Рыцарь бесконечности
Шрифт:
Он говорил о том, чтобы обзавестись семьей? Когда я даже не была уверена, взойдет ли еще хоть когда-нибудь солнце? Это было слишком. Он был слишком…
Слишком похотлив, слишком возбужден. Поглощен своими мужскими потребностями. Нет, не думай о ведьме!
— Сегодня вечером я не могу сделать этого.
— Ты шутишь?
— Все происходит слишком быстро.
Все завертелось, дни пролетели. Может мне стоит прекратить жить в свое удовольствие, предаваясь
Арик приподнялся на вытянутых руках и прищурился, глядя на меня:
— У твоей нерешительности есть иная причина, не так ли?
Так ли это было? Я признавала, что между нами с Джеком стояли серьезные преграды. Но он говорил, что вместе мы сможем преодолеть все, и тогда я ему верила. Он просил лишь дать ему шанс до меня добраться. Если я сделаю это сегодня, то отниму у Джека обещанный ему шанс. Не должна ли я хотя бы дать ему возможность все объяснить?
Я знала, что думать так, было наивно и даже смешно. Вряд ли у нас что-нибудь получится после того, что он сделал. Черт, видимо, мои чувства к Арику зашли слишком далеко.
И тут до меня дошла одна простая истина: ложась в постель с Ариком, я принимала судьбоносное решение, но для принятия такого решения у меня еще не было достаточно информации. И никто не мог заставить меня сделать выбор до того, как я буду готова. Никто.
— Это из-за него. — Aрик обернулся, сидя на краю кровати, сжимая свой лоб рукой так сильно, что на ней вздулись мышцы.
Я приподнялась и дотронулась до его плеча, но он отшатнулся.
— Пожалуйста, Арик. Какова бы ни была причина, разве нельзя с этим повременить?
— Ты это отрицаешь? — от него волнами исходила ревность.
— Я не говорю, что не хочу быть с тобой, но я дала ему обещание. Ты говорил, что в прошлом я их не держала, но сейчас держу. Я обязана хотя бы поговорить с ним обо всем этом, до того как решу перейти с тобой на следующую стадию.
— Я рассказал тебе, как он с тобой поступил, а ты все равно его хочешь!
— Могу сказать то же о твоих чувствах ко мне.
С резким возгласом раздражения, он поднялся, чтобы одеться.
— Я думал, ты покончила с этим. Покончила с ним.
Так и было. Моя жизнь, казавшаяся потерянной, вспыхнула перед моими глазами.
— Ты хочешь, чтобы я всегда задавалась вопросом о нем? Разве тебе не хочется начать со мной все с чистого листа?
Он натянул брюки:
— Черт подери, Императрица, ты выберешь меня! Ты должна. Он сможет двигаться дальше. Я не смогу!
Я задумалась над поведением Джека, не совсем уверена, что он сможет двигаться дальше. «А moi, Эванжелин!».
Меряя шагами комнату, Арик сказал:
— Прежде
Я натянула простыни, прикрывая грудь:
— Есть, и сейчас оно разрывается напополам.
— Почему, как только я поклялся отомстить тебе, ты единственный раз родилась такой? Честной и отзывчивой? И единственный раз, когда ты идеально мне подходишь, ты влюблена в другого мужчину!
Я прошептала:
— Прости меня.
— Если бы после Вспышки я отправился в Хейвен и защищал тебя и твою мать, ты бы выбрала меня, полюбила бы меня?
До того, как отправилась в путь с Джеком? До того, как узнала, каким многогранным человеком он был? До того, как он спас мою жизнь? Я должна была ответить честно:
— Да.
С отчаянным криком Арик ударил кулаком по каменной стене. Башня задрожала. Между вздохами он прохрипел:
— Я должен был пойти к тебе! Переступить через свою ненависть и защищать тебя.
Он не сказал «вместо того, чтобы, терроризировать тебя», но я знала, что мы оба подумали об этом.
— Этого уже нельзя изменить.
— Нет, нельзя. Я был терпелив с тобой. Я растянул границы своего и так бесконечного терпения. Теперь я вижу, что смертного нужно вывести из уравнения.
Как и говорил Мэтью. Ледяным тоном я сказала:
— Чтобы между нами не было, если ты навредишь Джеку, этому конец. Неужели ты хочешь, чтобы мы снова стали врагами?
Я выпустила когти. Заметив это, он нахмурился:
— Нет, не хочу.
— Ты должен быть ему благодарен. Если бы не Джек, Любовники схватили бы меня, истерзали бы и убили.
Сказав это вслух, я еще больше укрепилась в решении пойти к нему. Он спас мне жизнь; я обязана его выслушать.
— Если у тебя есть к нему чувства, борись с ними, — велел мне Арик, — если ты пойдешь к нему, то снова разожжешь их. Понимаешь? Он может найти другую женщину, я — нет. Если ты выберешь его, то обречешь меня на адскую судьбу. Что ты и делала раз за разом. Нет, теперь будет еще хуже, ведь я знаю, что теряю.
— Я просто хочу с ним поговорить. Поеду в эти выходные, — сказала я решительным голосом.
— Нет, не поедешь, — все его высокомерие вернулось, — пойми, я не уступлю женщину, предназначенную мне одному. Ни смертному, ни кому-либо другому.
— Ты не можешь больше держать меня здесь против моей воли. Что ты сделаешь? Снова наденешь на меня манжету?
— Я раскаиваюсь в этом…
Я жестом остановила его:
— Я понимаю, почему ты это сделал. Но больше не хочу быть узницей.