Русский

Макнаб Энди

«Узи» вылетел из рук Газула. Пока иранец корчился на асфальте, Дима прыгнул вперед, наступил ему на раненую руку и другой ногой отшвырнул в сторону оружие.

— Газул Халин? Благодарю за радушный прием.

Он с силой ткнул стволом автомата в пах раненому:

— Мы немного торопимся, так что на этот раз не останемся на чай. Российское правительство хочет получить обратно свою атомную бомбу.

Он бросил взгляд в сторону двери. Амара лежала неподвижно. Кивком он велел Грегорину подойти и проверить, что с ней.

Газул яростно дергался

на земле, словно раненый бык, лицо его было искажено гневом, болью и бессильной злобой. Дима не отпускал его руку:

— Кафаров нам тоже нужен. И ты отведешь нас прямо к нему.

Газул в ярости зашипел. В конце концов он выдавил ответ:

— Да пошел ты…

Владимир наступил ему на здоровую руку.

— Никуда мы не пойдем. Сейчас ты будешь смотреть, как мы по очереди трахаем твою жену — живую или мертвую. А можешь отвести нас к Кафарову. Ну, что, по-твоему, лучше?

Владимир нажал ботинком сильнее. Диме много раз приходилось наблюдать подобное зрелище: человек, загнанный в угол, но зацикленный на своей гордыне, потерявший способность разумно мыслить. Люди, занимавшие высокие посты, нагонявшие на подчиненных страх, были хуже всего — трусы все до единого. Он бросил взгляд на Амару, которая по-прежнему не шевелилась.

Постепенно шипение стихло. Нижняя губа Газула задрожала, и слезы ярости сменились слезами страха и жалости к себе. Когда он поднял голову и кивнул Диме, вид у него был несчастный.

— Я согласен.

26

Оба «пейкана» послужили им верой и правдой, но сейчас пришло время пожертвовать одним из них.

— Я думаю, нужно позволить им тянуть жребий, — предложил Кролль.

Дима, который перевязывал Газулу руку, вытаращил глаза:

— Ну что ты городишь, это же просто машины!

— Там, откуда я родом, говорят, что машина — друг человека.

— Это потому, что вы съели всех собак. Давай быстрее, ладно?

— Прощай, друг. — Кролль похлопал по капоту того автомобиля, в который забирались Грегорин и Владимир. Они вызвались найти бронетранспортер.

— Нужен хороший, новенький: чтоб была надпись «ССО», но никаких следов от пуль, и заберите форму экипажа. Только смотрите, сначала снимите форму, а уж потом стреляйте.

Владимир отмахнулся от указаний Димы:

— Ну, папочка, мы же не в первый раз этим занимаемся.

Через пятнадцать минут по подъездной дорожке дома Амары загрохотал «Рахш», и из машины вышли Грегорин и Владимир в полной боевой форме ССО.

— Такси для группы господина Маяковского.

— Быстро вы обернулись.

Грегорин похлопал по боку своей новой машины:

— Рахш — это в легенде был такой конь. [9]

— Хм, век живи — век учись.

К большому облегчению Димы, Амара пришла в сознание. Дима все-таки не разучился стрелять: ей лишь слегка задело кожу на голове. Он приготовил дозу морфия, который должен был снять боль и успокоить нервы. Дима пока не знал, добровольно

ли она все рассказала мужу, или тот подслушал ее разговор с Димой, но это уже не имело значения. Они получили то, что им было нужно, а Дима был по-прежнему обязан ее отцу.

9

Рахш («Молния») — в «Шахнаме», национальном иранском эпосе, конь главного героя Рустама.

Он уложил женщину на диван в холле, около широкой лестницы. Амара все еще была потрясена и рыдала, прижав руку к ране на голове.

— Я должен оставить вас здесь ненадолго. Но не беспокойтесь: рана поверхностная. Будет болеть немного, потому что под кожей на голове много сосудов, но это несерьезно, понятно? Если мы найдем то, что ищем, и вернемся живыми, то отвезем вас домой к отцу…

Выражение ужаса на ее лице сменилось болью, затем яростью, как только что произошло с Газулом. Она размахнулась и с силой ударила Диму по лицу:

— Ты кусок дерьма! Ублюдок! И мой отец — пропади он пропадом! Он с самого начала невзлюбил Газула, так и не дал приданое, а теперь из-за его козней мой любимый муж меня возненавидит! Надеюсь, отец умрет! Надеюсь, от землетрясения дом рухнет ему на голову и похоронит его!

Дима пощупал горящую щеку.

— Ну ладно, простите, что я вмешался в ваши отношения с мужем, мне просто нужно предотвратить атомную войну.

— Вы, мужчины, вечно врете! Думаешь, я в это поверю? Убирайся из моего дома, свинья! Немедленно!

Дима воткнул ей в руку иглу.

27

Центральная часть Тегерана

Здание Центрального банка было самым старым в квартале, но, как ни странно, его не повредили ни землетрясение, ни бомбежка. На самом деле оно предназначалось для того, чтобы выдержать ядерный удар. Знали ли архитекторы о том, что однажды в нем будет храниться ядерная боеголовка, — это другой вопрос. Газул, оказавшийся гораздо более сговорчивым, чем жена, рассказал, что, по плану Аль-Башира, в случае атаки там должен скрыться только лидер со своим ближайшим окружением.

Из двора соседнего здания, принадлежавшего Иранской федерации предпринимателей, выезжал танк Т-60 с надписью «ССО». Спецназовцы осмотрели улицу, не выходя из БТР.

— Всегда мечтал ограбить банк, — вслух размышлял Владимир.

— В разгар войны?

— А как же, — хмыкнул Грегорин. — Прекрасный отвлекающий маневр.

План был на удивление простым. Дима, Владимир и Зирак, переодетые повстанцами, должны были подбежать к воротам банка в компании раненого Газула, требуя, чтобы им открыли. При виде раненого шефа разведки охранники должны были без разговоров пропустить их внутрь. Войдя, спецназовцы наденут противогазы, бросят несколько гранат со слезоточивым газом и займутся своим делом.