Рыцарь
Шрифт:
Решив так, Алексей пошёл на торг, купил два каравая хлеба, добрый шмат солёного сала, вяленой рыбы, лука и сушёного мяса. Теперь он будет сыт и может ждать довольно долго – не меньше недели, не заботясь о пропитании.
Вернувшись, он оседлал коня и привязал к задней луке седла мешок с провизией. Боярину о своём уходе решил не докладываться – кто он ему? Чужак.
Городские ворота были открыты, и в город тянулись селяне на подводах, в которых сидели дети и лежали немудрящие пожитки. Наверное, боярин всё же решил бить в набат и укрыть селян за городскими стенами. Только Алексей спал крепко и потому не слышал.
Протиснувшись
Алексей немного отъехал, расседлал лошадь и пустил её пастись – пусть травки пощиплет. Половецких лошадей сеном не кормили, они сами добывали себе корм – даже зимой, из-под снега. Но овёс половцы лошадям изредка давали. Сам же уселся на брошенное на землю седло.
Мимо него тянулись из прибрежных деревень в Киев редкие прохожие и возы – слухи о приближении половцев быстро облетели все земли. Боялся народ. Для защиты дружину в каждую деревню не дашь, потому и искали защиты в крепостях и городах. Тем более что степняки никогда надолго не приходили. Налетят, пограбят и убираются на свои станы и зимовища. Избу с собой они забрать не могут, в худшем случае – спалят. Так новую избу за две недели срубить можно, а немудрящие пожитки и детишек на подводу погрузить и увезти. Иных же ценностей у селян не было. Одного жаль – урожай конями будет вытоптан.
Алексей ждал до вечера, а когда настала темнота, он забрался подальше в кустарник и уснул.
Лошадь, как собака, далеко не отходила. Алексей даже путы ей на ноги не надевал – не уйдёт.
Утром он вышел к реке – до Днепра было не больше сотни шагов. Умылся, напился воды, рядом с ним шумно пила его лошадь. Алексей поел сала с хлебом, сгрыз луковицу. Ух и ядрён лучок, аж слёзы выступили!
Позавтракав, он начал прикидывать, когда может появиться князь. Алексей и мысли не допускал, что он не придёт. Это его город, его престол, и Мономаху он дороже Чернигова. По всем прикидкам выходило, что даже при самом благоприятном раскладе – не раньше сегодняшнего вечера. Пока гонец до князя доберётся, пока войско под седло поставят, да сюда дорога не меньше двух дней – лошадям ведь отдых нужен, еда. Темп могли поднять заводные лошади, только были они у князя, воеводы и нескольких бояр. Ещё не настолько разбогател князь, чтобы простым дружинникам заводных коней покупать, дай бог всех новиков лошадьми обеспечить. У всех князей и пехота была, и конница, особенно если войско большое. И в Переяславе кони были у всех гридей, потому как дружина сперва мала была, и с ней успеть надо было во все концы княжества, случись что худое. И только лошадь давала скорость передвижения.
Время до вечера тянулось медленно. К закату и без того редкий поток прохожих и проезжающих практически иссяк. Да и те, проходя мимо, с нескрываемым удивлением оглядывались на Алексея – что здесь делает дружинник, усевшись на брошенное на землю седло?
Алексей поел – второй раз за день. То ли поздний обед, то ли ранний ужин, и заодно похвалил себя за предусмотрительность – не зря еду покупал – да и улёгся спать в гуще кустов.
Под утро с реки потянуло прохладой, и он озяб немного – ведь укрыться абсолютно нечем. Хорошо, вечером догадался снять кольчугу, оставшись в войлочном поддоспешнике, а в железе и вовсе бы задубел.
Выбравшись из кустов, он спустился к реке, умылся. Поутру вода была прохладной и бодрила.
Внезапно справа послышался шум. Алексей всмотрелся: далеко по дороге пылила конница. Он бегом вернулся к кустам, натянул на себя кольчугу, надел шлем и опоясался ремнём с саблей. Свистом, как половцы, подозвал коня, накинул ему седло и затянул ремни подпруги. Вскочив в седло, он выехал на дорогу.
Тяжёлый грохот конницы был уже рядом, и Алексей увидел стяг Мономахов. На сердце стало радостно – князь город выручать идёт. Быстро пошёл, а за ним и вся дружина.
Князь останавливаться не стал, просто махнул Алексею рукой – пристраивайся, мол, рядом. Алексей и пристроился.
– Рассказывай, – прокричал князь сквозь шум, который создавал перестук конских копыт.
– В дозоре был, половцев увидел – много. В Переяслав сообщил и в Киев галопом. Уже оттуда гонца послали.
– Молодца! – одобрил князь.
Говорить было невозможно из-за шума, только кричать. Звякало железо, топали копытами и фыркали кони.
Через час скачки они устроили отдых. Если половцы у Переяслава, надо было сохранить лошадей относительно свежими для конного боя.
Князь распорядился выслать лазутчиков для разведки.
– Княже, дозволь мне? Лошадь у меня отдохнувшая.
– Добре! Бери двоих гридей – и вперёд. На обратном пути не торопись, мы поспеем.
Алексей вскочил на коня, к нему подъехали двое гридей, выделенных сотником, и они поскакали по дороге. Не доезжая до города с пяток вёрст, свернули в балку. Места эти Алексей изучил хорошо, ещё с Ольбегом. Лощина шла почти до города, и можно было подобраться почти незамеченными практически до самого Переяслава.
Им удалось проехать незамеченными. Спешились, взобрались по склону.
Половцы стояли напротив городских ворот, и в тылу у них просматривалось несколько юрт.
– Для ханов ихних! – прошептал гридям Алексей. – Ударить бы сейчас!
– Что мы можем втроём! – резонно заметил один из гридей.
Алексей попытался прикинуть количество степняков. Сделать это было тяжело, половцы всё время перемещались. Радовало то, что город держался: ни разрушенных стен, ни пожаров видно не было. И у Алексея созрел план.
– Будьте оба здесь, наблюдайте, – шепнул он гридям. – Я к князю.
По лощине Алексей вернулся к дороге и стал ждать войска.
Через час показалась конница. Увидев Алексея, князь поднял руку, и конница остановилась.
– Слушаю.
– Половцы лагерем стоят у Переяслава. Город держится, разрушенных стен и пожаров не заметил. Их же около пяти сотен.
– Все?
– Дозволь, княже, своё мнение высказать?
– Говори.
– Треть войска можно почти незаметно по лощине в тыл к стану подвести. Большая часть по дороге пойдёт. Как только половцы дружину увидят, они в бой кинутся. А тут малая часть, что в лощине стоять будет, в тыл им ударит.