Русское масонство в царствование Екатерины II
Шрифт:
Наконец, три перевода вышли в начале XIX века.
Книга Додели была как бы сжатой энциклопедией нравственности, изложенной необычайно легко и изящно. Этим объясняется ее успех. «Великая слава, простота и чистота нравоучения является в сем древнем монументе премудрости восточной, — писали в своем предисловии к «благосклонному читателю» князья Цициановы. — Падши на колена, житель земли в молчании и с благоговением приими наставление Всевышнего, — так начиналась книга: — чтоб везде, где только солнце светит или ветер веет, где уши к слышанию и разум к понятию есть, законы жизни введены и правила правды почитаемы и последуемы были».
Первая часть книги говорила «о рассмотрении самого себя» (о смиренномудрии, упражнении, подражании, благоразумии, постоянстве, удовольствии и умеренности); вторая — «о страстях» (надежде и страхе, радости и печали, сожалении, желании и любви); третья — «о жене»; четвертая — «о свойстве и родстве»;
Уже из этого краткого перечня содержания видно, что «Экономия жизни человеческой» касалась тех же вопросов, какие ставились обыкновенно и масонами в их речах, изъяснениях к актам и катехизисах. Сочинение Додели было как бы «ручной» или «карманной» книжкой нравственности. И действительно, «Экономия жизни человеческой» в переводе, отличном от упомянутых выше, и с некоторыми сокращениями целиком была включена в состав «Карманной книжки для В*** К***», изданной Новиковым в Университетской типографии в 1783 году.
2) Наряду с книгой Додели можно назвать еще несколько сочинений того же типа — карманных или ручных книг морали — различного удельного веса по внутреннему своему содержанию. В 1763 году в Москве издана была «Энциклопедия, или Собрание нравоучительных мыслей и рассуждений о разных материях, сочиненная по алфавиту и с французского языка на российской переведенная коллежским асессором Ив. Приклонским». В книге помещены объяснения таких слов, как «Бог», «благо», «добродетель», «несчастье», «печаль», «самолюбие», «спокойствие», «тайна» и пр. — заимствованные большею частью из Эпиктета, Сенеки, М. Аврелия, Бельгарда, Оксенстерна и других писателей-моралистов. В 1768 году типографией Морского шляхетского корпуса был напечатан «Путеводитель к премудрости» Вивеса, в переводе С. И. Гамалеи [187] . В Петербурге в 1771 году появились (в переводе с французского П. Нечаева; посвящение — гр. Г. Г. Орлову) «Размышления и нравоучительные правила» гр. Оксенстерна: некоторые из них в другом переводе были уже ранее использованы в «Ежемесячных сочинениях» и «Трудолюбивой пчеле».
187
И.Л. Вивес (1492–1540) — испанский философ, просветитель.
К названным изданиям следует присоединить:
3) Переводы С. Волчкова [188] : книгу Гофмана «О спокойствии и удовольствии человеческом» (первое издание — СПб., 1762–1763, второе — 1770; третье — М., 1780) и сочинение аббата Бельгарда «Истинный христианин и честный человек» (первое издание — СПб., 1762, второе — 1770, третье — 1780).
4) Сборники сочинений и переводов А. Олешева [189] . В 1774 году в Петербурге вышло «Начертание благоденственной жизни, состоящее в размышлении Шпалдинга об определении человека, в мыслях Дю Мулина о спокойствии духа и удовольствии сердца и 50-ти статьях нравоучительных рассуждений». В 1778 году там же изданы им «Цветы Любомудрия, или Философические рассуждения: о том, что нет спокойствия злым, каков есть человек в естественном состоянии, и о жизни, смерти и бессмертии человеков».
188
Сергей Саввич Волчков (1707–1773) — дипломат, писатель, переводчик, секретарь Академии наук, директор Сенатской типографии.
189
Алексей Васильевич Олешев (1724–1788) — писатель и переводчик.
5) Сочинения участника «Полезного увеселения» В. Золотницкого [190] . Первым из них вышел сборник «Состояние человеческой жизни, заключенное в некоторых нравоучительных примечаниях, касающихся до натуральных человеческих склонностей» (СПб., т. Сухоп. шлях, кадет, корп., 1763); те же «нравоучительные примечания» использованы были автором в «Сокращении естественного права» (СПб., 1764), три первые главы которого были посвящены «должностям человеческим к Богу», «должностям к самому себе» и «должностям к ближнему». В 1776 году в Петербурге вышла посвященная П. И. Панину книга В. Золотиицкого «Общество разновидных лиц, или Рассуждение о действиях и нравах человеческих», где общие положения разумной морали доказывались рядом примеров. Все эти труды Золотницкого заключены были его «Рассуждением о бессмертии человеческой души, которое утверждается особливо чрез доказательство Божьего бытия, открывающегося нам из многочисленных созданий» (СПб., 1768); вместе с последним на стр. 23–40 этого издания напечатано его же сочинение «О исполнении своего назначения, или О последовании Богу».
