Русы от Волги до Дуная

Серяков Михаил Леонидович

К этому же региону относится «Список русских городов дальних и ближних» XIV в. Его составитель особо выделил восемь групп городов и отнес к первой группе богарские и молдавские города («А се болгарскыи и волосскии гради»), причем сначала перечисляются города, расположенные за Дунаем, а затем молдавские города севернее Дуная. В Новгородской и Воскресенской летописях данный список приводится в следующем виде: «А се имена всм градом рускым, далним и ближним: На Дунаи: Видычев град, о седми стенах каменных; Мдин. И об ону страну Дунаа: Тернов, ту лежит святаа Пятница. А по Дунаю: Дрествин, Дичин, Килиа. А на усть Дунаа: Новое село, Аколякра. На море: Карна, Каварна. А на сеи сторон Дунаа, на усть Днстра над морем: Блгород, Чернъ, Яськыи торгъ на Прут рц, Романовъ торгъ на Молдов, Нмчь в горах, Корочюновъ каменъ, Сочява, Серетъ, Баня, Чечюнь, Коломыя, Городокъ на Черемош. На Днстр Хотнь»⁵⁴. Включение болгарских городов в данный список различные исследователи объясняют то последствием движения антов к Дунаю, то как результат войн Святослава, то некогда проходившими там южными границами Галичского княжества, то как следствие присутствия значительного количества русских в этих городах, то как личные амбиции митрополита Киприана, не имевшие под собой никакого исторического обоснования. С последним мнением вряд ли можно согласиться, поскольку еще в 1116 г. великий князь Владимир Мономах «посла Ивана Воитишича, и посажа посадники по Дунаю»⁵⁵. Показательны и известные слова Святослава, сказанные им в 969 г.: «Не любо мне сидеть в Киеве, хочу жить в Переяславце на Дунае – там середина земли моей…» Понятно, что это было сказано после первого успешного балканского похода, когда, как отмечает летописец, киевский князь завоевал восемьдесят болгарских городов на Дунае. Однако появление у Святослава идеи о перенесении столицы Руси на Дунай могло быть обусловлено не только успехами его оружия, но и тем, что в данном регионе уже присутствовало какое-то русское население, наличие которого могло стать дополнительным фактором при переносе столицы. Отмечают русское присутствие в этом регионе в более поздний период и некоторые иностранные источники. При описании четвертой секции VI климата ал-Идриси определяет его как «область Руманиййа (Византийской империи. – М.С.), земля Маказуниййа (Македония. – М.С.) и некоторые из наиболее отдаленных городов (страны) ар-Русиййа». Описывая маршрут «Варна – Константинополь», он отмечает: «Масийунус – многолюдный город. Там находится русская управа». Современные исследователи отождествляет этот топоним с болгарским городом Шуменом, а управу понимают как купеческое подворье. В этом же разделе при описании Болгарии и Польши встречается еще одно интересное примечание: «От Бармуни до Галисиййа двести миль. Бармуни и Галисиййа принадлежат к стране ар-Русиййа»⁵⁶. Последний город почти всеми исследователями понимается как Галич на Днестре, по поводу локализации первого города существуют разногласия. И.Г. Коновалова отождествляет его с Пятрой, которая в «Списке русских городов дальних и ближних» фигурирует под названием Корочюнов камень. Арабский ученый XIV–XV вв. Ибн Халдун, оставивший описание карты ал-Идриси, дважды подчеркивал в своем сочинении, что Русь и Болгария лежат на побережье Черного моря и имеют общую протяженную границу, причем «Русь окружает страну бурджан» с запада, севера и востока⁵⁷.

Однако самым ранним свидетельством пребывания русов в данном регионе являются не Русская марка грамоты Людовика Немецкого и даже не археологические данные о заселении славянами той части Болгарии, где фиксируется русская топонимика, а Певтингерова карта. По мнению специалистов, она была создана в первые века нашей эры (различные ученые датируют ее в диапазоне от I до V в., наиболее обоснованным представляется мнение о III в., поскольку на ней еще не указаны готы) и отражает географические реалии в эпоху поздней Римской империи. Поскольку на ней дважды указаны венеды, карта достаточно рано привлекла к себе внимание историков, занимающихся изучением ранней истории славян. Однако помимо этого на ней указан населенный пункт Русидава (Rusidava) (рис. 3). Сама карта очень сильно вытянута с запада на восток, известные географические объекты подчас заметно смещены относительно друг друга и иной раз изображены в разных масштабах. Все это очень сильно затрудняет идентификацию на ней неизвестных объектов, однако в любом случае интересующее нас название расположено к северу от Дуная на территории современных Румынии или Венгрии. Согласно проекту Omnes Viae: Roman Routeplanner (a reconstruction of an antique Roman map with internet technology), Русидава находится в окрестностях современного румынского города Драгошани на берегу реки Олт. Примерно в этом же регионе локализовал ее и болгарский исследователь И. Дуриданов (рис. 4). Если исходить из румынской локализации, то в относительной близости от этого места находится как болгарский город Русе, так и упоминавшаяся в «Списке русских городов дальних и ближних» Пятра.

Рис. 3. Русидава на Певтингеровой карте III в. н. э.

Рис. 4. Карта фракийских топонимов И. Дуриданова. Источник: Дуриданов И. Езикът на Траките. София, 1976

Впрочем, не исключена и ее более западная локализация на территории современной Венгрии. На самой карте Русидава указана примерно посередине между лугиями-сарматами (слегка искаженное Lupiones Sarmate) и венедами-сарматами (Venadi Sarmatae), но чуть ниже. Оба этих названия целым рядом выдающихся ученых связываются именно со славянами. Луги традиционно отождествляются с лужицкой археологической культурой, а венедо-сарматы изображены на карте северо-западнее Бастарнских Альп, которые уверенно соотносятся с Карпатами⁵⁸. На основании комплексного изучения имеющихся фактов выдающийся чешский ученый Л. Нидерле пришел к следующему выводу: «Итак, уже сами исторические источники определенно упоминают славян на Дунае по крайней мере начиная с III века»⁵⁹.

Если исходить из локализации современными учеными лугиев-сармат и венедов-сармат Певтингеровой карты, то Русидава должна располагаться где-то напротив впадения в Дунай Дравы и Савы. В том случае, если верна венгерская локализация, то вполне возможно сблизить ее с Рутенской маркой, которую Фома Сплитский относил к эпохе Диоклетиана (284–305 н. э.), то есть практически ко времени наиболее вероятного создания Певтингеровой карты.

Выше мы видели, что относительно недалеко от Русской марки немецкой грамоты 863 г. фиксируется славянская топонимика. Есть ли какие-нибудь данные, указывающие на раннее присутствие славян в том регионе, где локализуется Русидава, и в ту же эпоху? Такие данные имеются. Во-первых, как уже говорилось, как лугии, так и венеды на данной карте связываются с ранними славянами. Во-вторых, на самой Певтингеровой карте обозначен ряд топонимов, которые исследователи объясняют как славянские (рис. 5). Легко заметить, что их область совпадает как с предложенной А.В. Назаренко локализацией Рутенской марки Фомы Сплитского, так и с обоими возможными локализациями Русидавы как в Венгрии, так и в Румынии. В высшей степени показательно, что в академическом издании относящихся к славянам данных Певтингеровой карты в первом томе «Свода древнейших письменных известий о славянах», утвержденном к печати Институтом славяноведения и балканистики РАН, Русидава не упомянута ни разу, даже в качестве топонима, имеющего предположительное отношение к славянам. Понятно, что при подобном подходе к публикации среди исторических источников не окажется ни одного, который доказывал бы существование русов или связанной с ними топонимики до эпохи викингов. Впрочем, подобное замалчивание органично вписывается в основное направление данного сборника, составители которого в своих комментариях постарались поставить под сомнение значительную часть ранних известий о славянах. В-третьих, еще в 1792 г. около Тисы был найден золотой сосуд с загадочной надписью, сделанной греческими буквами: BOYA. ZOADAN. TECH. YГH. TOIГH. BOY. TAOYA. ZOhmAПAN. TAГPOГHTZIГH. TAICH⁶⁰. Поскольку эти слова не имеют никакого смысла ни на греческом, ни на латинском языках, очевидно, что она была сделана обитавшими к северу от границ Римской империи варварскими племенами. Еще приведший эту надпись в своей книги П.Й. Шафарик обратил внимание, что в ней дважды упоминается славянский титул «жупан» и, следовательно, она могла быть сделана славянами. Если это так, то тогда данная надпись относится к тому чрезвычайно раннему периоду, когда, по свидетельству Черноризца Храбра, славяне пытались записывать свою речь греческими и латинскими буквами «без устроения».

Рис. 5. Славянские топонимы Певтингеровой карты (обозначены точками с цифрами), отмеченные составителями первого тома «Свода древнейших письменных известий о славянах». Источник: Свод древнейших письменных известий о славянах. Т. 1. М., 1991

Очевидно, что в подобном случае без значительного числа ошибок было не обойтись. Кроме того, в предпоследнем слове этот же исследователь увидел название тагров и языгов – двух ираноязычных сарматских племен. Языги в различное время локализуются от Азовского моря до среднего течения Дуная, что же касается первого племени, то вот что о нем сообщает великий греческий географ К. Птолемей во II в. н. э.: «Ниже бастарнов около Дакии – тагры»⁶¹. Немного ранее находившийся в данном регионе в ссылке поэт Овидий отмечал, что ближайшими к римским владениям в Дакии землями владеют бастарны и савроматы. Поскольку после гуннского нашествия тагры и языги исчезают со страниц исторических источников, надпись эту можно датировать временем не позднее IV в. н. э. Первое и шестое слова загадочной надписи содержат одинаковый корень. Поскольку в первом случае оно поставлено непосредственно перед словом «жупан», а во втором – отделено от него одним словом, можно предположить, что перед нами имя или имена носителя или носителей данного титула. Поскольку в греческом языке нет буквы для обозначения звука б, в их письменности он передавался через букву в, то эти имена в равной степени могли звучать как Войад и Вой или как Бойад и Бой. В книге «Забытый прародитель человечества» мною было показано существование у наших предков мифа о Бое как первопредке, и перед нами, возможно, одна из древнейших письменных фиксаций этого славянского имени. Таким образом, данная надпись свидетельствует в пользу весьма раннего присутствия славян в интересующем нас регионе примерно от Тисы до низовьев Дуная. В-четвертых, изучение личных имен и имен божеств, зафиксированных среди варваров-наемников в Римской империи, позволило установить славянское происхождение паннонских племен варцианов и котинов⁶². В-пятых, ряд исследователей неоднократно высказывали мнение, что славяне попали в Дунайский регион во время существования черняховской культуры. Г.Б. Федоров и Л.Л. Полевой полагают, что на Карпато-Дунайские земли славяне попали уже в первые века нашей эры в составе носителей черняховской культуры⁶³. О том, что они находились в этом регионе и в гуннское время, свидетельствует сочинение Приска, зафиксировавшего в этих землях в 448 г. несколько славянских слов.

Таким образом, топоним Русидава, если исходить из ее паннонской локализации, равно как и то, что позднее эта территория именовалась Рутенской границей, или Рутенской маркой, показывает, что русы были в числе самых первых славян, зафиксированных письменными источниками на Среднем Дунае. Что касается второго корня, то его следует сопоставить с фракийским dava – «город», неоднократно встречающимся в качестве второго компонента в балканской топонимике, как то: Акидава, Бурридава, Пербуридава, Сакидава и т. п.⁶⁴ Таким образом, буквальным значением названия Русидава является «город русов», и в этом отношении оно становится несомненным свидетельством весьма раннего пребывания части русов в данном регионе. Поскольку достоверность Певтингеровой карты как исторического источника не ставится специалистами под сомнение, систематическое игнорирование указанной на ней Русидавы объясняется лишь стремлением замолчать неудобный факт, согласно которому русы присутствовали на Дунае уже в первые века нашей эры. Понятно, что это обстоятельство не вписывается в очень многие концепции, однако это не является основанием для сокрытия отмеченной римским картографом информации. На границе с Германией связанное с русами административно-территориальное образование фиксируется на следующий год после призвания варягов, вполне возможно восходя к эпохе Карла Великого. Уже два этих факта убедительно свидетельствуют о несостоятельности как норманистской, так и ряда других гипотез о происхождении названия русов.

Глава 2. Карпатская Русь

Достаточно давно было отмечено, что славянское население Карпат западные источники называют русинами. На первый взгляд это объясняется достаточно просто. Когда часть бывших древнерусских земель попала под власть Венгрии, их жители в память об их былой принадлежности стали называться русинами. Само это слово встречается как в договоре 911 г., так и в Русской Правде. Как отмечают лингвисты, слово русин не должено иметь множественного числа, однако впоследствии оно образуется: впервые слово «русинове» встречается в уставной грамоте Белзского воеводства 1501 г. применительно к Волыни и позже дает форму русины⁶⁵.

Однако комплексный анализ источников показывает, что в действительности все обстояло сложнее. Венгерский хронист XIII в. Шимоном Кезаи, основываясь на несохранившихся до наших дней «Деяниях венгров» 1060-х гг., отмечает, что с русской топонимикой венгры встретились еще в момент переселения на свою новую родину при пересечении Карпат: «Итак… в год от Воплощения Христова 872-й гунны, или венгры, снова войдя в Паннонию, прошли королевство бессов, белых половцев и город Киев и потом остановились на реке Уж… Именно этот Арпад со своим родом первым проник через Русские Альпы (Ruthenorum Alpes) и первым разбил свой лагерь на реке Уж…»⁶⁶ Проход венгров мимо Киева в 898 г. отмечает и отечественная летопись. Поскольку в те годы власть первых русских князей так далеко на запад не распространялась, то название венгерским хронистом Карпат Русскими Альпами применительно к столь ранней эпохе представляет несомненный интерес. Теоретически это название могло существовать как во время прохода венгров на свою новую родину, так и появиться позднее, во время составления хроники. Однако сохранившиеся данные восточных авторов однозначно свидетельствуют в пользу первого варианта. Среднеазиатский ученый ал-Хорезми в своем географическом сочинении, написанном между 836–847 гг., отмечал, что река Др. ус (Днепр?) берет начало с Русской горы (Джабал рус). В анонимном географическом трактате второй половины Х в. также упомянута Русская гора, расположенная на север от внутренних булгар⁶⁷. Хоть А.П. Новосельцев понимал под последними волжских булгар, однако единственный случай более раннего упоминания «внутренних булгар» в мусульманской литературе встречается у ал-Истархи, у которого он относится к дунайским болгарам. Поскольку к авторам из далекого мусульманского мира приходила информация в первую очередь о наиболее крупных географических объектах, весьма вероятно, что Русской горой являются Карпаты. Необходимо подчеркнуть, что данное название, зафиксированное ал-Хорезми еще до призвания варягов, красноречиво свидетельствует о наличии данного племенного названия в Восточной Европе вне зависимости от заморских пришельцев. Неудивительно, что в составленной норманистами пятитомной хрестоматии сведений зарубежных источников о Древней Руси данные ал-Хорезми были приведены в неполном виде и фрагмент о горе в сочинение не попал.

Не исключено, что эту Прикарпатскую Русь упоминает автор начала XVI в. Мухаммед ибн Ахмед ибн Ийаса ал-Ханафи. С одной стороны, следуя ранней арабской географической традиции, он говорит об острове русов: «Описание страны русов. Они большой народ из турок. Страна их граничит со славянами. Они (живут) на острове, окруженном озером, и он подобен крепости, защищающей их от врагов. И привозят от них желтую медь в Индию и Китай. Есть у них царь, сидящий на золотом троне». Однако в другом месте у этого же автора встречается совсем другой описание Руси: «Страна русов. Это большая и обширная земля, и в ней много городов. Между одним городом и другим большое расстояние. В ней большой народ из язычников. И нет у них закона, и нет у них царя, которому бы они повиновались. В земле их золотой рудник. В их страну не входит никто из чужестранцев, так как его убивают. Земля их окружена горами, и выходят из этих гор источники проточной воды, впадающие в большое озеро. В середине высокая гора, с юга ее выходит белая река, пробивающая себе путь через луга к конечному морю мрака, затем текущая на север Русийи, затем поворачивающая в сторону запада и больше никуда не поворачивающая»⁶⁸. Легко заметить разницу между двумя описаниями: если в первом говорится об острове, то во втором – о большой и обширной стране, окруженной горами; в первом тексте говорится о царе русов, во втором подчеркивается его отсутствие. Подобные противоречия объясняются тем, что поздние авторы подчас механически соединяли в своих работах данные своих предшественников. Если сюжет об острове русов был хорошо известен в арабской литературе, то описание Руси как окруженной горами страны в ней достаточно редко и ал-Ханафи, по всей видимости, воспользовался каким-то недошедшим до нас источником. Из него же, скорее всего, он включил в описание острова русов добычу там меди и характеристику самих русов как турок. Упоминание убийства чужестранцев восходит к сообщениям об Арте-Арсе – третьем загадочном центре русов, однако применительно к нему говорится о добыче свинца или олова, но не меди или золота. В.П. Кобычев предположил, что рекой, текущей к конечному морю мрака, а затем поворачивающей на запада, является Висла. В этом случае данное извести о «горной» Руси следует отнести к Прикарпатью. В пользу этого свидетельствует и неожиданная характеристика русов как турок. Известно, что турками называл венгров как Константин Багрянородный, так и мусульманский писатель Ибн Даста: «Мадьяры эти – тюркское племя»⁶⁹. Характеристика русов как язычников опять-таки говорит о достаточно раннем происхождении данного известия, во всяком случае до 988 г.

Следует также отметить, что Русские Альпы – это не единственное указание на значительную распространенность названия Русь в Карпатах во время переселения этих кочевников на запад. Согласно венгерскому Анониму, по пути на свою новую родину венгры столкнулись со славянами, которые, по их словам, «были выведены из земли Болгарии в порубежье рутенов» предком болгарского вождя Салана, которому они подчинялись в тот момент, по совету неизвестного византийского императора. М.К. Юрасов считает это известие вполне правдоподобным и полагает, что болгарские славяне были поселены в будущей Подкарпатской Руси болгарским ханом Крумом после оккупации им в 805 г. Трансильвании и некоторых соседних с ней территорий. Поскольку западной границей «Русской земли» в узком смысле считается река Горынь, то по поводу выражения «порубежья рутенов» этот исследователь предположил, что в данном случае венгерский Аноним имел в виду ареал расселения южных этнических групп восточного славянства, общим именем которых был этноним «русь»⁷⁰.