Рыцарь Лета
Шрифт:
Проснувшись, Сашка первым делом кинулся к полкам, проведать раненого. У того все было без изменений, он спал. Мама уже ушла на работу, Сашка сам приготовил себе завтрак, сходил на Благбаз, купил по оставленному мамой списку продуктов. Затем он снова ушел из дому, на этот раз его путь лежал в библиотеку. Перед уходом он оставил у ложа раненого пластмассовую крышечку наполненную водой, на случай, если тот захочет пить.
— Останешься за старшего, — неосознанно подражая дяде Володе, строго сказал он Собаку, перед тем, как выйти из комнаты. Лежащий на серванте Собак зевнул, и прикрыл глаза. Собак был никакой не собакой, а котом. Еще в бытность свою котенком, он как-то раз сделал свои кошачьи дела прямо в туфель Сашкиному папе. Папа ругался, и грозился выбросить «этого собачьего кота» на помойку, но мама не дала, отстояла. Котенок
В библиотеке Короленко, куда направился Сашка, работала мамина знакомая Циля. Без нее затея была обречена на провал: читательский билет выдавали с 18 лет, делая исключение только для студентов. К счастью, она была на месте, и провела Сашку в читальный зал. В зале было пусто и тихо, посетителей немного, все-таки лето. Сашка обрадовался, ему казалось, что все на него смотрят, и думают: «что делает этот мальчик в таком серьезном месте?»
— Что будем искать? — поинтересовалась сухая тетка с поджатыми губами, и строго глянула на Сашку поверх очков. Циля оставила Сашку с этой теткой, и ушла.
— Мне бы… про фей, — промямлил Сашка.
— Про фей, это вам надо в детскую библиотеку, спросите «Дюймовочку», или «Властелина Колец», — сказала тетка, и вдруг улыбнулась. Сашка увидел, что она совсем не злая, и приободрился.
— А… энциклопедии у вас нет? — спросил он, и добавил: — Фольклорной.
— А чем вызван ваш интерес, молодой человек? — спросила тетка.
— Нам задали, на лето… реферат писать, по мифам, — выдал Сашка заранее приготовленную легенду, и уши у него загорелись, все-таки он был честным мальчиком.
— Хмм, — задумалась тетка, сказала подождать, и ушла. Она долго не приходила, Сашка уже хотел развернуться и потихоньку уйти, но тут тетка вернулась, и положила на конторку стопку книг.
— Каталогами вы пользоваться не умеете, поэтому я вам тут подобрала. Если этого недостаточно, обращайтесь, поищем вместе, — тетка оказалась что надо.
Сашка поблагодарил, сел за стол, и погрузился в чтение. «Сон в летнюю ночь», прочитал Сашка на обложке первой в стопке книжки. Книжка оказалась непонятной, мало того, что стихи, так еще вдобавок к этому со множеством незнакомых Сашке слов. Он отложил ее, и взялся за следующую, энциклопедию мифов. Сашка пролистал ее, и нашел статью, озаглавленную «Феи (Фэйри)». Сашка прочел статью, но ничего ценного для себя не извлек, о том, что едят фэйри, или как их лечить, там не было ни слова. Третья книжка была сборником ирландских легенд, в которых Сашка почти ничего не понял, остальные книжки оказались художественными, кое-что в них оказалось интересным, Сашка даже сделал выписки в принесенную с собой тетрадку. Другого ничего не было, поиски информации зашли в тупик. Приуныв, он засобирался домой, проверить, как поживает его фэйри (а влетевший в его окно человечек был именно фэйри, в этом не могло быть никаких сомнений).
— Уходишь? — спросила его Циля.
— Да, спасибо, тетя Циля, — вежливо поблагодарил Сашка, и повторил, обращаясь к сухой тетке: — Спасибо!
— Молодой человек! — окликнула его сухая тетка, когда он уже повернулся, чтобы уйти. — Вот, возьмите, это гораздо лучше всяких там фей. Только не забудьте вернуть, — и тетка протянула ему книжку в потрепанном переплете. На обложке было написано: А.С. Пушкин, «Руслан и Людмила». Сашка поблагодарил, и ушел. Тетки еще долго смотрели ему вслед, все-таки на исходе двадцатого века не каждый день встретишь мальчика, который в летние каникулы ходит в библиотеку читать серьезные взрослые книги.
Вернувшись домой, он первым делом проведал раненого. Тот по-прежнему спал, но уже в другой позе, а уровень воды в пластмассовой крышечке уменьшился. Сашка пообедал, покормил Собака, и, набравшись смелости, пододвинул к стене стул, влез на него и встал на цыпочки. Лицо его при этом оказалось точно напротив вентиляционной решетки. Он несколько раз стукнул в стену, и сказал: — Соседи, ау! Давайте дружить, приходите чай с булочкой пить.