190
Владимир Трофимович Золотницкий (1743 или 1741 — после 1797) — философ, поэт, переводчик; в годы учебы в Московском университете тесно сотрудничал с профессором университета И. Г. Рейхелем.
Мировоззрение русских масонов 1770-х годов вполне может быть названо «философским» — в смысле философии XVIII века. Постичь «законы разума» и на основании этих законов построить жизнь своего духа и тела — такова цель, стремление к которой проповедовалось в масонских организациях.
«Все, что разум человеческий благого постигнуть может, подлежит твоей деятельности», — говорилось в шведском Уставе 1777 года.
«Люди одарены разумом, — ответствовал согласно ритуалу новопринимаемый мастер Елагиной ложи, — который поучает, что делать и как поступать нам; а потому и имеем общий естества закон».
«Не найдешь ты здесь ничего, что бы разум твой поразило, — говорит мастер ложи принятому ученику, — не найдешь ничего, кроме простоты естественной, кроме любви, союзом братским утвержденной».
В таком понимании смысла человеческой деятельности русское масонство 1770-х годов совпадало с «вольтерьянством».
Взаимные отношения масонства и вольтерьянства до сих пор недостаточно ясно оценены. В определении того и другого расходятся терминологии — старинная обиходная и современная научная. Обиходный язык второй половины XVIII — начала XIX веков смешивал оба явления в одно: «вольтерьянец» и «фармазон» были синонимами. Наука XIX века резко разделила эти понятия. Вольтерьянство стали рисовать совершенно противоположным масонству течением. Обе точки зрения по-своему правы, но обе и ошибочны, если ими ограничиться. Ни вольтерьянство, ни масонство в действительности не отвечали тому представлению о них, которое создавалось в разные времена и в применении к разным людям.
Масонство не было вовсе единым умственным течением. Новоанглийское масонство 1770-х годов и розенкрейцерство 1780-х не имеют между собою почти ничего общего. Одно насквозь проникнуто рационализмом; другое носит черты подлинной мистики.
Вольтерьянство также не все на одно лицо. Обычный тип «вольтерьянца», проступающий в русской изящной литературе XVIII века, далеко не покрывает собою всех действительных вольтерьянцев [191] .
Вольтерьянство становилось иногда синонимом морального нигилизма и распущенности; но это было исключение, а не правило. Как правило, вольтерьянство пыталось создать, наоборот, новую мораль, и люди, искренне ей преданные, могли быть (и бывали в жизни) не хуже в нравственном отношении, чем не вольтерьянцы. Эта новая мораль опиралась не на авторитет религии, а на главенство разума, но от того она не превращалась в «развращение нравов», а продолжала оставаться моралью и силилась поставить преграды «развращению».
191
Преимущественно на свидетельствах изящной литературы построена характеристика русского «вольтерианства» у А. И. Незеленова в I главе его книги о Новикове; см. также его «Литературные направления в Екатерининскую эпоху», СПб. 1889; ср.: Ф. Терновский. Русское вольнодумство при Екатерине II (Труды Киевской духовной академии, 1868, № З и 7). Иную характеристику вольтерианства (исключительно по мемуарам) дает В. В.Сиповский (Из истории русской мысли ХVІІІ-ХІХ вв. — Русское вольтерианство, Голос минувшего, 1914, № 1); им слиты, однако, мемуары XVIII и XIX в., отчего вольтерьянство получает слишком определенный характер философского и политического «отрицания».
Верным показателем является литература, которую создавали и читали русские вольтерьянцы. В списке переводов сочинений Вольтера или приписывавшихся Вольтеру находим произведения, которые по своему нравственно-философскому характеру всецело могут быть отнесены к вышеназванным масонским проповедям естественной морали.
Таков, например, «Путь счастия человеческого» (СПб., 1772 год) — собрание 67 нравоучительных правил. Вот некоторые из них: «Воздавай своему создателю должное», «Уступай благопристойным образом, когда кто на тебя нападает», «Храни нерушимо данное тобой слово», «Будь услужлив, скромен, учтив и приветлив», «Будь покорен начальникам без раболепства», «Подай руку помощи бедному утесняемому», «Бегай как роскоши, так глупости», «Берегись лишнего пития и пищи», «Будь добрым гражданином», «Готовься всегда умереть, как надлежит христианину».