Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Русское литературоведение XVIII–XIX веков. Истоки, развитие, формирование методологий: учебное пособие
Шрифт:

В статье «Стихотворения М. Лермонтова» Белинский обращается к проблеме природы лирического слова: в лирическом «Я» проявляются общечеловеческие начала. В лирике, а также в лироэпике Лермонтова критика интересовала прежде всего историческая тема. Материалом анализа стали стихотворение «Бородино», а также поэма «Песня про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова». В произведениях поэта, «выражающих скорби и недуги общества», Белинский видел способ избавления от них: «тайна этого целительного действия – сознание причины болезни чрез представление болезни» (III, 251).

Не менее важна в творчестве Лермонтова, по мнению Белинского, и тема современного поколения. В этой связи

критик обратился к стихотворениям «Дума», «Поэт», «И скучно и грустно, и некому руку подать…» и др. Белинский отметил «простоту» и силу образа, «естественность», «свободу в стихе», «истинно бесконечное и в мысли и в выражении», присущие Лермонтову (III, 258, 261). Как наиболее актуальную, критик выделяет в творчестве поэта тему одиночества и в качестве одного из шедевров рассматривает стихотворение «За всё, за всё тебя благодарю я…». Белинский прогностически отметил: «Его [Лермонтова] поприще еще только начато, и уже как много им сделано <…>» (III, 276).

С самого начала петербургского периода Белинский ищет новые формы и принципы изучения литературно-художественного процесса и творческой индивидуальности и с 1841 г. начинает работу над годовыми обзорами литературных явлений, изучая тенденции развития словесного искусства и новинки художественного слова. В этом критическом жанре Белинский будет выступать до конца своих дней. В первой же обзорной статье «Русская литература в 1840 году» (1841) Белинский подчеркнул фактическое и принципиальное разграничение беллетристики (фр. belles letters изящная словесность), в его словаре «словесности», с одной стороны, и литературы как искусства, с другой. Эта оппозиция была принята во французской культуре для разграничения беллетристики как художественной литературы и произведений исторического, мемуарного, документального характера. Белинский, отказавшись от западноевропейского понимания и толкования этих слов терминологического характера, противопоставил явления на ином основании, охарактеризовав «изящную словесность» как слабую «тень» действительности и определив ее несовместимой с литературой, поскольку «литература есть сознание народа» (III, 186–187).

Литература, а не беллетристика есть воплощение самой жизни, утверждал Белинский. Первым аргументом в системе доказательств такого понимания словесных произведений стали эпиграфы к этой статье, взятые из произведений А.С. Пушкина – «Дай оглянусь!» и М.Ю. Лермонтова – «Толпой угрюмою и скоро позабытой…» (III, 178). Влияние Белинского на творчество писателей-современников, на души и умы демократически настроенных соотечественников в дальнейшем будет столь сильным, что в русской культуре и науке закрепилось именно такое противопоставление: по одну сторону разделяющей черты оказывается литература («серьезная литература»), по другую – беллетристика («легкое чтение»).

В петербургский период происходит становление Белинского – историка литературы. В начале 1840-х годов он задумал труд под названием «Критическая история русской литературы». В книгу, вероятно, должны была войти и четыре статьи, в которых критик обратился к фольклору. В этих статьях (1841) дан анализ сборника «Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым». При этом эпос Белинский рассматривал как факт ранних досознательных стадий народного бытия. Наиболее положительно он оценивал былины, подчеркивая, что в них отразился вольный дух. Однако народные сказки остались недооцененными.

К началу 1840-х годов относится замысел цикла статей о Н.В. Гоголе. С Гоголем Белинский познакомился еще в Москве, в семье Аксаковых, в 1835 г. Идея цикла связана с выходом в свет поэмы «Мертвые души», к публикации которой критик имел непосредственное отношение. Поскольку рукопись первого тома, представленная Гоголем в цензурный комитет

в Москве, не была одобрена цензором И.М. Снегиревым, писатель мучительно искал выход из создавшегося положения. В январе 1842 г. Гоголь передал рукопись Белинскому, с просьбой способствовать ее изданию в Петербурге. Белинский обратился к петербургскому цензору А.В. Никитенко, который, приняв на себя ответственность за это решение, дал добро на издание книги. В результате, поэма «Мертвые души» с некоторыми сокращениями была опубликована к концу того же года. Таким образом, Белинский, напрямую причастный к ситуации с прохождением произведения через цензуру, сыграл важную роль в истории публикации гоголевского шедевра.

