Русский космос
Шрифт:
Страдающий от ментальной раны, поглощенный боем Тимур не видел, как два ЧОПа, пытаясь уйти с траектории ковчега, сцепились ажурными конструкциями солнечных батарей и разорвали их, как третьего достали ракетами орионы, а последний, до самого конца не прекращавший огонь, обратился в пыль от разрыва собственного снаряда, который угодил в захлестнувший позиции землян рой зондов.
А потом из-за края монитора тяжело выползла одиннадцатая платформа и преградила путь ковчегу. Они открыли огонь одновременно, задействовав все бортовые турели. На серебристой туше гиганта засияли пятна разрывов, но и бока платформы украсились ими. Она поворачивала,
На этом поединок закончился. Потеряв управление, следуя инерции последнего рывка двигателей, одиннадцатая летела прочь, удаляясь от места сражения, и шлейф светящихся газов тянулся за ней. Та часть флота Земли, что преградила путь ковчегу, перестала существовать. Враг по-прежнему двигался с ускорением, удаляясь в сторону голубого шара планеты.
– Преследуйте! За ним! – ворвался в шлемофон крик отца Михаила.
– Дружина, за ковчегом, – Карен старался говорить спокойно, но его голос дрогнул.
Что означает такое преследование? Три истребителя, ничтожные по сравнению с межсфирником лунных, слабо вооруженные, к тому же с ограниченным запасом горючего. Настигнуть ковчег малым челнам под силу, но такой рывок потребует большого расхода топлива. Если не рассчитать, то лишь Всевечному ведомо, куда занесет инерция. Сомнения пронеслись по ущербной, лишенной двух ментальных узлов снежинке, но вслух никто не промолвил ни слова, дружина была готова исполнить приказ. Отец Михаил стал вызывать уцелевших из экипажа платформы, отозвалось шесть спасательных ботов и два георга из чужого звена. Шахтар принял их под команду и повторил приказ – преследовать ковчег.
– Держаться рассредоточенно, но в пределах связи, – велел Карен, когда разгонная перегрузка уже вдавила пилотов в кресла.
Началась гонка. Ковчег, успевший порядочно удалиться от места сражения, медленно рос в мониторе. На таком расстоянии он казался совсем не поврежденным ракетами одиннадцатой, но Тимур не сомневался: американам досталось крепко. Чуть в стороне от кормы челна висела Земля. Голубая сфира, опоясанная слабым свечением, казалась нежной и уязвимой, угловатый силуэт надвигавшегося на нее ковчега – грозным, опасным. Тим подумал о матери, о Катьке с ее толстым женихом. Они ничего не знают. Космическая крепость американов рушится на сфиру… Погибнут, даже не осознав, что происходит. Тимур Жилин – иеросолдат, его обязанность, священный долг спасать, защищать, оберегать. Но что он может сделать на георге со слабым вооружением?
Быть может, Карен услышал мысли дружинника… а возможно, и так собирался объяснить план боя. Он сказал:
– Задача – повредить реактивную систему. Пристроимся сзади, пойдем в шлейфе газа. Если повезет, они не обнаружат малые челны. Подберемся ближе и ударим всем, что у нас есть, по дюзам.
Что ж, если гигантский челн не сможет использовать ходовые двигатели, обороне сфиры под силу будет совладать с ним. Ковчег – мишень большая, удобная.
Вскоре Тимур заметил, что голубой шар смещается из центра дальки к краю. Значит, цель ковчега вовсе не Земля? Вот тут-то и стал виден тонкий луч серебра позади колоссального силуэта. Безбожники задумали атаковать Горний мир! У Тимура заныло в груди. Как можно помыслить такое?! Лишь холодное сознание, враждебный изощренный разум, лишенный и капли веры, мог изобрести столь чудовищный план…
И тут же, будто в ответ на
– Карен! Карен Шахтар! Слышишь меня?! – потом чуть тише, должно быть, не в микрофон: – Вызов идет на всех волнах? Карен!!
– Да, владыка, – отозвался отец-командир. – Я жив, со мной три георга моего звена, еще два челна я принял под команду. Исправных межсфирников больше нет, но мы преследуем ковчег.
– Карен, сын мой! Уничтожь его! Убей! Порази левиафана сего во чрево! Истреби, изведи, сокруши!
Говорил незнакомый Тимуру и, похоже, пожилой человек. Голос его был странен: в модуляциях присутствовал какой-то необычный, едва слышный металлический отголосок, будто гортань говорившего покрывали тончайшие железные пластинки.
– Владыка, вышлите навстречу все, чем располагает охрана. Мы выведем из строя дюзы ковчега, он сохранит скорость и инерцию, однако лишится маневра. Объясните это пилотам, от них потребуется расстрелять мишень на неизменной траектории.
– Карен, сын… – голос стал немного спокойнее. – Я всегда тебе доверял. И по-прежнему надеюсь на тебя. Останови ковчег, и ты завтра же станешь генерал-епископом.
«Я тоже буду генерал-епископом!» – подумал Ромка Паплюх. У него это вырвалось неожиданно, будто икнул, – все услышали.
Силуэт ковчега вырос настолько, что Тим отключил дальку, теперь в ней не было нужды. Топливный датчик приблизился к красной отметке, и оставалось лишь благодарить Всевечного, что американы пока не меняют курса.
Горний мир, серебряной звездочкой выползавший из-за ковчега, померк, когда его накрыла тень сфиры. Теперь стало ясно, что навигаторы у американов классные: их челн достигнет Каабы Небесной в темноте. Потому они и курса не меняли, рассчитали все загодя, до старта. В шлеме возник голос – не тот, старческий, но густой, хриплый, будто после простуды. В нем также слышался необычный металлический призвон, и отец Карен также величал говорившего «владыкой». Хриплый сообщил, что навстречу лунным движется девятая боевая платформа, успевшая совершить маневр с разворотом на земной орбите, а четвертая и шестая преследуют его, хотя и сильно отстали.
– Как, владыка? – в голосе отца Карена почудилось тщательно скрываемое раздражение. – Зачем четвертой и шестой преследовать ковчег? Все решится в течение получаса, платформы не поспеют! И что с оставшимися пятью челнами лунных? Мне сообщали о шести готовых к старту…
Собеседник откашлялся, сопя, перхая горлом и позвякивая. Потом объявил:
– Карен, решение принято. Что до остальных – пусть их. Есть мнение, что это ложные цели. Сам посуди, будь у лунных единственный космопорт, мы сосредоточились бы на нем – и аминь. Они подготовили пять ложных стартов и этот, настоящий.
– Однако, полагаю…
– Карен, не думай сейчас. Действуй. По-моему, ты уже достаточно близко к цели. Атакуй! Благословляю тебя на подвиг, сын мой.
– Аминь. Конец связи, владыка… Дружина, приготовиться к атаке.
Должно быть, американы в самом деле не замечали группу истребителей в струе отработанного вещества, насыщенной ионизированными атомами. Дружинники надеялись, что удастся вот так, тихо, подобраться к корме гиганта, дать залп и отвалить в сторону, прежде чем на ковчеге успеют что-либо понять. А разворачивать огромный челн американы не станут, им уже цель видна – так и удастся дружине уйти на остатках топлива.