Рыба-молот
Шрифт:
Частенько вечерами они обсуждали появление малышки, что делать и как они будут жить после её появления, нанимать ли няню и тому подобную ерунду.
— Как нам её назвать? — спросила Мария однажды, когда они вместе сидели в гостиной. — Ума не приложу. Может, Сара, или Луиза? А может, Джулия? Всё мне кажется не то. Может, тебе что-нибудь нравится?
Карл хотел промолчать, отговорившись, что ей лучше посоветоваться с матерью, но рот открылся помимо его воли, и чужой голос произнёс:
— Вероника, мне нравится Вероника.
— О, как чудесно! Что же ты раньше
Карл не успел придти в себя от изумления. Как он мог решиться произнести такое?
— Дорогая, может Джулия лучше? Или Джессика? Бриджет? Ну, Лидия, наконец?
— Нет, нет, нет! — Мария была непреклонна. — Только Вероника! Ты же сам сказал, что оно тебе нравится.
— Ну да, нравится. Но выбор за тобой.
— Я уже выбрала — Вероника. — Мария сердито посмотрела на него. — Перестань, я уже приняла решение. Думаю, маме тоже понравится. — И она побежала звонить миссис Лепски.
Настроение у Карла мгновенно испортилось. «Ну вот, — подумал он, — она уже пробралась в мою семью. Она не хочет меня отпускать. Стоит мне обрубить одно щупальце, как тут же вырастают два новых. Что ты хочешь от меня?! Зачем тебе всё это нужно?! Ты же умерла, тварь! Умерла! Оставь меня в покое!» — внутренний крик разрывал Карлу горло, голову сжало железным обручем. Он налил себе виски, много больше обычной дозы, пока Мария не видела, и залпом выпил. Приятное тепло разлилось по телу.
«Вероника, — повторил он про себя, — пусть будет так, считай, что мы квиты. Я буду каждый день произносить твоё имя. Надеюсь, ты довольна». Он выпил ещё виски и пошёл в спальню, собираясь уснуть до того, как Мария ляжет спать. Теперь ему казалось, что они спят втроём, что вызывало у него отвращение. Но больше всего он теперь боялся возненавидеть малышку, хотя понимал, что она здесь совсем ни при чем.
Вскоре Мария начала готовиться к родам. Она посещала какие-то занятия для будущих рожениц, с которых Карл её вечером забирал. Ему пришло в голову, что врачи ошиблись, и может родиться мальчик, на что Карл втайне надеялся, но чуда не произошло, и в положенный срок Мария родила здоровую девочку.
Карл купил огромный букет цветов, он очень боялся увидеть ребёнка, страшась увидеть в девочке черты Вероники. Но малышка оказалась похожа на маленькую обезьянку, без определённых черт, вся скрюченная и сморщенная. Карл умилился, что этот комок плоти Мария произвела на свет с его помощью, и нежно поцеловал жену.
— Ну, как она тебе? Правда, она красавица? — Мария смотрела на девочку с нескрываемой нежностью.
— О, да! Вылитая ты.
Мария дала Карлу подержать ребёнка, и он осторожно взял свёрток, боясь уронить.
«Нет, ты не она, — улыбнулся он про себя, вглядываясь в маленькое личико, — слава Богу».
От Марии не ускользнуло то, как он смотрел на младенца, но она приняла этот взгляд за проявление любви и гордости.
— Ну, хватит, хватит, давай сюда, а то уронишь, — Мария нетерпеливо протянула руки к дочери. — Ей пора есть.
Карл хотел посидеть ещё немного, но почувствовал себя лишним и поспешил удалиться.
— Я всё приготовил к вашему приходу, не волнуйся, — произнёс он на прощание.
Мария махнула ему рукой в знак согласия — девочка сейчас занимала её гораздо больше мужа.
Карлу очень не хотелось оставаться одному в большом доме, тишина угнетала его, а темнота пугала. В этот момент он пожалел, что у них нет собаки, или хотя бы кошки. Ему предстояло провести одному около недели, пока не отпустят Марию.
Чтобы перебороть накатывающее, как волна чувство страха, Карл каждый вечер брал бутылку виски, большую часть которой выпивал возле телевизора. Там же, в кресле, он и засыпал. На работе он старался поменьше общаться с коллегами, чтобы запах алкоголя, постоянно исходивший от него, не вызвал у них подозрение. Он догадывался, что шеф регулярно докладывает тестю о нём, и не хотел, чтобы тот знал об его пристрастиях. Все поздравляли его с рождением дочери, понимая, что у Карла сейчас много хлопот, поэтому закрывали глаза на его периодические опоздания. К тому же Карл уходил позже всех, с лихвой навёрстывая утренний разрыв с коллегами.
Наконец, ровно через неделю, Марии разрешили покинуть клинику. Он поехал за ней, и они торжественно внесли малышку в её комнату.
— Слава богу, вы дома, я ужасно соскучился! — это была истинная правда. Карл помог Марии раздеться.
Девочка сладко спала, подняв вверх крошечные ручки.
— Какая хорошенькая! — Карл склонился над кроваткой и поправил одеяльце. — Теперь у нас настоящая семья.
Мария улыбнулась и прижалась к мужу. Карл обнял её, с удовольствием вдохнув родной запах.
— Какое счастье, что ты здесь! Ты — моё самое большое сокровище! — Карл протянул ей кольцо с синим сапфиром, купленное накануне. — Это тебе за дочь!
— О, какая прелесть! — Мария не могла скрыть восхищения. — Ты сам выбирал?
— Ну конечно, кто же ещё? Неужели ты думаешь, что я приглашу твою маму?
— Извини, нет, я так не думаю, просто у тебя отменный вкус. — Мария надела кольцо и залюбовалась им. Луч солнца, попавший на камень, вдруг выбил из него сноп разноцветных искр, подчёркивая природную красоту сапфира.
— Как синее море, — добавила Мария, — даже снимать не хочется.
— Ну и не надо, носи, — Карл взял её за руку, — тебе очень идёт.
Они поворковали ещё немного и отправились спать.
Дни летели очень быстро, Мария занималась девочкой сама, она категорически отказывалась нанять няню, боясь, что никто не способен справиться лучше неё. У неё была помощница, но Мария редко оставляла её наедине с дочерью, предпочитая всё делать самостоятельно. Девочка была немного странной. Она почти ни на кого не смотрела, часто часами разглядывала неподвижными глазами потолок, плохо реагировала на игрушки, совершенно ими не интересуясь. Это немного беспокоило Марию, но она относила такое поведение на то, что девочка обладает спокойным нравом.