Рыцарь в алмазных доспехах
Шрифт:
– Слушай, я не поняла, мы пьем, или как?
– картинно нахмурился ее лоб, и я потянулся за штопором, оставшимся на столике терминала с момента распития предыдущей бутылки.
Пробка натуральная, что тоже говорило о стоимости вина. Я с некой злостью ввинтился в нее, пытаясь разгадать загадку, которую подкинули мне сегодня дочери единорога в завершение дня. Так сказать, на сон грядущий.
– Смотрю, у тебя водятся деньги, - осторожно заметил я, заведя разговор, который планировал давно, но для которого никак не возникало подходящей атмосферы. Выдавил пробку. Присел
– Ты тратишь гораздо больше, чем получаешь в виде жалования.
– Тебя интересуют мои доходы?
– выкатила она глаза, как бы говоря: 'Чико, не ожидала!'
– Мне интересно твое взаимоотношение с родственниками на Земле, - задумчиво парировал я взглядом.
– А твое финансовое положение прямо пропорционально уровню этого взаимоотношения.
– А, вот оно что, - разочарованно потянула она, беря в руки свой бокал и рассматривая его на просвет.
– И что ты хочешь услышать?
– Для начала как тебе, сбежавшей Золушке, перечисляют деньги?
– Я пригубил. Волшебный напиток!
– Если ты сбежала - они должны были оборвать тебе финансирование. И тем более заблокировать его после присяге нашей любимой королеве. Которой ты действительно присягнула, я навел справки по этому вопросу первым делом, как попал к вам.
Паула оторвала глаза от искрящейся жидкости и выдавила мученическую улыбку.
– Хуан, я - владелица клуба контрас второй национальной лиги Венесуэлы. Вторая национальная - не такой высокий уровень, но престижный. Ведь есть и третья национальная, и региональные. Причем моя команда стабильно вверху таблицы, и умело играется с юными дарованиями на трансферах, а это значит реклама и доход с продажи игроков. Да, я не появляюсь там, но бизнес работает и без меня.
Плюс, у меня несколько спортивных клубов, в том числе один, под Пуэрто-ла-Крус, элит-класса, и несколько значительных долей акций в крупных региональных компаниях. Плюс, кое-что я инвестировала сама, уже после побега - какие-то вложения прогорели, но какие-то и выгорели. И мои Земные родственники совершенно ничего не могут сделать, чтобы перекрыть этот скромный по их меркам финансовый поток.
– Да-да, не смотри так, - рассмеялась она.
– Для них это ОЧЕНЬ маленькие деньги. Я по сути могу на них лишь безбедно жить в центре Альфы, это для их мира совсем не показатель.
Вон оно как. Я задумчиво хмыкнул. Поднял бокал, напыщенно произнес:
– За победу! Чтоб она всегда достигалась чужими руками и с минимальными потерями!
– А вот за это не выпить грех!
– воодушевилась эта бестия.
Чокнулись, выпили, в полной мере оценив вкус напитка.
– Сбегала, пока Сестренки мылись?
– хмыкнул я. Она кивнула.
– Больше ничего не расскажешь?
– А надо?
– Она отставила бокал, в глазах ее заплясали всполохи бурной мыслительной деятельности. Говорить, не говорить и что из этого получится как в одном, так и в другом случае. Я скупо пожал плечами, дескать, выбор за тобой, но взгляд мой продолжил сверлить ее насквозь.
– Ты поэтому оставил меня во дворе, так?
Вопрос
– Я собиралась сказать всем на твой выпускной. На твою присягу...
– виновато опустила красноволосая глаза.
– Смысл?
– пожал я плечами.
– Они тебя приняли, и ты это почувствовала. Даже если завтра меня не будет рядом, девчонки тебя не выгонят, ты насегда останешься дочерью единорога. Давай уже, хватит тайн!
– Наверное, ты прав...
– Собеседница снова опустила глаза.
– ...Но им я говорить не готова. Тебе - возможно, им...
– Мне кажется, это глупый разговор, Гортензия, говорить или не говорить, - покачал я головой.
– Все уже и так знают. Вопрос в доверии к тебе, как напарнице, а не...
– Я не Гортензия,- перебила она.
– Гортензия - не я.
– В смысле...
– Моя челюсть отъехала вниз.
– А в школе... И вообще я думал...
– Ты и должен был так думать.
– Она выдавила победную улыбку.
– Теперь понимаешь, почему я не могу открыться? Очень многие должны думать, что я - Гортензия. Там, дома, на Земле. Тогда настоящей Гортензии будет гораздо легче. И чем меньше народа знает эту тайну, тем лучше.
– Вздох.
– А девчонки... Они всего лишь девчонки.
Я обернулся, заозирался во все стороны. И только попытался сказать, какая она дура, как она опередила:
– Я поставила защиту, Хуан, они не услышат.
– А...
– Кажется, моя челюсть опустилась еще ниже, но выдохнул я с облегчением. Она же продолжила:
– В этой комнате и на кухне я насчитала пять жучков. В комнате мамы не смотрела, сам понимаешь. Но сейчас работает постановщик помех, так что тайна останется тайной, за исключением людей, которым мой постановщик...
– Она провела пальцем по горлу.
– Но эти люди тайну и так знают, либо она им не интересна. Гортензия закончила обучение и теперь свободна, многие опасности для нее уже в прошлом.
– Понятно, - выдавил я. И поймал себя на том, что меня перестали шокровать секреты. Нет, конечно, эта девушка удивила, я действительно считал ее дочерью императора Себастьяна и крестницей королевы, но подсознательно как бы был готов к тому, что это не так.
– Паулита, солнышко, - я коварно улыбнулся, - а не ответишь на такой глупый вопрос, а для чего тебе собственно было ставить постановщик? Только не говори, что собиралась открыться!
– взыграла вдруг злость. Возможно, как реакция на обманутое ожидание и разочарование.
Она пожала плечами.
– Не хотела, чтоб они за нами подсматривали. Какая бы я всеядная и раскованная ни была, секс с тобой - это личное.
Сказано было с такой убийственной честностью... Я аж закашлялся.
– Ты была настолько уверена, что мы будем... Спать?
Она кивнула и вытянула ноги вперед, в мою сторону. В ее движении не было эротики, во всяком случае, пока, но я знал, на что способна эта бестия, если захочет.
– Будем. А разве нет?
Ну, вот всё и встало на места. Эх, девчонки-девчонки! Но почему сегодня?