Рвать когти
Шрифт:
…………………
…стала эта избуха домом Матвея… начал на зиму припасы готовить… опасался стрелять… услышат… придут… всё же патроны подсушил… на всякий случай… на стенах полки во много рядов сколотил… из тонких стволиков… на них сушёные запасы разложил и развесил: …грибы, рыба, коренья, орехи, жёлуди, ягоды, камыш, брусника, крапива, шиповник, рябина… столько всего в тайге насобирать можно… ну и баночку консервов из схрона иногда вскрывал… сперва откусывал по кусочку… боялся тухлятины… но они оказались вполне… и даже очень.
…когда речка замёрзла, научился пешнёй лёд прорубать и рыбку оттуда тягать… сетки на рябчиков ставил… зайчишек и пушного зверька иногда в капканы ловил… лыко с берёз и молоденьких сосен срезал и жевал… наладил жизнь… перекантовался там зиму… матёрым таёжником стал… постепенно угасла идея про Енисей… хуй его знает, где он, и сколько шарить туда?
…весна наступила, и снег сошёл почти совсем… в тот день он возвращался из дальней заводи… там рыбёха на любую щепку клевала… нёс в сетке улов… мечтал изжарить… но, не доходя, услышал треск… нехороший, неправильный треск… удары какие-то… залёг сразу… стал выглядывать… вроде никого возле… увидел выломанную дверь… валяется на траве у избушки… а внутри опять треск… стал обходить свой домик лесом на полусогнутых… подкрался с той стены, которая близко к деревьям выходила… глядел сквозь кусты… увидел сквозь выбитую доску в окне медвежью морду внутри… в комнате опять треск и грохот пошёл… похоже, громили полки… ружьё-то с собой не взял… внутри на гвозде висело… глянул на трубу над крышей… заметно просела… значит, печку порушили, гады… побёг лесом к схрону… достал из кеши обрез, зарядил и обратно… ждал… их двое внутри оказалось… один наружу вывалился… стоял и нюхал… и учуял, сука, рыбку свежую в сетке… попёр прямо на те кусты, где Матвей ховался… поздно бежать!.. выстрелил над мишкиной головой из обреза… тот опешил… и рванул на всех дизелях вдоль леса… прочь… полоску дрисни за собой оставляя… второй мишка из избы вылетел и тоже с ходу исчез.
…зашёл внутрь… жутко смотреть… плиту задом сдвинули… и трубу при этом порушили… стол сломали… разнесли полки и проломили лежак… ружьё на пол скинули и наступили… связки сушёной рыбы изжевали…
…сидел обессилевший… безвольный… с пустой головой… думал про выстрел… слышал ли кто?.. дверь обратно кое-как прибил… не хотелось ему ничего толком делать… сколько сил в эту избуху вгрохал… и на тебе в пах!.. к вечеру вспомнил про рыбу в сетке… изжарил на костре… съел без особого аппетита… улёгся спать на полу… с утра раствор сделал из песка и глины… трубу чинил… долго занудно возился… вдруг услышал собачий лай… аж холодным потом прошибло – услышали выстрел… сюда идут… куртку схватил и дёрнул к схрону… раскидал свою маскировку… вытащил кешу… и в лес… к реке… знал, где спуск хороший… прочь почапал вдоль берега… по колено в воде… по течению… а сзади лай близится… скоро к берегу выйдут… с высокого склона отследить могут… через речку на другой берег броды искал… у поваленного дерева попробовал… на самом конце оторвался от кроны… течение подхватило и понесло… кешу над головой одной рукой держал… а второй – рулил и подгребал… благо неширокая и неглубокая была речка… весь мокрый на другой берег вывалился… сразу в чащу ушёл, чтоб с той стороны не заметили… и по низинам драпанул… отдаляться стал лай… затих… видать, у избушки встали… собак не спустили по следам… подумал: …вот и всё… накрылась медным тазом твоя таёжная фатёра… кончилась эта глава… снова Енисей замаячил глупой надеждой… сколько ещё ночей спать в дремучем лесу в обнимку с обрезом.
***
От края и до края
(весна – лето)
…был долгий путь… Матвей никогда не думал, что он будет таким долгим… потерял счёт восходам и закатам… поворотам реки… подъёмам и спускам… шёл, шёл и шёл, как заводная кукла… пил из ручья… охотился с заточкой… жрал всё подряд… для рыбачьих нужд научился тройную рогулину пользовать… с острым язычком посередине… чтоб сразу в накол… и ближе к рыбьей голове бить… шёл и шёл дальше путником и скитальцем… одни облака и лес кругом… а Енисея всё не было… может, утёк весь.
