. – Давай искать.
Инсулин они нашли быстро, хотя и пришлось забраться на складик аптеки. Геннадий тщательно проверил упаковки, внимательно прочитал названия, чтобы на этот раз не ошибиться. Убедившись, что это именно инсулин, он стал упаковывать его в рюкзак – аккуратно обматывал каждую упаковку лоскутами простыней, набранных в роддоме, и опускал в рюкзак.