Ружемант
Шрифт:
— Не любите мальчиков?
— Поверь, Потапов: вас и без меня есть кому защитить. За них же не заступится никто кроме меня.
Вот и поговорили. Над многими «и» появились жирные точки. Но я не унимался.
— Скарлуччи искал сердце, чтобы вас уничтожить. И нашел…
Она поймала мой взгляд, устремленный в неглубокое декольте. Будто в самом деле ожидал увидеть там сияющую сферу… Бейка ухмыльнулась.
— Верно. Но на деле — оно не мое. Ты знаешь сказку про восемь отважных девиц?
— Только про
— Ты точно в Москве рос, Потапов? От твоего дома до проспекта Восьми не так далеко. Ну слушай. Во времена войны ружемантов здесь был блокпост. Набрали из кого попало: восемь девчонок, один старшина.
— «А зори здесь тихие»?
Бейка вопроса не поняла, продолжила.
— Они стояли насмерть. В честь них здесь возвели эту часть. Так получилось, что бежать мне удалось лишь досюда. Проклятие Вита настигло меня здесь. Я привязана к этому месту.
— Ничего не понимаю, — покачал головой. Отлично же помню, что меня она забирала в Москве. Мы далеко от столицы или нет? Ехали тогда лишь пару часов…
Бейка сразу поняла, о чем я.
— Видишь ли, рядовой, мое перемещение не ограничено этой частью, это верно. Но чем дальше от нее, тем слабее становлюсь. Уничтожить часть, разнести все по кирпичику — и тогда меня не станет. Но и в обратную сторону: умру я, погибнет и часть. Считай, что Бейка, которую ты видишь перед собой, — это не та, что бежала из Царената. А воплощение девяти девчонок.
Девяти? Нахмурился, но тут же понял, о чем говорит.
Еще же и Шарлинн.
— Сердце — это нечто, что удерживает меня в этом мире. Позволяет восстанавливать прежний облик. Разрушить его можно, разорвав магическую цепь. Лучше скажи, что ты сделал? Как помешал Скарлуччи?
— Ружеклятье. Оно портит оружие. Магия — оружие чародея.
Она задумалась лишь на миг.
— Интересная гипотеза. Мне не приходило в голову, а в архивах ничего на этот счет не значится. Маги победили ружемантов, потому они и на вершине аристократической цепи.
— Просто никто не пробовал раньше? — предположил, удостоился уничижительного взгляда.
— Ты нравишься мне наивным, Потапов. Но не глупым. Понимаешь?
Выдохнул: тут и дурак поймет.
— А мое состояние…
— В котором ты отбил вражескую атаку, а после навалял Скарлуччи?
Кивнул. Напомнил, что забыла про Тарахтеевку. Бейка пожала плечами в ответ.
— Не знаю, рядовой. Ты оказался находкой находок. Я бы хотела, чтобы ты продолжил служить, позволил мне понять тебя и изучить…
Она озорно умыльнулась, будто в этот список входило и изучение поближе…
— Что будет дальше?
— Дальше? — По ее лицу скользнуло недоумение. — Наверное, ничего необычного. Ты чуть наберешься сил, поедешь в Москву, заберешь награду… И хорошо, что ты заговорил об этом. Запомни, рядовой, тебе будут обещать многое и всякое, предлагать остаться.
— Не соглашаться?
Бейка горячо выдохнула. Хотела бы приказать, но решила обойтись советом.
— Дело твое, но помни: каждый, кто будет с улыбкой жать тебе руку, косвенно или прямо ответственен за то, что ты оказался здесь. Это они свергли твой род, обратили память о герое в сказку для дошколят. Они бросят тебя, как и прежде, стоит им лишь наиграться тобой.
Поблагодарил. Мальчик я уже взрослый и сам принимаю решения, но информация редко бывает лишней. В особенности такая.
— Если решишь вернуться, у меня будет для тебя дело, рядовой.
— Первая часть вашего предложения лишняя. Вернусь.
Бейка повела плечами, не доверяя словам. Были ли у нее иные бойцы, украденные Москвой? Рухнувшие с почетом отличия в роскошь прежней жизни.
Еще раз глянул в окно. Кто из этих девчат был в Москве? И сколько из них мечтают просто вернуться домой?
— Помнишь, говорила про рейд?
— Я весь внимание.
Бейка с каждым словом подбиралась ближе. Как кошка, вымеряла каждый шаг.
— Я хочу снять проклятие.
В мозгах помутнело. Переспросил, возмутился.
— Снять проклятие? Ты для этого искала ружеманта, собирала здесь девчонок?
Из головы не шла сцена, где отважно, зная, что бесполезно, каждая метила Скарлуччи булыжником в глаз. Чтобы оставил Бейку в покое. Вот, значит, чего боялась Белка? И была права?
— Сбавь тон, рядовой. Я хочу снять проклятие, а не бросить воинскую часть на произвол судьбы. Не хочу, чтобы все зависело только от меня. Ты спрашивал меня о рабстве и свободе? Так позволь мне подарить свободу всем остальным. Не связанная проклятием, я могу пойти выше.
— Хочешь быть аристократкой? Пить вино, плясать на балу?
— Интересные у тебя представления о том, чем занимается элита. Нет, Потапов. Я хочу урвать кроху власти, сменить несколько законов, освободить тех, кто счастлив лишь потому, что дожил до сегодняшнего дня. И не пустить в эту мясорубку многих. Ты совершил большую провинность, рядовой?
Большой в той ситуации была лишь задница Вербицкого, но я скромно умолчал.
— Ты слышал истинную историю Белки? Не ту, что она рассказывает всем, настоящую?
Кивнул: Влада просветила.
— Девчонку обрекли на десять лет. Ты правда считаешь, что она украла хотя бы на неделю пребывания в Понасенково?
Не ответил, промолчал. Не считаю.
— Хочешь ее вытащить? Вытащить отсюда тройняшек, Владу, Айку — всех? Я хочу и пытаюсь.
— И как в этом поможет рейд?
— А вот это правильные вопросы, рядовой. Наконец ты спрашиваешь нужное. Мы не будем притворяться Витом Скарлуччи и штурмом брать укрепрайон. А вот ограбить его личный особняк совсем другое дело…