В 1842 г. Белинский пишет ряд статей, подчас острополемических, посвященных этому произведению. В статье «Похождения Чичикова, или Мертвые души» критик подчеркивал значение «первого писателя современной России», «смело и прямо» взглянувшего на русскую действительность» (V, 47, 49). В поэме Гоголя критик видел «творение чисто русское, национальное, выхваченное из тайника народной жизни» – «столько же истинное, сколько и патриотическое», т. е., в понимании Белинского, «беспощадно сдергивающее покров с действительности» (V, 51). Это произведение «глубокое по мысли, социальное, общественное и историческое», «художественное по концепции и выполнению» (V, 51). Однако, по мнению критика, поэму смогут оценить лишь те читатели, «кому доступна мысль и художественное выполнение создания, кому важно содержание, а не „сюжет“» (V, 53).

Белинский был убежден, что поэмой произведение становится за счет «пафоса субъективности» (греч. pathos – страстное воодушевление); в полной мере «высокий лирический пафос» находит свое воплощение в тех частях текста, которые критик охарактеризовал как «отступления» от сюжета (V, 52, 55). Особую заслугу Гоголя Белинский усматривает в отрешении «от малороссийского элемента», что позволило автору поэмы подняться к воссозданию «русского духа» (V, 52). Критик настаивает на том, что «"Мертвые души"» требуют изучения» (V, 53), поскольку «комическое» и «юмор» – это не шутовство и не карикатура.

В статье «Несколько слов о поэме Гоголя „Похождения Чичикова, или Мертвые души“» критик подчеркивает, что пафос поэмы «есть юмор, созерцающий жизнь сквозь видный миру смех и незримые, неведомые ему слезы» (V, 58). В работе с ироническим названием «Литературный разговор, подслушанный в книжной лавке» Белинский в форме условного диалога двух читателей говорит о точности языковой природы поэмы, о блистательном попадании Гоголя в существо человеческих характеров и общественных явлений. В статье «Объяснение на объяснение по поводу поэмы Гоголя „Мертвые души“» критик продолжает анализ содержания произведения, прямо полемизируя со славянофильской его интерпретацией (в частности, с К.С. Аксаковым и поддерживающими его А.С. Хомяковым и Ю.Ф. Самариным).

К 1843–1846 гг. относится программный цикл Белинского, состоящий из одиннадцати статей, грандиозная обобщающая идея которого определена названием: «Сочинения Александра Пушкина». Это монографическое исследование творчества русского гения в контексте литературного процесса. Первая статья, с подзаголовком «Обозрение русской литературы от Державина до Пушкина», обращена к творчеству классицистов – М.В. Ломоносова, В.К. Тредиаковского, А.П. Сумарокова, М.М. Хераскова и др.; рассматривается творчество Г.Р. Державина, с которого «начинается новый период русской поэзии» (VI, 90), а также выдающихся писателей «екатерининского века» – Д.И. Фонвизина и др. Далее Белинский рассматривает творчество сентименталистов – преобразование русского языка Н.М. Карамзиным, приблизившим его «к живой, естественной, разговорной русской речи», «решительные нововведения» И.И. Дмитриева, в стихотворениях которого «русская поэзия сделала значительный шаг к сближению с простотою и естественностью» (VI, 95).

Поделиться:
Популярные книги

На границе империй. Том 6

INDIGO
6. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
попаданцы
5.31
рейтинг книги
На границе империй. Том 6

Возмездие

Злобин Михаил
4. О чем молчат могилы
Фантастика:
фэнтези
7.47
рейтинг книги
Возмездие

Маяк надежды

Кас Маркус
5. Артефактор
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Маяк надежды

Невеста

Вудворт Франциска
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
эро литература
8.54
рейтинг книги
Невеста

Кодекс Охотника. Книга XVIII

Винокуров Юрий
18. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XVIII

Береги честь смолоду

Вяч Павел
1. Порог Хирург
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Береги честь смолоду

Соль этого лета

Рам Янка
1. Самбисты
Любовные романы:
современные любовные романы
6.00
рейтинг книги
Соль этого лета

Неправильный лекарь. Том 1

Измайлов Сергей
1. Неправильный лекарь
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Неправильный лекарь. Том 1

Бастард Императора. Том 5

Орлов Андрей Юрьевич
5. Бастард Императора
Фантастика:
попаданцы
аниме
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Бастард Императора. Том 5

Попаданка в семье драконов

Свадьбина Любовь
Попаданка в академии драконов
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.37
рейтинг книги
Попаданка в семье драконов

Идеальный мир для Лекаря 25

Сапфир Олег
25. Лекарь
Фантастика:
фэнтези
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 25

Я не Монте-Кристо

Тоцка Тала
Любовные романы:
современные любовные романы
5.57
рейтинг книги
Я не Монте-Кристо

Довлатов. Сонный лекарь 3

Голд Джон
3. Не вывожу
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Довлатов. Сонный лекарь 3

Неудержимый. Книга XIII

Боярский Андрей
13. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга XIII