Рыцарь Мечей
Шрифт:
Меч Ариоха, черный как вороново крыло, был украшен странной причудливой резьбой. Над мечом трудились мабдены. Одни, опустившись на колени, полировали матовый клинок, другие мыли и чистили рукоять и гарду или, усевшись верхом на золотую проволоку, которой те были изукрашены, крепили ее там, где она отошла.
Тело Ариоха тоже было покрыто множеством живых существ. Они кишели на его туше, как вши или блохи, и, впиваясь в кожу, сосали кровь, но Ариох, похоже, этого даже не замечал. Внимание его по-прежнему было приковано к смертельному поединку на галерее.
Так вот каков, значит, этот всемогущий Ариох! Больше всего он походил на крестьянина-пьяницу, что живет прямо в свином хлеву. Неужели это злобное, неопрятное создание столь могущественно, что смогло не только уничтожить древние народы, но и продолжает мстительно уничтожать всех, кого угораздило появиться на свет раньше него самого?
Ариох снова засмеялся, и пол под ногами у Корума задрожал. От этого взрыва смеха мабдены-паразиты попадали с тела мерзкого божества и теперь валялись на полу со сломанными конечностями или спинами. Их более удачливые соплеменники, не обращая внимания на стоны и мольбы раненых, тут же принялись снова взбираться вверх по ногам Ариоха, по пути отрывая зубами и проглатывая кусочки его плоти.
В прямых засаленных космах Рыцаря Мечей также сновало в поисках пищи множество мабденов; они дрались между собой и падали, повисая на длинных прядях. Повсюду на этом омерзительном теле – особенно там, где росли волосы или кожа была наиболее нежной – кишели паразиты в обличье мабденов.
Тем временем битва на галерее явно подходила к концу: демоны нанесли друг другу последние, смертельные удары. Один умер мгновенно, второй, умирая, все еще слабо смеялся. Потом смех прекратился.
Ариох от удовольствия захлопал себя по ляжкам, прибив при этом с дюжину мабденов, и распрямил жирную спину. Изучив кровавые пятна у себя на ладонях, он равнодушно вытер руки о собственные волосы, и живые мабдены тут же принялись пожирать останки своих раздавленных соплеменников.
Потом Ариох протяжно вздохнул и принялся чудовищно грязным пальцем ковырять в носу.
Корум разглядел под галереей множество коридоров и закрытых дверей. Вверх от галереи тянулись винтовые лестницы – вот только куда? Где здесь самая высокая башня? Он начал, стараясь ступать неслышно, обходить зал по периметру.
Однако чуткие уши Ариоха все-таки уловили звук его шагов; чудовищный толстяк явно оживился и, склонив голову, стал внимательно осматривать пол. В конце концов его огромные глаза обнаружили Корума, и гигантская рука потянулась, чтобы схватить его.
Корум поднял меч и что было силы нанес по этой руке рубящий удар, но Ариох только засмеялся и подтащил принца к себе.
– Это еще что такое? – прогудел он. – Этот явно не из моих. Нет, не из моих.
Корум продолжал рубить его руку, но Ариох словно ничего не замечал, хотя меч оставлял в его плоти довольно глубокие раны. Из-за плечей бога, из-за его ушей, из грязных отвратительных волос за Корумом с ужасом и любопытством следили глаза мабденов.
– Этот не из моих, – снова прогудел Ариох. – Это – его! Точно, его.
– Чей? – крикнул Корум, по-прежнему орудуя мечом.
– Того, чьи владения я не так давно захватил. Этого слабака Аркина. Ну да, точно, Аркина, Хранителя Закона. Мда, а я-то думал, что с ними покончено… не могу же я за всей этой мелочью уследить! Особенно, если не я их сотворил… Да и не понимаю я их!
– Ариох! Ты уничтожил мой народ!
– А, это хорошо! Всех, говоришь? Хорошо. Так ты, значит, с этой вестью ко мне и явился? А почему мне раньше никто из моей мелюзги ничего не сказал?
– Немедленно отпусти меня! – рассердился Корум.
Ариох разжал ладонь, и принц неожиданно оказался на свободе. Его шатало, он задыхался, но он никак не ожидал, что Ариох его действительно отпустит.
Да, этот удар судьбы был особенно жесток! Ариох ведь даже злобы к вадхагам не испытывал; они ему были столь же безразличны, как и его собственные мабдены-паразиты. Он и понять был не в состоянии трагедию древних рас. Бог просто счищал с палитры старые краски, точно художник, намеревающийся начать новую картину. А страдания и унижения, доставшиеся на долю Корума и погибших вадхагов, были всего лишь капризами беспечного Рыцаря Мечей, крайне редко обращавшего внимание на обитателей того мира, которым правит!..
И тут Ариох исчез.
Перед Корумом возникло совсем иное существо!
Теперь это был красивый и гордый бог, взиравший на принца милостиво, хотя и высокомерно. Он был в черном с серебром плаще и костюме; на бедре – миниатюрная копия того чудовищного меча, который чистили рабы Бога-Обжоры. Красавец улыбался с легким изумлением, и в глазах Корума являл собой квинтэссенцию зла.
– Кто ты? – задыхаясь, спросил Корум.
– Я князь Ариох, твой повелитель. Мне подвластны силы Тьмы, ибо я один из Правителей Хаоса, Рыцарь Мечей. И твой враг.
– Значит, вот ты каков? И то, другое обличье было ненастоящим?
– Я могу быть кем и каким угодно, принц Корум. Что в твоих устах значит слово «ненастоящий»? Я могу быть таким, каким захочу. Или – каким захочешь ты, если угодно. Можешь считать меня воплощением зла, и я обрету облик злодея. А сочтешь добрым – я окажусь с виду именно таким. Мне все равно. Видишь ли, моим единственным желанием является покой. И еще я люблю приятно провести время. Развлечься. Так что если ты захочешь разыграть драму или предложить новую забаву – я с удовольствием буду играть до тех пор, пока это не начнет мне надоедать.
– Неужели твои цели всегда были столь мелочны?
– Что? Всегда ли? Полагаю, что нет. Разумеется, нет! Сражаясь с Хранителями Закона, которые прежде правили этим миром, я стремился к другому. Но я ведь уже так давно одержал над ними победу! Разве я не имею права на заслуженный отдых? Разве все живые существа не отдыхают после битвы?
Корум кивнул:
– Да, конечно, ты прав.
– Ну вот и хорошо, – улыбнулся Ариох. – Но что теперь, маленький принц из племени вадхагов? Видишь ли, тебя мне тоже придется вскоре уничтожить. Хотя бы для спокойствия моей души. Ты должен меня понять. Ты так хорошо вел себя в течение всего долгого пути ко мне. И в качестве награды я устрою тебе прием как самому дорогому гостю. Ну а потом, разумеется, уничтожу одним щелчком. Теперь-то ты и сам понимаешь, почему.