Русский капкан
Шрифт:
Но то было в прошлом. Теперь с чернокожими они знакомились в архангельском крае, на Северной Двине под Березником одиннадцатого августа 1918 года.
А два дня спустя красные моряки закрепили победу. В устье реки Вага рано утром, пользуясь густым туманом, буксиры без единого выстрела на самой малой скорости (по свидетельству участников, на один узел) приблизились к вражеским судам, открыли залповый огонь из стрелкового оружия, взяли на абордаж транспортное судно «Заря», перевозившее боеприпасы, и в считанные минуты пленили всю команду. Команда состояла из американцев и
Упорное сопротивление оказали белогвардейцы. Никто из них не пожелал без оружия выйти на палубу с поднятыми руками. Кто выходил, стрелял по красным морякам, прыгал в воду, пытался в густом тумане по камышам выбраться на берег и уйти в лес.
Иначе вели себя американцы. Они поднимали руки, еще не видя противника. Разъяренные белогвардейцы, не в силах скрывать гнева, били союзников прикладами, стреляли в них из наганов. Офицеры генерала Миллера пытались в американском войске наводить порядок, требовали не прятаться по отсекам, а стрелять в красных.
Русские солдаты и унтер-офицеры плакали от бессилия: они так надеялись на силу и смелость американских солдат, особенно на чернокожих. В России сочиняли о них легенды: какие это замечательные борцы за свободу! В земских школах и городских гимназиях педагоги рассказывали, как свободолюбивый Север сражался против рабовладельческого Юга, штыком и револьвером негры освобождались от колониального рабства. В республиканской армии северян рядом с неграми шли в бой русские юноши, возмужавшие на земле Русского Севера. А под Березником янки показали, чего они стоят.
Чернокожие потомки американских республиканцев не желали помогать Белой гвардии. И это бесило монархистов. До войны 1914 года было столько клятвенных заверений, что Америка никогда не оставит в беде Россию, свои заверения подтверждали щедрой доставкой военного снаряжения, конечно, в обмен на золото. К началу войны только в одном Архангельске хранилось в складских помещениях американского оружия и огнеприпасов, которых хватило бы для ведения боевых действий не на один месяц.
Начальник штаба Мурманского района полковник Костанди в который раз в рапорте на имя генерала Миллера жаловался на союзников. «Англичане, – сообщал он, – не хотят успеха русского оружия».
Это был крик души преданного императору солдата. Он не знал еще, как и не знало абсолютное большинство офицеров и солдат Белого движения, что бывший император вместе с семьей уже расстрелян. По заверению генерала Миллера, спасти Россию могла только Антанта. К сожалению, и Антанта, ее командный состав, состоял из сугубо деловых людей, падких на щедрую наживу.
Бегло прочитав рапорт полковника Костанди, недовольного вояками-англичанами, Миллер поднял голову на присутствовавшего генерала Айронсайда, с огорчением произнес:
– На британцах свет клином не сошелся. Есть великая Америка, богатая держава. Она возьмет Россию под свое бронированное крыло. И сделает это не ожиревшими гражданами, а долларами, на которые так падки мерзавцы Старого и Нового света.
У генерала Айронсайда чуть было не сорвалась:
«А сами-то вы, Евгений Карлович, далеко ушли от мерзавцев?»
После «народного социалиста» Чайковского, возглавлявшего Временное правительство Северной области, заменивший его генерал Миллер брал долю процента с иностранцев, начинавших свой бизнес в России. За месяц набегало больше миллиона долларов. Это был навар премьер-министра.
Быть президентом или возглавлять правительство в такой стране, как Россия, считалось доходным бизнесом. За год-полтора даже самый маленький чиновник в этой административной должности превращается в миллионера. Исключений не бывает. В денежной должности нельзя не красть.
21
Не с пустыми руками пришли на Русский Север союзные войска. У них была внушительная речная флотилия, суда оснащены современной артиллерией. Орудия среднего калибра стояли на быстроходных мониторах типа «Хамбер» и канонерских лодках типа «Кокхойфер».
Над Северной Двиной в солнечную погоду небо наполнялось гулом авиации. Американские и английские самолеты-разведчики появлялись над Котласом, сбрасывали листовки с обращением генерал-губернатора Миллера к бойцам и командирам Красной армии.
Генерал-губернатор и главнокомандующий Северного края призывал прекратить сопротивление «законной власти» и вернуться к мирной жизни. Каждому бойцу и командиру, покинувшему ряды рабоче-крестьянской армии, предназначалось материальное вознаграждение, обычно сельскохозяйственный инвентарь и рабочий скот для ведения полевых работ.
В Шенкурском округе были земли, на которых картофель давал обильные урожаи, вызревал ячмень. По притокам реки Вага лежала без движения плодородная целина. Когда-то, не одно столетие, здесь проживали карелы, предки породнившихся угро-финнов и северо-восточных славян, они обрабатывали эти земли, выращивали сахаристые овощи, известные на Русском Севере как турнепс.
Карелов потеснили новгородские крестьяне, бежавшие от гнета московских бояр, но уже при Алексее Михайловиче Романове на берега северных таежных рек пришли мастеровые люди, застучали топоры, на воду спустили карбасы.
Жители северной тайги, прозванные пришельцами самоедами, взялись за плотницкое дело. Русские корабли вышли в море-океан на китобойный промысел, ступили на материк, где в полночь солнце стоит высоко над горизонтом.
Выращивать белый корнеплод стало не выгодно. По рекам с юга шли караваны с зерном. В дельте Двины вырастал город корабелов. Его питали деловыми людьми таежные селения. Земли по реке Вага превращались в целинные. Но сам Шенкурск обрастал селеньями, все чаще звучала вологодская и костромская речь. С Волги и Оки шли русские люди, где был недород, опять поднимали целину. На некогда обжитых местах набирало силу новое крестьянство. Архангелогородская губерния уже красовалась среди гербов России. Ее полки показали себя при обороне Севастополя, на полях виноградной Болгарии, на сопках Манчьжурии.