Русский разговор с «Красной графиней»
Шрифт:
Марион всегда гордилась своей фамилией, осознавая себя представительницей древнейшего рода
После Первой мировой войны германские дворяне утратили все свои звания и титулы. Прежние геральдические обозначения стали выглядеть как обычные, но очень громоздкие двойные фамилии. Официально дворяне по-прежнему принадлежали к знати, но при новом государственном устройстве это не имело особого смысла.
Несмотря на такие радикальные демократические изменения родители тщательно и педантично наставляли Марион, её братьев и сестёр, в том, что семейную историю необходимо знать. Без подробного познания столетий европейской жизни невозможно было в достаточной мере понимать историю своей собственной семьи. И это было для очень интересным: изучая обычные школьные предметы, дети в семье Дёнхофф чувствовали едва ли не личную связь со многими значительными событиями, потому что за прошедшие века их предки успели поучаствовать во многих грандиозных битвах и походах.
«Дети столь важных родителей рано узнавали роскошь, семейное величие? Или знатное происхождение доставляло тебе, маленькая Марион, какое-то неудобство в общении с простыми детьми?»
Нам, детям, были отведены маленькие, поистине убогие комнатки. Своим появлением эти комнатки были обязаны тому, что когда-то в верхнем этаже решили соорудить междуэтажное перекрытие. Поскольку в помещениях для приёма гостей потолки достигали семи метров, увеличить количество комнат труда не составило. Братья получили по тесной каморке на самом верху, под крышей. Вместо целых там были только половинки окон, из-за перекрытия они находились на одном уровне с полом. Сёстры также занимали по отдельной комнате. Они находились в более привилегированном положении, поскольку их комнатки располагались в нижнем этаже и были значительно светлее.
Детство в Восточной Пруссии
Марион Дёнхофф, 1988
Да, действительно, дети в семье полуфеодальных аристократов Дёнхофф воспитывалась не в барских условиях. И для мальчиков, и для девочек – жёсткая постель, скромная пища и много книг, умные беседы с гостями. А ещё отличные домашние учителя, физические упражнения в любую погоду, для Марион – отчаянная верховая езда и мастерское вождение новинки века – автомобиля.
Совсем рядом средневековье соседствовало с прогрессом: суеверные крестьяне прикрывали головы своих рабочих лошадей мешковиной с приближением стремительно гудящих на дороге автомобилей,
В окрестностях своего любимого Фридрихштайна Марион носилась на коне так, что её в семье прозвали Артемидой, впрочем, в седле она держалась вполне уверенно, по-мужски. Упоение бешеной скачкой, абсолютная свобода, прохладный ветер в лицо – мир вокруг в эти мгновения бывал так прекрасен!
«Марион, Родина для тебя – это место рождения? А Отечество там, где отчий дом?»
Родина для большинства людей нечто, что лежит за пределами всякого рассудка и не поддается описанию.
Крест на прусской могиле, «Die Zeit»
Марион Дёнхофф, 1970
То, что родители не уделяли своей младшей дочери должного внимания, было ей только на руку. Марион было совершенно неинтересно находиться в кругу своей аристократической семьи, особенно когда приходили знатные гости. Но одного из них, знаменитейшего прусского генерал-фельдмаршала, который после окончания Первой мировой войны гостил у них целую неделю, семилетняя графиня запомнила надолго.
Конец ознакомительного фрагмента.