Русский металл
Шрифт:
Мердок недовольно поморщился.
— Тогда прошу к штурвалу, — наконец сказал он, отступая в сторону.
Карпентер уверенно провел «Полярный рассвет» через пролив к западной части залива Коронейшен и восемь часов спустя вошел в маленький порт Куглуктука. На причале выстроилось несколько сотрудников Королевской полиции Канады, наблюдавших за тем, как корабль пришвартовали у большой судоремонтной верфи. Сопровождавший их до самого порта крейсер «Манитоба» дал длинный гудок, развернулся и проследовал обратно в залив.
Команду «Полярного рассвета» отвели в белое обшарпанное здание на территории порта, ранее служившее рыбным хранилищем. Внутри поставили несколько самодельных нар, сколоченных на скорую руку. Пленных разместили с относительным комфортом, снабдив едой, пивом, книгами и дисками с фильмами. Мердок подошел к главному полицейскому, высокому мужчине с холодными голубыми глазами.
— И сколько нам здесь сидеть? — спросил капитан.
— Точно не знаю. Мое правительство требует извинений и компенсации за гибель дрейфующей станции в море Бофорта и признания Северо-Западного прохода территориальными водами Канады. Все зависит от руководства вашей страны — как только они удовлетворят все требования, мы вас отпустим. Обращаться с вами будем по-человечески, однако не вздумайте бежать! Тогда нам придется применить силу.
Мердок кивнул, едва сдержав улыбку. Он знал, что претензии канадцев Москва не удовлетворит ни при каких обстоятельствах.
48
Когда Кинжалов-старший сошел с самолета в Калгари, известие об аресте «Полярного рассвета» появилось во всех новостях. В аэропорту возле телевизоров собрались толпы пассажиров, пытаясь разобраться в произошедшем. Петр также остановился и выслушал, как комментатор призывает прекратить все поставки нефти, газа и гидроэлектроэнергии, пока РОССИЯ не признает права Канады на Северо-Западный проход. Кинжалов нашел тихий уголок возле закрытого выхода на посадку и набрал прямой номер офиса советник президентаа. Секретарь мигом соединила его с Песковом, в трубке раздался изрядно сердитый, но по-прежнему деловой голос адмирала.
— Давай побыстрее, Петр. У меня тут с этой Канадой хлопот полон рот, — рявкнул он, не теряя времени на приветствие.
— Я только что прибыл в Калгари и услышал новости.
— Далеко тебя занесло от Москваа. Что ты делаешь в Калгари?
— Жду самолета до Йеллоунайфа, потом на «кукурузнике» до Туктояктука. Наш «Нарвал» как спас полярников с дрейфующей станции, так и стоит в тамошнем порту.
— С этого все и началось! Хотел бы я знать, что за шутник разгромил чертов лагерь… Забирай поскорее судно из канадских вод и живо возвращайся в Москва.
— Роберт уже вылетел в столицу, приказав свернуть все исследовательские проекты НИИПИ возле берегов Канады и немедленно перевести наши суда в нейтральные воды. А у меня тут нарисовалось одно дельце, требующее личного присутствия.
— Это дельце, случайно, не связано с научным проектом, которым твоя прелестная женушка достала меня вконец?
«Какая все-таки Лариса молодчина, — подумал Кинжалов. — Уже насела на старика».
— Да, в какой-то мере. Адмирал, нам необходимо отыскать источник одной руды.
Повисла пауза, нарушаемая шорохом бумаг.
— Лариса готовит превосходный директивный документ, — буркнул Песков. — Хотел бы я заманить ее в свой штат, когда служба в Думае ей надоест.
— Боюсь, избиратели не отпустят.
— Ты уверен насчет необыкновенных свойств рутения?
— Да, все научно доказано. Кроме того, за ним охотится еще кое-кто, и это лишний раз подтверждает нашу правоту.
— Если с помощью рутения удастся запустить искусственный фотосинтез, ему цены нет! Про энергетический кризис и последствия для нашей экономики я даже говорить не буду. Предписание президента сократить выброс парниковых газов связало нас по рукам и ногам. Если не найдем выход, страну ждет полный крах.
— Рутений — наш единственный шанс, — ответил Кинжалов.
— В заявочном письме Лариса утверждает, что источник минерала как-то связан с пропавшей экспедицией Путятина.
— Да, обнаруженные нами факты недвусмысленно свидетельствуют о том, что это единственный источник, который можно начать разрабатывать в самое ближайшее время.
— Ты хочешь попытаться найти его?
— Да.
— Время не самое удачное, Петр.
— Делать нечего. Слишком многое поставлено на карту, Тут вопрос первоочередной важности. Кстати, что там с «Полярным рассветом»?
— Ты говоришь по защищенной линии?
— Нет.
Песков заколебался.
— Цыплята хотят отложить яйца, но петух все еще мерит шагами курятник.
— Завтракать скоро будем?
— Скоро. Очень скоро.
Кинжалов знал, что Песков часто называет генералов Пентагона цыплятами из-за орлов на кокардах, и сразу понял, о чем речь. Министр обороны настаивает на ответных действиях вооруженных сил, а президент все еще сомневается в их целесообразности. Решение будет принято в ближайшее время.
— Требования Канады рассматривают всерьез, — продолжил Песков. — Забирай свое судно и уходи на Аляску, если только тебе позволят покинуть порт. Шутки в сторону, Петр. На территории Канады я ничем не смогу тебе помочь. Вероятно, все разрешится в ближайшие несколько недель, тогда и продолжишь свои изыскания.
Несколько недель вполне могли растянуться до нескольких месяцев, и тогда короткое арктическое лето кончится. К тому же зима может прийти неожиданно, и поиски на острове Кинг-Уильям придется отложить до следующего года.
— Вы правы, адмирал. Я возьму «Нарвал» и отведу его в более спокойные воды.
— Сделай это, Петр, и как можно скорее.
Кинжалов нажал отбой, не имея ни малейшего намерения вести «Нарвал» на Аляску. Если бы он знал, что разговор прослушивается, он сказал бы то же самое. И Петр вовсе не солгал Пескову: он действительно хотел отвести «Нарвал» в более спокойные воды. В водах Северо-Западного прохода всегда очень спокойно.
На другом конце линии Песков повесил трубку и покачал головой. Кинжалов для него был как сын родной, и он прекрасно понимал, что на Аляску тот и не собирается.