Рыцарь Слова
Шрифт:
Но он не был ни одним из вышеперечисленных персонажей. Просто его невинный взгляд доброго плюшевого мишки как раз и позволял добиваться нужного эффекта. Выглядел он таким безобидным, слегка сконфуженным, но в этом и заключалась опасность. Эндрю Рэн был настоящим бульдогом, который мертвой хваткой вцепляется в нужную информацию. Когда дело касалось поиска правды, он становился безжалостным. Репортерские расследования — нелегкий труд, тут требуется скрупулезность и удачливость. И то, и другое были присущи Рэну. Ему удавалось появляться в нужное время в нужном месте, если он чувствовал, что история того стоит. Инстинкты не подводили его, а верный глаз и недюжинный ум помогали, что называется, выкопать жемчужину
Саймон Лоуренс, однако, не был похож на человека, которого легко ввести в заблуждение. Эндрю достаточно много повидал, чтобы принять за непреложный факт: Саймон не мог бы стать тем, кем был, если бы кого-то недооценивал.
Лоуренс повесил трубку и откинулся в кресле.
— Прошу прощения, Эндрю, но я не мог попросить мэра перезвонить попозже.
— Понимаю, — Рэн учтиво кивнул. — События в среду так много значат для вас.
— Верно, но больше всего они значат для мэра. Он вышел на нашего представителя, настаивая, чтобы совет принял резолюцию, что идея передачи здания принадлежит избирателям. А я хочу быть уверен, что он переживет этот опыт с наилучшими впечатлениями.
Рэн подошел к кожаному креслу против стола Саймона. Хотя они прежде встречались всего один раз, и это было два года назад, Лоуренс чувствовал расположение к репортеру и называл его по имени. Рэн не стал этому препятствовать.
— Думаю, все получат от этого мероприятия наилучшие впечатления, Саймон, — сделал он комплимент. — Ведь это настоящее достижение!
Саймон наклонился вперед и поставил локти на стол, уперев в них подбородок. Послал Рэну задумчивый взгляд. Он был красив грубоватой красотой, с густыми темными волосами и удивительными синими глазами. Он двигался, словно большой кот, плавно скользя с места на место — медленно и грациозно, никогда не спеша. Вызывал у окружающих полное доверие. Но было ясно: его не так-то легко удивить или застать врасплох. Рэн прикинул: его рост должен быть чуть выше шести футов, а вес, наверное, фунтов двести. Согласно свидетельству о рождении, которое Рэн раскопал два года назад в одном из пригородов Сен-Луиса в тщетной попытке разузнать что-нибудь о детстве Саймона, ему исполнилось сорок пять лет. Неженатый, бездетный, не имеющий живых родственников, он жил один; и его голос стал буквально голосом поколения в борьбе с бездомностью.
История его жизни уникальна. Он появился в Сиэтле восемь лет назад — после того, как проработал несколько лет в национальных программах наподобие «Родины Человечества» и «Угрозы Детям». Работал в Союзе Евангелических Миссий, а спустя три года организовал «Фреш Старт». Начал с того, что набрал штат из волонтеров и снял старый склад на Джексон-стрит. Через год изыскал средства на аренду того здания, которое теперь занимает «Фреш Старт», нанял оплачиваемый персонал из трех человек, включая Рэя Хэпгуда, и начал собирать деньги на следующий проект, «Пасс-Гоу». Написал книгу о бездомных женщинах и детях, озаглавив ее «Жизнь на улице». Создатели документальных фильмов заинтересовались его работой и сделали фильм, завоевавший приз Академии. Вскоре после этого Саймона номинировали на престижную премию Джефферсона, которой отмечают заслуги рядовых граждан, отличившихся на ниве помощи обществу. Он стал одним из пяти победителей штата, его выбрали для участия в национальном соревновании, и, как следствие, — он выиграл премию Жаклин Онассис-Кеннеди.
