Рвать когти
Шрифт:
…рядом с участком земля утоптана… а чуть дальше бурелом пошёл… тихо-тихо ступал, чтоб ни один сучок не треснул… чтоб не сразу хватились… в обед-то обнаружат, но до него ещё целых три часа… собак спустят… однако верные люди шепнули… если ноги в водяную жижу макать, то в буреломе собаки теряются в запахах… еси кто смотрел в спину – то уходил ты на юг… а теперь надо повернуть на восток… на восход!.. к Енисею решил… к Енисею!
…а когда дальше от лагеря отошёл – мотанул, как бешеный… напролом бежал… по ручью и без ручья… вверх по склонам и вниз… через чащу и гущу… прогалины и буревалы… ветки по роже хлестали… насквозь бежал, кровь по сусалам размазывая… в болоте увяз… на кочки выполз, по ним прыгал… долго чапал по широкому ручью… вверх на сопки лез, за корни цепляясь… на вершине, измочаленный
…и вдруг посреди всего панибратства странный звук долетел… встрепенулся — собаки?!. слушал… слушал… слушал… не повторился звук… тишина уши вязала… но уж не дожидаясь стрёма… снова через чащу полетел… теперь вниз по склону… изо всех сил… вломился в бурелом… с лесины на лесину прыгал… ветки руками на лету отбивал… звериную тропку отыскал и по ней вовсю мотанул… наипервейшим чемпионом… думал про себя: …они так не смогут!.. через заросли по распадку… опять по ручью… чтоб со следов сбить… на камнях скользя… на своих двоих… а то и на четырёх полз… до опупения… ноги заплетаться стали… их судорогами сводило от холодной воды… рухнул и не мог встать… сухожилие скрутило… выполз на карачках из ручья… катался по земле… мышцы гудели от усталости.
…кряхтел… бурно дышал… лежал бессильно и слушал… слушал… птицы пели… кроны шуршали… хрустел кто-то недалече… ближе хрустел… дальше хрустел… ну и хуй с ним… главное – не слышно собачьего лая… совсем не слышно… уже темнеть начало, а лая всё нет… незаметно вырубился… улетел на ночь из этой глухомани… видения отсматривать.
…а когда проснулся – тоже не было лая …легко, хорошо стало… небесная благодать окутала… понял, что ушёл… ушёл от них, сук!.. ушёл!!! …петь и кувыркаться хотелось …а мог только реветь и реветь, как сивуч на случке хриплым прокуренным горлом… нутряную радость выдавая… свет сквозь ветки тонкими лучиками проникал… глаза слепил… словно новая жизнь открылась… встал и попёрся нелепо… куда глаза глядят… а они глядели то вдоль, то поперёк… дурной был от счастья… лучезарное солнышко искал!.. оно выглянуло и улыбнулось… глядел на него и тащился вслед послушной собачкой… подмигивал ему и руками махал, себя среди сучьев обозначая… на восток!.. на восток!
…………………
…в задумке-то был Енисей… но уж сколько дней прошло… где он?.. опять на сопку лазал… зелёное море тайги… добрался до какой-то неширокой, но бурной речки… текла вроде на юг… может, приток, а может, и нет… берега крутые… трудно по ним идти… склоны цепким кустарником заросли… петляла речка… и Матвей вместе с ней долго петлял… вышел как-то к обрыву – перспективу отследить… пласт под ним рухнул… летел вниз по склону метров пятнадцать… грохнулся мордой на мелководье… зубами о подводные каменюги… слава Богу, не убился… в земляном коме летел… встал и захромал сразу… колено зашиб… поплёлся по мелководью – пологий подъём найти… вылез наверх… колено разнылось от резких движений… лежал мокрый на влажной траве… продрог… в чащу подался, чтоб зарыться сасем в ёлки… заснул там… а утром – снег редкими лепёшками вокруг лежал… заметно похолодало… озноб муравьями пополз… сентяб… наверняка сентяб… сдохнешь ты здесь, хромой.