…однажды долго лез на сопку… свалился у вершины от усталости… лежал и отходил… подполз к берёзке, приподнялся, держась за ветки… и увидел впереди сквозь кроны огромную ширь реки… совсем рядом… от края и до края… захолонуло в душе… не заорал… не возликовал… не взыграл… просто сбросил кешу с плеча… на колени грохнулся… упал лицом в мох… рвал и рвал его руками… громко дышал… лежал с закрытыми глазами… рожу исказив… а внутри тупой маятник ходил туда-сюда… туда-сюда… раньше много раз воображал – как оно будет, когда увидит воду… и вот – случилось!
…вусмерть устал от ежедневной ходьбы… ходьбы… ходьбы… как будто в жизни ничего больше нет… только – ходьба… вся накопившаяся усталость, которой не давал раньше волю, вдруг навалилась на него… победила… распластала… патина и плесень… странная марь из глубин поднялась… и где-то отдельно тикало – конец бесконечному ходу… не надо больше напрягаться… волочить себя через силу… плестись, сдыхая от усталости… ломиться сквозь мешанину веток… ковылять в дурмане таёжных трав… подневольным джином из старой сказки… рабом лампы… шкандыбать без конца, тупо переставляя ноги… как в игрушке, где мужик и медведь пилят бревно… всё пилят и пилят без конца… а оно всё не пилится… а тут вдруг словно выключателем щёлкнули – конец… и пошла другая канва… провалился в забытьё… заснул и спал.
…проснулся ранним утром… совсем ранним и очень тихим… вышел к берегу Енисея… вода чуть хлюпала… сел на песок, привалившись спиной к высохшему топляку… смотрел на лёгкую, наплёскивающую волну… на широкое светлое небо… на размытые силуэты сопок на дальнем берегу в предрассветной дымке… на широченную реку перед ним… так бы сидел и сидел здесь… наконец-то – дОма… в переносном смысле, конечно… знал, что у него больше нет никакого дома… батя его матюгами осыпал перед этапом… на письма не отвечал… к себе, конечно, не пустит… баба евоная иногда посылки посылала… тайком.
…Енисей был его домом… сколько сюда шёл… и вот – дошёл… необъятная ширь реки магнитила… тянула за собой… вливала в жилы свой размах… свою неуёмную силу… и распрямлялась смятая, закрученная душа… как травинка под солнцем… дошёл… раньше никогда и никуда не мог дойти… всегда случался какой-то облом… все цели оставались недостигнутыми… дороги горбились, зарастали и исчезали… все вершины так и остались за облаками… каждая попытка кончалась новой бедой… и наконец – дошёл!.. хоть раз!.. конечно, была радость… но без фейерверка, грамот и орденов… обособленно отложилась в башне… смешалась с тревожным чувством, мол, канун какой-то… порог… новая страница открывается.
…балдел от утра… от реки… хотел её рукой погладить… как пушистого доброго зверя… долго сидел… потом закинул кешу на плечо и пошёл вдоль берега… на юг… к Красноярску… шёл и шёл, пока совсем не стемнело… где-то раздался гудок потерянной во тьме самоходной баржи… мол, вали с траверса, пока цел… тебе же лучше будет… зыбкие силуэты исчезли в этой обступившей черноте без единого огонька… лишь край тёмного неба чуть виднелся над ещё более тёмным лесом на другом берегу… а мимо шла и шла невидимая огромная река… сплошным неостановимым могучим потоком… электризовала… магнитила… наполняла душу… вела за собой… пусть придёт обляпанный дёгтем хриплый буксир… и увезёт меня на хуй отсюда…
…за полночь Матвей отполз в кусты спать… а утром снова на юг… в прибрежной деревушке девочка выбежала и дала ему полбуханки хлеба (видимо, по команде бабки)… совсем без спроса и за просто так… и поделом – истоньшал в нитку и выглядел как бомж… шагал вдоль реки по тропке, пока не увидел пристань… сел возле, стал ждать… выяснилось, что суда отсюда уходят редко… чаще на север, чем на юг… чуваки сказали, что на другом берегу есть большая пристань… оттуда легче дойти до Красноярска… через реку ходил баркас… однако на него надо купить билет… загадочное слово – «купить»… было несколько рублей… берёг на чёрный день… дождался, когда начнут отдавать концы… и внаглую маханул на баркас через перила пристани с кешей за плечами… матросы его скрутили… орал капитану, что у него денег нет… тот махнул рукой… концы уже отданы… пускай едет… пустого места навалом…