С этого момента все решительно изменилось. Средства массовой информации начали регулярно освещать его деятельность. Он был фотогеничным, очаровательным, буквально «горел» на работе, давал захватывающие интервью. Его программы стали достоянием нации. Голливуд решил через него участвовать в благотворительности, а уж Саймон знал, как распорядиться случаем. Деньги потекли рекой. Он выкупил здание, где размешались «Фреш Старт» и «Пасс-Гоу», нанял остальной персонал, начал подготовку волонтеров, разработал толковую информационную программу по борьбе с проблемами бездомных, сделав ее доступной для организаций такого рода в других городах. Вел широкопрофильные кампании по сбору благотворительных средств во время национальных и местных праздников и, наконец, в результате пожертвований получил деньги для обеспечения начальных инвестиций в программы других организаций, которые занимались похожими проблемами.
Саймон написал вторую книгу, более полемическую, чем первая, но встреченную более критически. Называлась она «Духовный ребенок». К удивлению многих, она не была посвящена проблемам бездомных, а апеллировала к вопросам духовного воспитания детей. Он яростно отстаивал точку зрения, что дети обладают внутренним разумом, который позволяет им постигать уроки духовности, и лучше, если родители перестанут насаждать собственные религиозные и житейские воззрения, позволяя детям развивать свои собственные. Полемическая, спорная позиция, но Саймон Лоуренс был мастером аргументации, причем, скрытой — внешне она вообще таковой не казалась к тому же он вполне соответствовал духу современной жизни.
На сегодняшний день его уже вовсю величали Волшебником Страны Оз, с легкой руки журнала «Пипл», который описал обыкновенное чудо его организации «Фреш Старт» и всего, с ним связанного. Рэн знал, что Саймон Лоуренс не особенно жалует ярлыки, но, с другой стороны, понимает ценность рекламы. Кого может обидеть прозвище, если оно приносит доллары? Он жил в Изумрудном Городе, поэтому стоит ли обижаться на звание Волшебника Оза? Или просто Оза, так что он не жаловался прессе на это имя. Саймон Лоуренс был парень горячий, всегда на виду, поэтому Эндрю особенно хотелось узнать, в чем тут дело.
— У нас есть двести коек. С новым зданием мы удвоим это количество. Значит, будет уже четыреста. Четыреста мест для бездомных женщин и детей. Но в городе тысяча двести бездомных детей школьного возраста, Эндрю. Это только дети, не женщины. Двадцать четыре процента наших бездомных имеют возраст до восемнадцати лет. И эта цифра растет каждый день.
У нас особый взгляд на вещи. Мы обеспечиваем помощью бездомных женщин и детей. Восемьдесят процентов этих людей не имеют крыши над головой из-за жестокого обращения домашних. Эта проблема растет во всем мире, но особенно здесь, в Штатах. Статистика, связанная с детской смертностью от жестокого обращения, у нас выше, нежели в других странах.
Американские дети умирают в возрасте до восемнадцати лет в пять раз чаще, чем в других индустриальных странах. Показатели смертности в результате выстрелов и суицида среди наших детей более чем в два раза превышают подобные в других странах. Мы любим считать себя прогрессивными и просвещенными, но вы будете удивлены. Бездомность — альтернатива смерти, но не самая привлекательная. Так что мне трудно радоваться достижениям, когда проблема остается открытой.
— Да, я знаком со статистикой, — кивнул Рэн.
— Хорошо. Тогда позвольте представить вам обзор нашей национальной ответственности в связи с проблемой бездомности, — Саймон Лоуренс откинулся в кресле. — В наши дни, когда число бездомных во всем мире растет, как на дрожжах, в результате увеличения населения, безработицы, технологического прогресса, распада семейных структур, насилия и культа жилищного строительства, наша ответственность среди государств и городов состоит в попытках взглянуть на проблему с другой стороны. Или, в качестве альтернативы, можно попробовать избавиться от проблемы, переместив бездомных в другую часть страны.