***
Избушка
(осень – зима – весна)
…утром Матвей проснулся, и колено проснулось… принялось занудно ныть… попробовал встать… но нога потеряла опору… отдавалась болью при каждом шаге… понял, что не дойдёт до Енисея… лежал и плакал над своей непутёвой судьбой… полдня лежал… вспомнил одну поляну, мимо которой два дня назад протопал… даже не поляну, а луг такой обширный с пологим спуском к реке… там у леса развалюха-избушка ютилась… зашёл проверить с целью прибарахлиться… у двери кол со ржавым капканом в траве валялся… заросшее кострище у стены… окна, двери повыбиты… следы медвежьих когтей на стенах… печурка с плитой… рухнувшая труба… пусто внутри… меблю пожгли и всё выскребли случайные путники… уголки на стенах остались, а полки исчезли… прошёл тогда мимо и ушёл ни с чем… а вот теперь решил вернуться в эту фатёру… хоть защита какая будет от зверья и непогоды… да и о зиме пора думать… а с Енисеем не выгорело… костыль себе из обломанной ветки смастерил… и потянулся обратно по берегу.
…долго хромал… совсем не пару дней… колено ныло и ныло… идти не давало… спать не давало… долгие привалы делал… доплёлся кое-как… в избушке худая крыша охотно дождь пропускала… однако ж один угол сухой… дверь недалеко валялась… можно изнутри колом подпереть от зверя и спать спокойно… окна заткнуть… чем?
…обошёл домик… недалече на лугу брусника и земляника водились… грибов насобирал и жарил на костре… наломал лапника и спал на полу… на другой день рыбки ржавым ведром наловил… начал обустраиваться.
…нога в покое оклемалась потихоньку… отправился осмотреть окрестности… далеко зашёл по лугу вдоль леса… а когда обратно к реке спускался, увидел за ёлками поленницу на малом холмике… размётанная вся… может, и медведем… выглядела как куча заросших травой старых дров… но основа изначальную форму хранила… с обозначенными углами… кто-то поленья здесь с умыслом сложил… совсем не рядом с домом… с чего бы?.. думал-думал и решил перетащить эти дрова к себе в халупу… сперва обвязывал их верёвкой и волок… медленно и уныло… решил осмотреть траву вокруг дома поподробнее… охотно попадалась всякая мелкая шелупонь… катушка, напёрсток, пара-тройка проржавевших гвоздей… увидел угол жухлого брезента под листьями… расчистил и вытянул… оказалось, не до конца прогнил несмотря на многочисленные дыры… стал таскать на нём дрова понемногу.
…а под поленницей – разглядел сквозь подмытую землю ряд гниловатых досок… отскрёб землю вокруг… да это – настил!.. поднял… и тут чудо случилось… увидел схрон сучками обитый и жестью с дырками по дну проложенный… в нём – кастрюльки, топор, пила, ловушки, капканы, рыболовные сети и снасти, спички и свечи, компас, керосиновая лампа, ружьё, обрез, патроны, самодельные консервы в стеклянных банках, тулуп, одежда, одеяло и разные хозяйственные предметы… похеренные жизнью, конечно… но по здешним местам – клад!.. дороже золота!.. ушлый хозяин знал, что из избушки всё до последней иголки подметут… а до далёкой поленницы, глядишь, не доберутся… однако, судя по протекающей крыше, его давно здесь не было.
…топором щепы нарубил и крышу залатал… дверь прибил… окна заколотил… щели законопатил… мебель смастерил… трубу починил и печурку вытопил… шансы появились… жизнь закипела… стал к зиме готовиться… понял, что не умрёт… да тут и деревня должна быть где-то… в избушку-то пёхом ходили… значит не больше двадцати камэ… можно разведать… собаки у них, конечно… локшёвое дело… себя выдашь… однако, если припрёт, можно прокрасться и стырить насущное.
…однажды сел на берегу своей речки… быстрой речки без названия… которую своей прозвал… и стал за жисть думу думать… ну, доберёшься ты до Енисея следующим летом… ну и что?.. никуда не двинуть без документов… отследят… настучат… выдадут… здесь будешь жить… до самой смерти… вся твоя судьба тут кончится… и вся жизнь… стал размышлять, чем отличается судьба от жизни… мол, судьба – это общий план… а жизнь – ежедневная мелочная бодяга.
…не строил иллюзий… понимал, что досужий народ мог нагрянуть в эту избушку… ой, мог!.. придётся дёргать стремглав… нигде не будет спокойной житухи… затеял под той поленницей аварийную заделать нычку… припрятал там кешу… обрез в него засунул… патронов к нему… банку консервов… медицины… верёвку, ножичек, шило, иголки, ножницы… если какой случайный шухер – на плечо и дёру… сверху яму щитом накрыл… дёрном обложил и сучьями закидал.
…а потом куда?.. да весь мир – твой… а постоянной берлоги больше нет и не будет… всегда надо быть готовым рвать когти… и всегда будешь один… начинается новая жизнь… живи её, пацан, по полной… у тебя нет другой.