Русский хан
Шрифт:
Вызвал адъютанта:
– Василий, гонцы в Рязань отправлены?
– Да, государь, и под Киев десятка о двуконь ушла.
– Садись за стол и пиши указ: с одиннадцатого января сего года жителям города перейти на осадное положение. Всем строить стену вокруг Казани, дабы вражеская конница не смогла ворваться в город. А также производить все нужные для обороны работы. Следить за исполнением работ назначаю коменданта Тараса Невдобу. Главный воевода обороны Казани – князь Толгат-хан. Василий, коменданта ко мне, срочно.
Появившемуся через короткое время Тарасу Невдобе в ярких и кратких выражениях обрисовал положение вещей. Напоследок сказал:
– Оповести окрестные деревни и через полмесяца проведи эвакуацию людей с их скарбом и живностью. Готовь транспорт заранее. И чтобы вывез в город всех, до последнего человека, – головой отвечаешь. Ознакомил его с указом, и взопревший комендант убежал прочь.
Вечером за ужином поинтересовался у тестя:
– Как обстоят дела и делишки?
Ответ более чем положительный: они с Савелием весь день занимались на местности – гвардейцы кольями обозначили ледяную стену вокруг всего города, хватило ума и оружейные мастерские включить внутрь периметра.
– Толгат-хан, прочитай внимательно указ.
Тот прочел.
– Я знаю, ты всю жизнь воевал и крови не боишься, но тут особое дело. Твоя главная задача – сохранить горожан, да крестьяне сбегутся под твою защиту. Марьяша с детишками останется здесь.
– Стоит ли рисковать, Владимир, своими близкими?
– Толгат-хан, а по совести ли будет? Своих, значит, спасай, а остальных за борт. Вот и будешь их всех скопом защищать. Я с Семеном под Рязань – сила вражеская шибко большая привалит. Как только там управимся, сразу сюда. Тесть, все будет нормально, лишь бы твои тумены вовремя подошли. Ты вот что: отправляй завтра им навстречу пятерку нукеров о двуконь, перед отправкой старший пусть зайдет ко мне.
Ночью Марьяша спросила:
– Почто все как ошпаренные сегодня бегают?
От жены ничего скрывать не стал. Она, немного подумав, сказала:
– Я с Ванюшкой и детишками, конечно, остаюсь в Казани?
– Да, милая, придется. Ведь, сама понимаешь, на нас народ смотрит, нужно соответствовать.
– Володечка, ты все правильно делаешь, не бойся за нас. Отец – великий воин, он оборонит город.
– Я тоже так думаю. Иди ко мне.
Наутро прибежал знакомый мне сотник Юсуф, мой крестничек, так сказать. Я его с того света вытащил, у него было очень тяжелое ранение. Юсуф упал на колени и попытался поцеловать мой сапог.
– Юсуф, ты что, с утра бузы нажрался. Ну-ка встань, ты же воин, мать твою, а не лизоблюд какой.
– Прости, государь, я твой должник до конца жизни, да что я говорю, за тебя готов жизнь отдать в любое время.
– Успокойся, Юсуф, мне ты нужен живой и здоровый. У меня для тебя ответственное поручение.
– Все сделаю, приказывай, Светлый хан, ой, прости, государь, сорвалось.
Я ухмыльнулся и махнул рукой – пустое.
– Ты с нукерами поскачешь навстречу туменам, они уже вышли из Уфы. Твоя задача их встретить. Возьмешь командование на себя – на время перехода сюда в Казань. Будешь гнать тумены как можно быстрей – враг у порога, Юсуф. Понял меня? Если что, расстреливай без пощады.
И отдал ему серебряную пайцзу. Он молча поклонился и вышел из кабинета.
Вызвал адъютанта:
– Василий, Никиту Коваля из оружейки ко мне срочно.
Минут через двадцать бывший кузнец, а ныне начальник оружейных мастерских, Никита Коваль сидел передо мной.
– Никита, как продвигаются дела с порохом?
– Государь, дымный порох нам удалось произвести, а вот хорошего качества бездымный не идет. Компонентов не хватает. Нет, лабораторные образцы есть, и даже испытания проводили, но массовое производство запустить не можем.
– Чего же вам не хватает?
– Хлопок – вот камень преткновения.
– Хлопок, говоришь? Посиди пока.
Я ухватился за комп, стал лихорадочно листать списки материалов. Не то, не то, ага – есть.
– Блядь, всего триста килограммов. Башку оторву этому Стасу. Долбаный безопасник, крохобор задрюченный.
– Никита, вы снаряды изготовили, в смысле гильзы стали делать?
– Государь, мы их настрогали пять тысяч штук. По две с половиной под каждый диаметр.
– Сколько готовых пушек сейчас в оружейке?
– Шесть соток и четыре на двести мм.
– Никита, ставь пушки на колеса, едем к тебе. Весь хлопок, что есть, отдаю. Короче, война на носу, сколько сможете, столько пороха и сделаете. Да, все снаряды делаете шрапнельные, осаду держать. Поехали.
В лабораторном складе на синтезаторе произвел несчастные триста кило хлопка. В очередной раз обматерив жлобов потомков, я спросил Никиту:
– Динамита много произвели?
– Сто пятьдесят килограммов, государь. Могли и больше, только зачем?
– Никита, про бикфордов шнур помнишь из учебы?
– Обижаешь, государь, на память не жалуюсь.
– Это хорошо, что ты такой памятливый. Покажи мне динамит.
Никита подошел к стеллажу и открыл ящик – в нем кусками, граммов по двести лежала взрывчатка. Я взял один брусок и показал оружейнику, как из него с помощью короткого обрезка бикфордова шнура или его заменителя сделать бомбочку огромной разрушительной силы.
– Займитесь изготовлением немедленно. При осаде все сгодится. Проведите испытания, проверьте какой длины нужен запальный шнур. Там ведь, кроме него, нужен особый капсюль или детонатор.
«Работайте, ребята!» – с таким напутствием и отбыл.
Кучеру приказал править на базар. Слово «торг» исчезло с языка горожан давненько. Привились два – «базар» и «рынок». С моей легкой руки в городе открылось несколько магазинов. И вывески на них висели вполне современные, разве что электричеством не освещались. И вот что примечательно, некоторые из них представляли собой произведения искусства в чистом виде. Дело в том, что я привез из Тулы вызволенного из рабства художника Франца Бергера. Запряг его на изготовление образцов монет, в Туле он показал свой талант. После недолгих раздумий я забрал его в Казань.