Рыцарь
Шрифт:
Тибо вздрагивал, корчился от боли, но не произносил ни звука. А Ги продолжал методично избивать моего слугу.
— Хватит. — Я оттолкнул тамплиера и встал между ними.
— Что «хватит»?! Да он же едва не перерезал тебе глотку!
— Ги, — сказал я, склоняясь над Тибо, — это мой слуга.
Ги заткнулся.
Похоже, Тибо был без сознания. Я похлопал его по щекам. Тибо пробормотал что-то невнятное.
— Эй, кто-нибудь! Принесите воды.
Когда Тибо облили водой,
— Господин Андрэ?! Что проис… Уууу! Б-боль-но!.. — И схватился руками за живот.
Я взял его за плечо и заставил посмотреть мне в лицо. В глазах Тибо читалось все то же непонимание. Он не мог понять, как оказался здесь, под открытым небом, и почему у него все тело болит так, как будто бы его избили.
— Я видел сон, — неожиданно сказал он. — Страшный. Как будто бы я хотел…
Он замолчал и, морщась от боли, попытался приподняться. Оглядел недобрые лица людей, рассматривавших его. Он понял не сразу, но когда понял…
— Во врет! — восхитился кто-то из наемников.
— Он не врет, — сказал барон Фернандо. — Он…
— Барон! — перебил его я, пока любезный дон Фернандо не вызвал своими разговорами о колдовстве панику, которая лишит меня половины всего войска. — Этот вопрос мы с вами как-нибудь потом обсудим! А вы все — будьте любезны, разойдитесь… Давайте валите отсюда!.. Представление окончено. Как я поступлю с Тибо — это мое дело.
Любопытствующие стали расходиться. Я огляделся по сторонам.
— Вот дьявол!.. Пол-лагеря всполошилось, а ее нет!.. Где только шляется эта чертова ведьма?!
— Я видел ее с одним из людей Санчо, — сказал Рено. — Они стоят лагерем чуть в стороне. Я сейчас ее приведу. — И скрылся в ночи.
Пока мы ждали Жанну, я изредка поглядывал на своего слугу. Кто знает, что ему еще придет в голову. Тибо сидел на земле и с отчаяньем пытался перехватить мой взгляд. Когда ему это удалось, он умоляюще заныл:
— Клянусь, господин, я не хотел!.. Я никогда… Это не я!..
— Помолчи.
Тибо сник и с выражением полнейшей безнадежности уставился в землю. Его хозяин ему не верил. Его хозяин считал, что он, Тибо, действительно мог пойти на такое. Теперь толстяку было безразлично, что с ним сделают — убьют или оставят в живых. Полагаю, живи он в Японии, решил бы, что сейчас самое подходящее время для харакири.
Появилась растрепанная Жанна. На щеках у ведьмы играл густой румянец, заметный даже при неверном свете факелов. Румянец, впрочем, быстро исчез после того, как я объяснил ей, что тут произошло и для чего она мне потребовалась. Она попросила осветить лицо Тибо и, заглянув ему в глаза, принялась бормотать что-то себе под нос.
— Да, — сказала Жанна после того, как взгляд Тибо стал рассеянным и спокойным, а сам он застыл на месте, как истукан, — он был околдован.
— Как Жуан и
— Сильнее.
— Сможешь разгипноти… расколдовать его?
— Я попробую…
Тут боковым зрением я поймал взгляд Ги де Эльбена. Ги стоял и смотрел на ведьму с неприязнью даже еще более сильной, чем обычно.
— Так всегда, — сказал он со злобой. — Так бывает всегда. Стоит только пощадить одну ведьму или еретика — и нате вам: на следующий день без них уже не обойтись! Правду говорил один парижский священник: когда вызываешь дьявола, чтобы изгнать дьявола, Сатана торжествует, а наша вера попирается еще сильнее!
Жанна опустила голову и уставилась в землю.
— А что делать, Ги? — спросил я. — Давай расскажи мне, что делать и как избавить Тибо от этого наваждения?
— Как избавить? — Ги оглядел всех собравшихся. — Молитвой!
Анри перекрестился. Тибо — чисто механически — за ним следом.
Я открыл рот. Потом закрыл. Как объяснить этому фанатику, что молитвой тут ничего не добьешься?
— Молиться бесполезно, — тихо сказала Жанна. — То есть — сейчас беспо…
Лучше бы она этого не говорила.
— Что ты там изрыгла, дрянь? «Молиться бесполезно»?! Андрэ, с дороги! Я больше не намерен это терпеть!
— Успокойся.
— «Успокойся»?! Да ты послушай, что говорит эта чертовка!!! Как же, «бесполезно»! Под Акрой люди получали страшнейшие раны, однако, помолившись, вставали даже и со смертного одра и шли в бой!.. Сила молитвы — это…
— Тибо, произнеси какую-нибудь молитву.
Тибо забормотал «Патер ностер». Когда он закончил, я кивнул Жанне. Она все поняла без слов. Подошла к моему слуге и посмотрела ему в глаза. Губы ее беззвучно шевелились…
— Заклятье на месте, — сообщила она через несколько секунд.
— Значит, надо молиться всю ночь! — рявкнул Ги.
— Хорошо, — сказал я. — Тибо будет молиться всю ночь. Потом еще одну. Потом еще. И ничего не выйдет. Что дальше делать?
— Прикончить его.
— Что?!
— Конечно, прикончить. Когда начинает гнить какая-нибудь конечность, ее надо отрубить, чтобы гниль не распространилась дальше. Если твой слуга, несмотря на все молитвы, не избавится от дьявольских чар — это будет означать, что он по своей воле позволяет дьяволу владеть своей душой. А за предательство…
— А если не по своей?
— Ты что, сомневаешься во всемогуществе Господа? Или, как эта, — взгляд Ги был хуже плевка, — в действенности молитвы?
— Нисколько не сомневаюсь. — Тут я понял, что с твердолобым фанатизмом нужно бороться с помощью не разума, а демагогии. — Ги, ответь, пожалуйста, на один вопрос. Мы с тобой — христианские рыцари?
— Ну.
— Так да или нет?
— Да, да, христианские, — нетерпеливо бросил Ги.
— А христианские рыцари не могут пользоваться услугами дьявола. Правильно?