Рыба, кровь, кости
Шрифт:
— Может, это не каноэ. — Не успев произнести слова отрицания, она с тревогой подумала о том, что такой человек, как Джек, мог бы сделать с этим местом, если бы догадался о том же, о чем и она?
Она ясно представляла, что могло случиться: китайцы требуют обратно долину, которую оставили, монахи снова в изгнании, жители деревни выселены, и их фруктовые сады выкорчеваны, а землю прочесывают и просеивают в поисках семян. Приезжают либо китайцы, либо другие охотники за наживой, под предлогом облагодетельствования человечества, а тем временем деньги и помощь уходят ко всем, кроме тех, кто
— Разумеется, это каноэ, — сказал Джек тоном знатока. — На них еще видны потертости там, где весла соприкасались с деревом. Забавно, что сейчас эти люди вынуждены обходиться кожаными рыбачьими лодочками.
— Здесь ничего нет, никаких растений, только грязь. — Клер сама слышала напряжение в своем голосе. Зачем она упомянула растения? — Никаких наркотиков. Ничего того, чего тебе бы хотелось.
— Здесь, должно быть, когда-то был лес из больших деревьев где-нибудь неподалеку, — размышлял Джек, не обращая внимания на ее возражения. — Может, и до сих пор есть.
Он затушил сигарету, легонько постучав ею, словно отбивая ритм, и процитировал:
— Леса, древние как мир…
Именно Джек первым рассказал ей о зеленых маках и Воздушном лесе. Необходимо было остановить его, не дать ему соединить все ниточки вместе, остановить хотя бы на мгновение, чтобы у нее появилось время подумать, решить. Ее взгляд упал на кучу тяжелой одежды, которую Джек оставил возле своего рюкзака: старая куртка его отца, индийский жилет, который был на нем в ту ночь, когда они танцевали вместе; танцевали вместе, напомнила она себе, и ее грудь тогда крепко прижималась к его, ощущая что-то, что, возможно, было… Месяц назад следующий шаг ей и в голову бы не пришел. Она не была игроком, авантюристом. Не как Джек. Месяц назад ей еще нечего было защищать, она была другим человеком, мягче, еще не отчаявшейся…
Она направила свет прямо ему в глаза и держала фонарь так, пока он не поднял руку, недовольно говоря, что она ослепляет его, тогда она выключила фонарик, нарочно бросила на пол и сказала:
— Черт! Я уронила фонарь.
В темноте суматошные поиски в его рюкзаке, казалось, заняли целую вечность. Может, его вообще там не было. Разве Опиумная Пятерка не отобрала бы такую полезную вещь? А может, именно так Джек и сбежал?
Когда она снова включила фонарь, дуло пистолета уже смотрело на ее родственника. Клер чувствовала себя немного глупо: она ведь даже не была уверена в том, заряжен он или нет. И что делать, если Джек не позволит себя обмануть? Но это был единственный способ отвлечь его внимание, какой она смогла придумать.
— Очень соблазнительно. — Судя по издевательскому тону, Джек не принимал ее затею всерьез. — Хотя ты мало похожа на вооруженную мстительницу. Боюсь, несколько миниатюрна для роли. И вообще, ты чего это? Оттого, что, по-твоему, я вас бросил? У меня не было выбора. Я был страховкой для моих партнеров. Как только стало возможно, я от них ускользнул.
Он резко сел в кровати и свесил ноги. Притом, что он до сих пор был в спальном мешке Бена, впечатление получилось скорее комическое, нежели устрашающее.
— Ну же, Клер! Опусти пушку.
— Я бы сначала хотела прояснить пару вещей.
Он поднял руки
— Расскажи мне о своих экспериментах с хлорофиллом, Джек, тех, что не вышли, тех, что тебе удалось замять с помощью твоих друзей-химиков.
Этого хватит для начала, займет его на время, пока она придумает альтернативу дурацкому пистолету. Она была довольна, что голос ее не дрожал, в отличие от ног.
Джек явно не это ожидал услышать от нее. Тщательно выстроенный фасад самоуверенности слетел с его лица, слез, как старые обои. Он медленно надевал свою решительную маску обратно.
— Давай не будем играть в суд присяжных, Клер. Бен еще учинит мне допрос. Отчего не предоставить это дело ему?
Он не упомянул Ника и Кристиана. Успел ли он уже убедиться, что их нет в деревне, или и так знал, что они не придут?
— До Бена еще дойдет очередь. Я жду, Джек.
Она видела, как он пытается выдумать правдоподобную ложь.
— Это глупо, Клер. Ты же не застрелишь меня.
— Может, и нет. Но опять же, испугавшись присутствия незнакомца в моей комнате, я могу случайно спустить курок и попасть тебе в коленную чашечку. Или по яйцам.
Джек попытался встать. Его щиколотки застряли в перекрученном спальном мешке, отчего он потерял равновесие и снова резко сел.
— Сволочь! — Он яростно лягнул мешок.
Клер сняла пистолет с предохранителя. Этот почти не слышный щелчок заставил ее родственника остановиться как вкопанного.
— Начнем с того, как из-за светоразрушительных свойств хлорофилла у твоих испытуемых начали отваливаться уши.
Она думала, он рассмеется, но даже в тусклом свете фонарика видела, как в уголках его рта прорезались морщины, а глаза запали настолько, что извлечь их обратно можно было бы только скальпелем.
— Кто рассказал тебе об этом?
— Не важно, кто мне рассказал.
— Дай подумать, это было шесть или семь лет назад, кажется, вскоре после того, как я наткнулся на записи о зеленом маке. — Джек говорил медленно, не отводя глаз от оружия. — Я начал исследовать светоразрушительную способность хлорофилла как возможное лечение рака. — Он бросил на нее быстрый взгляд. — Полагаю, ты знаешь, что антиоксиданты, содержащиеся в зеленых овощах, находятся там для того, чтобы защитить их от всяческих смертоносных каскадов свободных радикалов, вызванных хлорофиллом?
Она попыталась отмахнуться от его замечания, коротко кивнув с видом знатока: давно уже прошло то время, когда он мог отвлечь ее своими энциклопедическими знаниями.
— Как бы то ни было, — продолжат он, — я придумал ввести в опухоль одно из этих светочувствительных веществ, а потом вдарить по ним лучом лазера, чтобы вызвать взрыв свободных радикалов, которые уничтожили бы раковые клетки. Когда появился Кристиан, он приложил много усилий для того, чтобы изобрести подобные хлорофиллу молекулы, которые могли бы наводиться на опухоли, накапливаться там и полностью поглощать длину волны лазерного излучения, вызывая тем самым максимальное разрушение клетки.