Рыцарь призраков и теней
Шрифт:
«Вполне разумно, — мелькнула мысль. — Посетители вряд ли заметят, что тут мели, если только не дойдут до резкой границы, где разница между слоем пыли и выметенным полом очевидна. Или если они не будут предполагать, вроде меня… предполагать, что потребовалось уничтожить слишком необычные следы».
Айвар обошел все три ответвления и обнаружил, что в двух из них рукотворная чистота быстро кончается. Дальше тянулся нетронутый слой пыли. Третий коридор был выметен на значительно большем расстоянии, но, с тех пор как там появились последние отпечатки, уборка не производилась. Две
Это были следы птичьих лап.
Айвар снова остановился. Его пробрал озноб.
«Может, мне следует повернуться и бежать отсюда? Только куда бежать? И Эраннат…» — Последняя мысль оказалась решающей. Какие еще друзья остаются у свободолюбивых энейцев? Если, конечно, ифрианец жив…
Айвар двинулся дальше. Он миновал две открытые в коридор двери, посветил в них фонариком, но разглядел лишь пустые помещения странной формы.
Затем пол круто пошел вниз, и, обогнув угол, Айвар увидел струящийся сквозь арку тусклый желтый свет.
Юноша не дал себе времени испугаться, выключил фонарик и подкрался к арке. Готовый кинуться на врага, он заглянул в помещение.
Еще одна комната, на этот раз восьмиугольная, с высоким куполообразным потолком, метров семи в длину. Тяжелые холодные неподвижные тени лежали по стенам. Их отбрасывал массивный стальной стол, к которому были прикреплены лампа, переносное санитарное устройство и метровая цепь. На крышке стола оказались кувшин с водой и стакан, на полу — матрац, единственная отрада для глаз в радужной безжизненности помещения.
— Эраннат! — вскрикнул Айвар.
Ифрианец, сгорбившись, сидел на матраце. Его перья утратили блеск и были взъерошены, голова походила на череп. Цепь была прикреплена к кольцу, охватывающему его левое запястье.
Айвар вошел в комнату. Ифрианец стряхнул с себя дремоту и узнал его. Гребень встал торчком, золотые глаза загорелись.
— Хиайя, — выдохнул он.
Айвар опустился на колени и обнял друга.
— Что они сделали с тобой! — выкрикнул он. — Почему? Боже, что за подонки…
Эраннат встряхнулся. В его хриплом голосе зазвучала сила.
— Сейчас не время для сантиментов. Зачем ты пришел сюда? За тобой следили?
— У… у меня возникли подозрения. — Айвар опустился на пол и обхватил колени руками, борясь с потрясением. Весь вид узника говорил о том, что времени терять нельзя: все его перья трепетали. Кому лучше знать, что за опасности грозят им в этом склепе? Никогда еще ум Айвара не работал так быстро.
— Нет, — продолжал он, — не думаю, что и они в свою очередь подозревают меня. Я нашел предлог, чтобы вылететь на флиттере одному, вернулся и приземлился под прикрытием песчаной бури. Поблизости никого не было, когда я входил в туннель. Меня навело на размышления письмо, которое я сегодня получил от своей девушки. Она узнала, что на Энее находится мерсейский секретный агент, обладающий большой телепатической силой. Его описание соответствует тому, что Джаан рассказывает о Каруите. Я сразу подумал, что Джаана жестоко разыграли. Если
— Ты поступил правильно. — Эраннат погладил когтями голову Айвара, и тот понял, что это такая же честь, как посвящение в рыцари. — Будь осторожен. Айхарайх где-то поблизости. Будем надеяться, что он сейчас спит и не проснется, пока ты отсюда не уйдешь.
— Пока мыне уйдем.
Эраннат хмыкнул. Его цепь зазвенела. Он даже не дал себе труда спросить, как Айвар думает ее перерезать.
— Я схожу за инструментами, — сказал Айвар.
— Нет. Слишком опасно. Ты должен выбраться отсюда и передать известия. Если это тебе удастся, я, возможно, не пострадаю. Айхарайх не мстителен. Я верю ему, когда он говорит, что ему неприятно меня пытать.
«Пытать? Но на нем не видно ран… Ох, конечно. Держать вольное небесное создание прикованным, заживо погребенным, день и ночь во мраке, без солнца, звезд, ветра… было бы менее жестоко поджаривать его на медленном огне!» — Айвар задохнулся от гнева.
Эраннат уловил это и предостерег его:
— Возмущение — сейчас тоже непозволительная роскошь. Слушай. Айхарайх говорил со мной довольно откровенно. Думаю, он чувствует себя одиноким, он ведь тоже заперт здесь, и ему нечем себя занять, кроме как изредка дергать за веревочки свою марионетку-пророка. Или, может, он рассчитывает, что своими разговорами вызовет у меня ассоциации и таким образом узнает больше из того, что мне известно? Поэтому-то мне и сохраняют жизнь. Он хочет выдоить из меня информацию.
— Что он собой представляет? — прошептал Айвар.
— Он уроженец планеты, которую он называет Херейон, где-то в Мерсейском Ройдхунате. Их цивилизация старая, очень старая, в прошлом могущественная и обширная. Да, он говорит, что они и есть Строители, Старейшие. Он не захотел сказать мне, что заставило их покинуть другие планеты. Айхарайх признался, что теперь их мало, и та сила, которой они еще располагают, кроется у них в мозгу.
— Но ведь они… э-э… не супердидонцы, не объединяющий Галактику интеллект… как верит Джаан?
— Нет. И между ними нет никакого философского конфликта по поводу окончательной судьбы мироздания. Эти россказни просто нужны Айхарайху для его целей. — Эраннат наклонился вперед, его голова отчетливо вырисовывалась на фоне теней. — Слушай. У нас в лучшем случае есть всего несколько минут. Не перебивай меня, если тебе все будет понятно. Слушай и запоминай.
Хриплые слова обрушились на Айвара, как осенняя буря.
— На Херейоне сохраняются остатки технологии, о которых сородичи Айхарайха не сообщают своим господам мерсейцам, — если только мерсейцы действительно их господа, а не орудия для достижения собственных целей херейонитов. Тут мне не все ясно, но не будем терять время на гадания. Как и следует ожидать, эта технология имеет отношение к возможностям разума. Херейониты обладают исключительными телепатическими способностями — гораздо большими, чем наша наука считает возможным.