Русский камикадзе

Рощин Валерий Георгиевич

— Тот самый что ли?! — изумился сын степей.

— Тот самый. Сегодня, кажется, в лапы этого урода угодила наша с Бритым одноклассница. Ты потише базарь-то, чтоб не спугнуть ублюдка.

Передвижение по еще более сузившемуся проулку сопровождалось преодолением сплошных препятствий — приходилось то пригибать голову, то перепрыгивать черные мазутные лужи или же протискиваться между кирпичных стен, бетонных заборов, деревянных щитов или каких-то балок.

Четыре фонарных луча все чаще выхватывали из черного мрака искореженные фрагменты

ржавых исполинских козловых кранов, рельсы заброшенной узкоколейки… Затем пришлось обходить рухнувшие стены краснокирпичного строения. Наконец, они попали внутрь громадного здания…

— Не пойму, цех, что ли какой был? — прошептал казах, приметив высоко над головой перекрытия из бетонных плит.

— Похоже на то, — так же тихо отвечал майор. — Внимательно смотрите под ноги — ищите свежие следы. Его логово где-то рядом.

Они дважды обошли цех. Всюду валялся мусор и непонятные обломки. Попадались окурки, разбитые бутылки из-под спиртного, пустые коробки от соков… Однако все это было покрыто слоем старой пыли; свежих следов не отыскалось.

И вдруг Японамать, забывшись, закричал:

— Смотри, Палермо!

На цементном полу рядом с кучей мусора что-то блестело. Бывший начальник охраны Бритого поднял предмет из желтого металла, осветил его фонарем…

— Ее часы, — узнал находку Белозеров, — Братва, ублюдок прячется здесь! Это ее часы!..

И он, стал с грохотом откидывать в сторону от основания бетонной колонны металлический хлам.

— Люк, Павел Аркадьевич, — пробормотал лейтенант, приподняв погнутый железный лист.

Майор выдернул из-за пояса бесшумный пистолет, направил его вместе с фонарем на квадрат люка и приказал:

— Открывайте!

Из черноты пахнуло затхлой вонью.

На край дыры опиралась длинная металлическая лестница, кривые ножки которой тонули в черной жиже непонятного происхождения.

— Чё делать-то будем? — нервно поинтересовался казах.

— Одного человека на всякий случай оставим здесь наверху, — решительно проговорил спецназовец. — Остальные пойдут со мной вниз.

— Филин, останешься сторожить люк. Ствол с тобой?

— Угу, — довольно буркнул назначенный караульщик.

— Нет, Японамать, не годится, — возразил Павел, — эта лазейка, возможно, является единственным ходом в подземелье. Давай-ка, оставим здесь моего парня — он, как-никак, спецназовец.

Выказывая готовность исполнять приказ, Топорков передернул затвор пистолета.

— Смотри в оба, лейтенант! — предупредил майор. — Не исключено, что это ловушка. Прикрой спину стеной или колонной и свети по сторонам. В случае чего — пали, чтоб мы услышали.

— Я все понял, — отвечал тот.

Трое мужчин друг за другом спустились по лестнице, и исчезли в недрах странных подземных катакомб…

* * *

— Прикрываешь нас сзади. Будь внимателен, — ткнул Палермо пальцем в грудь бандита по кличке Филин.

На самом деле Филин видел в темноте

не лучше других. Фамилия была Филимонов, вот и прицепилось. Однако четкие приказы атлетически сложенного мужика, к коему уважительно относился даже начальник охраны банды Бритого, исполнял беспрекословно.

— Японамать, идешь вторым, направляй луч мне под ноги, а я свечу вперед и по сторонам, — закончил инструктаж Белозеров.

В таком порядке они и тронулись по коридору, похожему на заброшенную канализацию, некогда построенную для слива использованной фабрикой воды.

Краснокирпичные стены с непонятными нишами сменялись ровным бетоном; под ногами то противно хлюпала все та же густая жижа, то шуршала сухая почва; местами валялись обрезки насквозь проржавевших труб, и всюду присутствовал невыносимый гнилостный запах. Около пяти минут они продвигались прямо по сумрачному коридору и вдруг уперлись в огромную, наваленную чуть не до сводчатого потолка кучу строительного мусора. Пришлось ненадолго притормозить…

Тупик обследовали до тех пор, пока майор не заметил прикрытый останками изломанной вагонетки проход направо. Дружно двинулись в открывшуюся нору, которая привела их к развилке — один путь уходил дальше в непроглядную мглу, другой заманивал в неизвестность зияющей чернотой влево. Трое мужчин остановились, пытаясь осветить ходы и, гадая, который из них выбрать…

— Надо бы знаки оставлять, — прошептал казах. — Как потом дорогу назад найдем?

И принялся что-то выцарапывать на кирпичах острым углом металлической зажигалки.

— Самый простой способ — постоянно держаться одной стены, — вспомнил Белозеров правила какой-то детской игры, — тогда обязательно придешь к выходу.

— Да… Если хватит жизни, — вздохнул Филин.

Но едва он произнес эти слова, как в левой дыре послышался непонятный шорох. Все три луча мгновенно скользнули в ту сторону…

— Затылки прикрывай! — напомнил майор молодому бандиту, вглядываясь во мрак, — иначе тявкнуть не успеешь, как продырявят!

Одна полоска света послушно ушла назад, а две продолжали шарить по стенам. Разглядеть в узком ответвлении причину загадочных звуков, потревоживших здешнюю могильную тишину, не удалось.

И все же троица, ведомая спецназовцем, двинулась именно туда.

Шаги, неровный топот, нервозные смешки казаха…

Они прошли еще две сотни метров и увидели следующую развилку.

— Тут был звук, — уверенно заявил Японамать. — По глухим норам он далеко распространяется.

— Возможно…

И точно подтверждая предположение, из левого хода вновь донесся шорох — кто-то удалялся, подволакивая ногу.

Филин тихо прошептал:

— Там должны остаться следы…

На что майор беззвучно указал напарникам вниз — они стояли на твердой сухой поверхности, а не посреди мерзких жидких зловоний. На такой почве следов не найти.

— Вперед. Он где-то недалеко, — ломанулся в дыру Белозеров.