Русский успех. Очерки о россиянах, добившихся успеха в США
Шрифт:
В 1921 г. Гольдман и Беркман, после подавления Крондштадского восстания, поняли, что сотрудничать с большевиками преступно и убрались из России в Германию без визы. Там Гольдман написала книгу «Мое разочарование в России», которая передала ее ощущение от контактов с большевиками, но это не было разочарованием в революции. Обратно в США Эмму, разумеется, не впустили, она была отвержена обоими лагерями. В 1926 г. она укрепила свой статус; фиктивным браком с английским шахтером Джеймсом Колтоном, что позволило ей осесть в Канаде. Она ездила в Штаты несколько раз и даже выступала с лекциями в американских университетах, прежнего успеха не имела и воспринималась как реликвия..
Личная
Новый приступ активности вызвала у нее война в Испании. Недоверие социалистов всех мастей, возраст и тем более вражда с коммунистами не позволяли ей занять какое-то место в вооруженной революционной борьбе. Но она занимал ась сбором средств в помощь республиканцам. Политические процессы 30-х годов не застали ее врасплох: для нее это было естественное продолжение ленинской политики. Но она сотрудничала в коммунистическом Народном фронте, так как находила фашизм еще большим злом.
Разрешение въехать в США было получено в 1940 г. лишь для праха Эммы Гольдман. Не являясь формальным руководителем анархистского движения, которое всегда было очень аморфно и, по определению, не знало дисциплины, Эмма Гольдман была самой яркой из американских анархистов. Интерес к ее личности растет со временем как слева, так и справа, и достиг уже громадных размеров.
Быть может, кое-кому из российских новоэмигрантов неприятно вспоминать, что в истории международного теорроризма есть и такая страница, но что делать, эта страница существует. Ее можно, топтать, выкорчевывать, бережно переплетать, но последнее дело – это делать вид, будто ее не существует.
Заключение
Что общего у наших героев, кроме того, что они родились в России и попали в энциклопедию «Гролиер» – как американцы? И как можно примерить описанные черты к себе, не впадая в комплекс неполноценности или гордыню?
Ясно, что общими свойствами были талант – у большинства, и повышенная предприимчивость у многих. Бесконфликтность чтилась не слишком, многие преуспевшие россияне были ершистыми личностями, которые завоевывали успех глоткой и локтями, а не «галантерейным обхождением». Но многие умели не доводить конфликты до точки кипения, останавливать их до достижения опасных стадий.
Многие хорошо «держали удар», т. е. умели достойно переносить поражения. Это качество весьма полезно, так как никто из наших героев не избежал поражений, хотя бы на пути к успеху.
Среди преуспевших мало представителей мира бизнеса и политики. Это симптоматично, русские коммерсанты или администраторы, как и политические деятели, не котируются высоко. Я слышал, что одним из создателей одной популярной компании розничной торговли был русский купец Артамонов, но подробностей я не узнал да и до энциклопедии ему было, наверное, далеко.
Никто не достиг успеха «шаганием через трупы». Обилие трупов в Америке символ поражения, а не успеха. Может, поэтому нет в США известных русских военачальников. Военные потери не измеряются здесь в миллионах.
Знание языка как инструмент успеха явно преувеличивается. Большинство наших героев говорили по-английски неважно, а некоторые просто плохо. И наоборот, я знаю многих, кто мог бы выдавать себя за коренных американцев (или даже являются ими), но с успехом и не знаком. В связи с этим встает законный вопрос: не является ли плохое знание английского инструментом успеха? Т. е., возможно, американцы думают о русских X. и У. так: «X. плохо говорит по-английски,
Другое дело языковое притворство – претензия на непонимание.
– Я, если чего не знаю, сразу чешу: не понимаю, мол.
Если вас в этом уличат, американцы умеют быть беспощадными. Более того, они легко распространяют свое открытие на всех «русских», включая чукчей и молдаван. Это, я бы сказал, самая опасная из кажущихся невинными уловок.
И в то же время нет другого народа, столь терпимого к акцентам. Диву даешься, сколь терпеливо они вслушиваются в речь недавно прибывшего с другого континента, который произносит всего один согласный звук, и тот непонятно какой.
Успех многих, в том числе трех женщин, возглавлявших взаимно противоречивые общественные движения теософов, анархистов и объективистов, говорит о том, что американцы нуждаются в толковых идейных руководителях, хотя бы области их деятельности были совершенно бездуховны. Но вместе с тем, к кандидатам на лидерство в таких движениях относятся крайне недоверчиво. Например, часто отвергалось как несостоятельное научное руководство, хотя немало и примеров, когда русские в нем преуспели.
По-видимому, больше шансов на успех в качестве идейных лидеров имеют женщины, они вызывают больше доверия к себе. Три из них были лидерами широких общественных движений, причем вовсе не «женских». Но право на лидерство должно быть совершенно бесспорным. Подчас лучше удовольствоваться неформальным лидерством, но не давать повод к обвинениям в карьеризме и обратить сэкономленные усилия на содержательные цели.
В целом можно сказать, что багаж познаний и качеств, привезенных в Америку, важнее правил поведения в ней. Хотя немало примеров американского успеха составляют случаи людей, которые до приезда в Америку не пользовались успехом.
Средняя продолжительность жизни всех умерших уже героев этой книги – 78.9 года, что намного выше средней продолжительности жизни американских и русских мужчин в любую пору. Иначе говоря, успех – от этого никуда не денешься! – предпочитает здоровых людей.
Среди преуспевших в Америке россиян примерно половина – евреи. На первый взгляд, это еще один банальный довод в пользу превосходства евреев в любых областях деятельности («Евреев в десятки раз меньше, чем русских, а вот смотрите…»). Однако более пристальное рассмотрение говорит о том, насколько условно мнение о преимуществах той или иной нации. Действительно, евреев намного меньше, чем русских, но русских эмигрировало в США примерно вдвое меньше, чем евреев. А успех они делят поровну. Значит, русские способнее – следует вывод! Но и он – лишь поверхностное наблюдение: ведь евреи прибывали в США почти без разбору, в то время как среди русских фильтровались наиболее способные. Так что пищи для каких то выводов о превосходстве тех или иных наций отсюда никак не получишь.
Поражает незначительность числа преуспевших русских ученых: в энциклопедию не попал никто из русских математиков. Остается надеяться, что новое поколение эмигрантов будет более успешным.
Если рассматривать эту книгу как руководство к действию, то было бы весьма полезно оценить также случаи, когда россияне не имели успеха, но таких случаев много, гораздо больше, чем случаев успеха, да и у «счастливцев» мы найдем немало примеров неудачных шагов.
Однако, как видим, у нас немало возможностей порадоваться за удачливых соотечественников.