Русский код развития

Нарочницкая Наталия Алексеевна

А. Оганесян:– Вот еще о соседях. Украина. «В чем, на ваш взгляд, глубинные причины ареста Тимошенко? Почему так резко отреагировала Москва. Есть предположение, что ее арест - удар по России, а не по власти Украины, и что за ним стоят даже не власти Украины. Каково ваше мнение? Кто же там Тимошенко-то посадил?».

Н. Нарочницкая:– Ух, здесь такая конспирология заложена в вопросе, что я боюсь. Вы знаете, все-таки это будет гадание на кофейной гуще. Вообще, для Тимошенко, с одной стороны, арест даже выгоден, потому

что это ореол мученицы для прекрасной панночки, которая завораживает электорат тем, что она красива. Она еще в той стадии по возрасту и внешности, когда женщина-политик может продолжать быть прекрасной дамой в глазах своих поклонников и сторонников.

А. Оганесян:– И поклонниц.

Н. Нарочницкая:– Да. Дальше уже надо переходить, когда возраст наступает, в мать нации. Потому что у женщины другое отношение к политике. Все равно всегда психологически это так. А для нее арест выгоден. Она должна постоянно поддерживать внимание к себе. Поэтому здесь какая-то доля, может быть, зерно реальности в этой конспирологии, в вопросе есть, но сказать трудно.

Ну, раз уж посадили - я же не судебная власть, я не знаю, действительно ли она виновата и совершала правонарушения, - тогда уж осудите до конца.

А. Оганесян:– Да, но это связывается с подписанием соглашений по газу Россией. Россия дала жесткий ответ, что там все было сделано в рамках закона, что и вызвало такую реакцию.

Н. Нарочницкая:– Да. Вот встретятся у нас Медведев с Януковичем, что-то там обсудят.

А. Оганесян:– Да, может, что-то и решат.

Н. Нарочницкая:– Что-то обсудят. Но мы об этом вряд ли узнаем. Я реалист, и считаю, что не все в реальной политике должно выноситься в СМИ. Потому что есть серьезные нюансы, которые важно решать в рабочем порядке и очень тонко.

А. Оганесян:– Спасибо. Вот вопрос. Европу вы знаете хорошо.

Н. Нарочницкая:– Да.

А. Оганесян:– Поэтому вопрос на эту тему. Кстати, вопрос из Таллина: «В экспертном сообществе в последнее время появились предположения, например, бывшего шефа Госкомимущества Владимира Поливанова, о том, что экстренная прокладка в Западную Европу двух газопроводов «Северный поток» и «Южный поток» продиктованы подготовкой к надвигающемуся на Европу природному катаклизму».

Вообще, слово «катаклизм» уже часто повторяется. Видите, какое-то алармистское восприятие мира. «Гольфстрим останавливается, идет похолодание. Именно российский газ поможет европейцам гарантировать тепло в домах, когда в ближайшем будущем там резко поменяется климат». В Европе такие прогнозы слышны? Вам как человеку, в Европе пребывающему.

Н. Нарочницкая:– Я думаю, что все-таки в этом вопросе тоже много конспирологического, хотя я читала давно, будто бы, мол, американцы, чтобы окончательно подчинить себе Европу, носятся с идеей как-то там - то ли перегородить залив Святого Лаврентия, то ли завернуть... Потому что достаточно уменьшить скорость Гольфстрима на полсантиметра в сутки, как климат в Европе уже очень охладится.

Но я думаю, что эти изменения все-таки гораздо более долгосрочные. Я думаю, что все-таки больше подоплеки строительства этих газопроводов - «Северного» и «Южного» - в том, чтобы обойти проблемные страны, которые постоянно, как собаки на сене, и шпильки нам, и занозы, и не дают стабильно проводить газ к нашим стабильным покупателям, я имею в виду наших бывших восточноевропейских братьев по социализму. Для любой страны-экспортера очень важно всегда иметь множественные системы транспортировки, а не быть завязанными, зависимыми только от одного маршрута. Случись что в стране, и тебе газ перекроют.

Но климат меняется и в Западной Европе. Меняется он, конечно, периодами. Не один серьезный метеоролог все же не говорит о том, что у нас через 50 лет будет тут совсем. Будут цвести розы в январе, как в Италии, а там покроется все ледниками. Хотя да, меняется. Это лето в Москве гораздо жарче и теплее, чем в Париже. Это точно.

А. Оганесян:– Интересно. Хорошо. Часть говорит, что будет похолодание.

Н. Нарочницкая:– У них дома зимой будет все равно холодно. Они привыкли на этом экономить. Помните, как кончается «Идиот» Достоевского? Генеральша Епанчина, побыв в Европе, приехала домой, в Европе ей очень не понравилось. Она говорит: «Сидят там, в своих нетоплен-ных жилищах, как крысы в подвале. Хлеба испечь не умеют». Хлеб, действительно, наш. Я иногда с собой вожу туда на неделю «чернушку» «Бородинского».

А. Оганесян:– И хлеб отечества нам сладок и приятен, да? Если переделать.

Из Калининграда вопрос. Наш форпост, прямо на границе с Европой. «Наталья Алексеевна, как бы вы это объяснили? Если в Европе для России всегда ближе всех были Франция и Германия, почему же именно с ними мы вели две отечественные войны? Неужели никто из политологов не помнит знаменитой фразы: «Ось - Россия, Германия и Франция - ночной кошмар для англосаксов». В Лондоне-то это хорошо усвоили и потому уже несколько веков натравливают Париж и Берлин на Москву. Может, пора это прекращать?». А, какой напор конспирологии?! Но здесь какое-то зерно есть.

Н. Нарочницкая:– Здесь, конечно, есть и зерно. Потому что Данилевский, автор книги «Россия и Европа», и Семенов-Тян-Шанский, русский политический географ уже начала ХХ века, упоминают, что если бы Наполеон не полез на Россию по наущению своей давней соперницы Англии - я запомнила эту фразу - то он, может быть, и все Средиземное море в кольцо взял бы и удержал бы в зоне своего влияния. А тут пришлось кончить дело входом казаков в Париж. Понимаете?

С Францией, на самом деле, нас связывает союзничество в двух мировых войнах ХХ столетия. Это действительно трогательные картины. И чем постыднее вела себя французская элита в последней Второй мировой войне, которая для нас Великая Отечественная война, тем дороже и выше подвиг героев «Сопротивления», хоть их было, на самом деле, не очень много. И подвиг эскадрильи «Нормандия-Неман» (Normandie-Niеmen), и деголлевской Франции.