Домовые из мультиков любили вкусненькое, и Сашка подумал, что эти наверняка не откажутся от угощения. Голос его провалился в темноту, он повернул голову и прижался ухом к решетке. Ни звука, ни шороха, тишина.
— Ну, — притопнул Сашка ногой, — я же знаю, что вы меня слышите. Я вас видел, не бойтесь, — хотя, прямо скажем, побаивался как раз он. Разочарованный, Сашка слез со стула, и решил, что раз так, то булочку он и сам съест, квадратные сдобные булочки с изюмом он любил. Он положил булочку на блюдце, и пошел на кухню ставить чайник. Когда он вернулся, то обнаружил на столе Собака, уже нацелившегося отгрызть от булочки кусочек, Собак был тот еще сладкоежка. Сашка топнул ногой, и разрезал булочку ножом на четыре куска.
— Аххх, — донеслось откуда-то из-под серванта.
— Что, сладенького хотите? — обрадовался Сашка, трюк с булочкой сработал. — Ну, тогда вылезайте. — Под сервантом послышалось шуршание, потом оттуда опасливо высунулось лицо домового. Блестящие глазки зыркнули туда-сюда, осматриваясь, потом, решив что опасности нет, домовой вылез и выпрямился во весь рост.
— Давай сюда, — Сашка показал на стол. Домовой подошел к стул, подпрыгнул, забрался на сиденье, и оттуда перелез на стол, оказавшись прямо перед Сашкой. Росту он был небольшого, пониже фэйри, но поплотнее. На нем был надет длинный потертый кафтан красного цвета, соединенный желтыми поперечными застежками, как у стрельцов на старинных картинах, на ногах валенки. Уши у него были заостренные, из них торчал мех. Несмотря на все различия, было видно, что он и фэйри похожи друг на друга. Заостренные уши, яркие, непохожие на человеческие, глаза, черты лица — не было сомнений в том, что они дальние родственники. Домовой потянулся было к булочке, но Сашка остановил его:
— Сначала надо познакомиться, — сказал Сашка, и добавил: — Меня зовут Александр, Сашка.
— Акинфий, — буркнул домовой, и, схватив кусок булочки, принялся уплетать его так, что за ушами трещало. На кухне засвистел чайник, и Сашка пошел за ним, а, когда вернулся, на столе сидел еще один домовой, в ватной телогрейке и шапке-ушанке.
— Влас, — поклонился он.
— Чай будете? — спросил Сашка, домовые, увлеченные поеданием булочки, ответили согласным ворчанием. Маме на день рождения кто-то подарил набор кофейных чашечек, они пылились в серванте без дела — мама кофе не пила, Сашка тем более. Сейчас они пригодились, хоть и оказались для домовых великоваты. Сашка разлил из фарфорового чайничка заварку, долил кипятка.
— Эх, до чего хорош чай! — отведав булочки с чаем, домовые заметно подобрели, и Влас поблагодарил Сашку: — Благодарствуем, хозяин!
— А скажите, уважаемые домовые, кто это такой? — Сашка не выдержал, и задал вопрос, ради которого, собственно, и затеял чаепитие.
— Этот-то? Фей, пакость заморская! — фыркнул Акинфий в кошачьи усы.
— Понаехали тут! — поддержал его Влас.
— А за что вы их так не любите? — спросил Сашка. Домовые, которых подкупила Сашкина вежливость, принялись рассказывать. Рассказывали они не торопясь, обстоятельно. Сашка их не перебивал, слушал с интересом. С того самого момента, как он обнаружил на своем столе раненого фэйри, его не покидало чувство, что он в сказке. Подумать только, он разговаривал с настоящими домовыми! Лето заиграло яркими красками, скука испарилась без следа. Оказалось, что домовые не зря не любят фэйри: те сгоняли их с обжитых насиженных за века мест. Жилищный вопрос стоял остро: старых домов становилось все меньше, а в новых панельных домах домовые не приживались. Вот и получалось, что лишившиеся пристанища волшебные существа, поневоле вступали друг с другом в конфликты. И хорошо, если все кончалось мирно, как в Сашкином доме, где обитало целых семь домовых. Бывало, что домовые и убивали друг дружку из-за жилплощади, дело немыслимое по старым временам. А тут еще злые фэйри нагрянули из-за моря. Раньше, бывало, один-другой приедет, в гости там, или проездом, и все. А теперь — сотни, да все как один агрессивные. Тут было отчего занервничать. Акинфий все время дергал левой ногой, он весь был как на шарнирах. Сашка подумал, что у него не в порядке нервы. Ватник Власа был до того засален, что блестел. Домовые явно переживали не лучшие дни.