Русский легион Царьграда
Шрифт:
– Думается мне, почуял Смид нашу слежку. Ефимко с друзьями прознал, где он остановился. Старый лис тут же перебрался в другое место, да от шустрых ребятишек скроешься ли? Поспешим, Мечеслав!
Они зашли за угол здания, когда на них напали. Их было шестеро, один из них попытался ударить Орма ножом в живот. Орм перехватил руку, нанес удар головой в лицо противнику, тот, вскрикнув, упал на мостовую. В это время Мечеслав, отстранив мальчишку в сторону, вынул меч и вступил в схватку с остальными. Один из нападавших, сраженный мечом Мечеслава, ударился спиной о стену,
– Эй! А не многовато ли вас на двоих? – раздался вдруг голос Стефана, говорившего по-ромейски. С ним плечом к плечу стоял Сахаман.
Нападавшие на миг оторопели. Теперь они сами оказались между двух огней. Вскоре все было кончено: из шестерых нападавших в живых остались двое. Они сидели у стены здания, испуганно глядя снизу вверх на нависшего над ними, словно скала, Орма.
– Кто подослал вас?! – кричал он на них по-ромейски.
– Я не знаю, не знаю! – торопливо повторял худощавый с бегающими глазами наймит в серой тунике.
К Орму подошел Стефан.
– Позволь, я сам поговорю с ними.
Орм согласно кивнул.
– Ну, так кто же? – спросил Стефан, подходя к одному из нападавших и обтирая об его одежду окровавленный нож.
– Я не знаю! Не убивайте! Это он! Он за старшего! Он знает! – сказал дрожащим голосом худощавый, указывая на товарища с короткими черными волосами и жиденькой бородкой.
– Я слуга патрикия Леонтия! – сказал тот.
– Это не спасет тебя от смерти! – пообещал ему Орм.
– Говори! – прикрикнул на слугу патрикия Стефан.
– Меня зовут Никодим, мой хозяин дружен с варяжским купцом Смидусом. Логофет дрома повелел моему хозяину нанять в русском войске людей, которые будут доносить обо всем, что там происходит. А Леонтий обратился за помощью к Смидусу, так как тот воин и купец, знает многих русских и варяжских воинов. Смидус нанял кого-то из руссов, живущих с вами. Но когда мой господин решил отблагодарить Смидуса и вручить ему мешочек с номисмами, он отказался и попросил найти наемных убийц, чтобы расправиться со своими врагами. Тогда Леонтий послал меня к Смидусу, а тот указал мне на вас как на своих врагов, – Никодим замолчал.
– Так, значит, твоего хозяина звать Леонтий? – спросил Стефан.
– Леонтий, Леонтий Тарханиот, – скороговоркой ответил слуга.
– Тарханиот… – повторил Стефан и тихо сказал Орму: – Один из их семейства, Феоктист Тарханиот, преследовал меня и моих родных, когда мы были вынуждены бежать из Константинополя в Болгарию. Я навечно успокоил его в горах Фракии.
– Мой господин Леонтий – младший брат Феоктиста Тарханиота, он унаследовал его богатства, – с запинкой сказал слуга патрикия.
– Феоктист был злобным и подлым человеком, и младший братец, видно, пошел по его стопам. Надо бы выведать об этом Леонтии, чтобы знать, что ожидать от него, – произнес Стефан.
– Ты пойдешь с нами! – сказал слуге Леонтия Орм и, глянув на второго наемника, добавил: – Тебя отпускаю. Не попадайся больше мне на глаза! Ефим! – подозвал Орм стоящего в стороне испуганного мальчонку и, вытащив милиарисий, подал ему. – Беги домой и никому не говори о том, что видел. Если нужна будет помощь, найди меня, – сказал он и, погладив его по голове, повторил: – Беги!
Мальчишка убежал. А они, избегая встреч с ненужными свидетелями, которые могли бы разнести весть, что варвары убивают беззащитных жителей города, зашагали по вымощенным булыжником улицам Константинополя к указанному Ефимкой пристанищу Смида. И были уже недалеко от цели, когда им навстречу вышел с факелами небольшой отряд городской стражи.
– Притворитесь, будто вы испили не одну чару крепкого вина, – сказал Стефан. Орм облокотился на слугу Леонтия, сжал ему шею пальцами, сделал вид, что его, подвыпившего наемника, ведут в скубу; остальные тоже изображали подгулявших воинов.
– Путь добрый славным стражникам Великого города! – Стефан громко поприветствовал заплетающимся языком подходивших воинов. Те прошли мимо в полном молчании, недружелюбно глянув на пьяных варваров, которым сам базилевс не посмел запретить носить оружие и с которыми небезопасно связываться. Вскоре Орм с товарищами подошли к дому, где скрывался Смид.
– Почему ему, варяжскому купцу, позволено проживать в городе? – тихо спросил Мечеслав.
Стефан усмехнулся:
– Знаешь ли ты хоть одного неподкупного чиновника в Константинополе? К тому же ты забыл, что он имеет высокого покровителя. – Стефан повернулся к Никодиму, кивнул на дверь. Слуга Леонтия постучал три раза с равными промежутками времени. За дверью грубоватый голос спросил:
– Кто?
– Ксиф, открывай, это я, Никодим. У меня срочные новости для твоего хозяина!
Дверь отворилась, в проеме показался лысый и тучный человек с масляной лампой. Он попытался закричать, но, получив от Стефана удар в горло, захрипел и упал на пол, Сахаман еле успел выхватить у толстяка лампу. Они вошли в дом, Никодим и Сахаман остались у входа, а остальные двинулись дальше. Неожиданно навстречу им вышла женщина, несшая амфору с вином. Увидев незнакомых людей, она испугалась и едва не выронила ее. Орм, приложив палец к своим губам, приказал ей молчать. Стефан шепотом спросил:
– Где твой хозяин?
Служанка указала на дверь, находившуюся чуть дальше того места, где они стояли. Все трое подошли к двери, из-за которой доносились стоны девушки и звериный рык мужчины.
– Придется прервать любовные утехи господина, – сказал, усмехаясь, Стефан. Мечеслав ногой пнул дверь, которая с грохотом отворилась, и все трое с обнаженными мечами вошли в комнату. Это была спальная, тускло освещенная масляной лампой. У широкого ложа стоял столик с гнутыми ножками в виде львиных лап. На столике стояли бронзовая лампа, кувшин с вином, два кубка, серебряное блюдо с фруктами, тут же лежал нож с костяной ручкой. На ложе воины обнаружили испуганную нагую девушку, прикрывшуюся покрывалом, и полуобнаженного Смида, который попытался встать при появлении незваных гостей. Мечеслав подбежал к нему и, приставив к его груди меч, спросил: