RUтопия
Шрифт:
Картина действительно точная и впечатляющая — хотя вряд ли этот татаро-московский гибрид можно было назвать уже «Русским» государством… Из московских евразийцев на такую откровенность решаются все же немногие, но Кадырбаев охотно ссылается на своих славянских коллаборационистов:
По мнению российских историков, сторонников теории евразийства (П.Н. Савицкого, Г.В. Вернадского, Л.Н. Гумилева), русские были спасены от физического истребления и культурной ассимиляции Западом лишь благодаря включению в Монгольский улус. По мнению Савицкого, ордынцы — нейтральная культурная среда, принимавшая всяческих богов в отличие от католической Европы. Именно золотоордынская система сделалась прообразом российской имперской государственности. Это проявилось в установлении авторитарной традиции правления,
Ничуть не подвергая сомнению любовь евразийцев к авторитаризму и централизму, уместно все же задаться вопросом: каким же образом спасли ордынцы Новгород, Тверь и Рязань от «физического истребления и культурной ассимиляции Западом»? Вероятно, тем, что физически истребили их сами? Что же до «веротерпимости», то дотла разоренный ордынцами в XIII веке Киев, [63] попав затем в состав Великого княжества Литовского, именно в это время восстановил большинство разрушенных православных храмов, поскольку население самой Литвы на треть было православным и уважало Магдебургское право вольных городов…
63
Вот что сообщает Троицкая летопись под 1240 годом: «Того же лета взяша Кыевъ Татарове и святую Софью разграбиша и монастыри все, и иконы, и кресты честныя, и вся оузорочья церковная взяша, а люди от мала и до велика вся убиша мечемъ». Но евразиец Савицкий об этом не знал, поскольку проживал в Европе…
Однако раннее евразийство было все же не сплошным «ордынофильством». Хотя все альтернативные идеи нынешними «нео-евразийцами» старательно замалчиваются. Так, тот же Георгий Вернадский, на которого ссылается Кадырбаев, утверждал нечто совершенно «диссидентское» для слуха своих коллег (и потому, видимо, вскоре покинул это движение):
В противовес республиканской идее свободной русской федерации (поддержанной новгородцами), Москва выдвинула монархическую идею централизованного русского государства.
К началу XVI века с политической карты Руси исчезли последние самостоятельные княжества — островки исконной варяжско-славянской вольности. Именно с этого времени в официальных документах встречается новая форма наименования Русского государства — «Россия». Унитарная ордынская антиутопия победила…
Слово «Россия» могло бы стать вполне адекватным названием для континентальной федерации множества русских княжеств, которая по культурному разнообразию ничуть не уступала бы Европе. Именно этот, естественный и органичный путь до последнего отстаивался Новгородом, но был прерван совместным татаро-московским превращением Руси в централизованный «Улус Джучиев». Произошла, по определению Освальда Шпенглера, историческая псевдоморфоза:
Историческими псевдоморфозами я называю случаи, когда чуждая древняя культура довлеет над краем с такой силой, что культура юная, для которой край этот — ее родной, не в состоянии задышать полной грудью и не только что не доходит до складывания чистых, собственных форм, но не достигает даже полного развития своего самосознания. Все, что поднимается из глубин этой ранней душевности, изливается в пустотную форму чуждой жизни; отдавшись старческим трудам, юные чувства костенеют, так что где им распрямиться во весь рост собственной созидательной мощи? Колоссальных размеров достигает лишь ненависть к явившейся издалека силе…
Алексей Широпаев в уже упомянутой книге развенчивает укоренившуюся с тех пор «старческую» пропаганду:
Православно-монархические и советско-державные историки пытаются представить Новгородскую республику как шаткое, склочное и эгоистичное образование, короче, как сплошной бардак. Однако этот «бардак», породивший жемчужины русской и вообще европейской культуры, просуществовал как минимум шесть веков. Для сравнения укажем, что вся история московского самодержавия, если считать от Ивана III до Петра Великого, составляет чуть более двух столетий, полных и смут, и мятежей. Даже если добавить к ним два петербургских столетия (хотя это совершенно особый период),
Собственно русское (т. е. европейское) государство погибло вместе с новгородской свободой. После падения Новгорода начинается эра безраздельного господства Московии-России-Совдепии, имеющей не русскую, но евразийскую природу. Так называемое Государство Российское («московское», «советское»), существующее поныне, есть (в большей или меньшей степени) Система отчуждения и геноцида русских, белых людей.
Практически аналогичная ситуация сложилась и с порабощением Москвой Южной и Западной Руси. Красноярский историк Андрей Буровский в книге «Русская Атлантида» обратил внимание на странный и любопытный факт, «по умолчанию» принятый в московской (советской, российской) историографии, касающийся
«матери городов русских», стольного града Киева. Во всех учебниках, во всех исторических трактатах упоминалось, что в декабре 1240 года его штурмом брали монголо-татары. Но вот наступает 1362 год, и Киев входит в состав Великого княжества Литовского. И все. Три века из жизни Киева выпадают… Территория нескольких русских княжеств, самое ядро формирования Древней Руси, исчезает со страниц учебников на несколько веков! Исчезает, а потом вдруг всплывает под новым названием — Украина, и только в связи с «борьбой украинского и белорусского народов за присоединение к России»…
Именно с этого момента в среде «российских патриотов» начинается громкая «борьба с украинским сепаратизмом» — хотя изначально именно Москва «отделилась» от Киева, а не наоборот. Поэтому с «обратным» присоединением Киевской Руси («Украины») к Московии («России») вышли большие проблемы. Подписывая Переяславскую Раду в 1654 году, гетман Богдан Хмельницкий оговаривал в ней право местного самоуправления городов и сословий, выборность гетмана, самостоятельную внешнюю политику, словом, стремился возродить нормы, свойственные для вольных княжеств Руси. Однако Московскому княжеству, уже назвавшему себя «царством», это казалось вопиющим «самоуправством», и все эти «вольности» были вскоре отменены, а на Украину введены московские войска, приступившие там к своим традиционным «зачисткам». Сам Хмельницкий затем горько пожалел о заключенном союзе и в конце жизни вел переговоры со Швецией, которые затем продолжил его преемник, оклеветанный московской пропагандой гетман Иван Мазепа.
Петр I по менталитету был «европейским империалистом», никогда не понимавшим специфики славянского Юга. Романовская династия была вообще неадекватна традиционному многообразию российского континента. Вскоре Екатерина II провела закрепощение украинских крестьян, где до этого крепостного права не знали точно так же, как и на русском Севере. И — нанесла предательский удар в спину Запорожской Сечи, разгромив эту казачью вольницу, всегда охранявшую Русь от польских и турецких набегов. (-> 3–6) Это было своего рода зеркальное отражение давней агрессии на Новгород, повторение того же самого архетипа — унитарный жандармский «Центр» против свободного русского Севера и Юга…
На разгром и порабощение Новгорода и Киева великий мистический поэт Микола Клюев откликнулся пронзительным реквиемом по Руси изначальной:
Нам вести душу обожгли,Что больше нет родной земли,Что зыбь Арала в мертвой тине,Замолк Грицько на Украине,И Север — лебедь ледяной —Истек бездомною волной,Оповещая корабли,Что больше нет родной земли…И песню позабыл народ,Как молодость, как цвет калины.Под скрип иудиной осиныСидит на гноище Москва…