Рыцари креста
Шрифт:
Сигурд обвел взглядом безлюдную деревушку и рассмеялся.
Мы перевалили через гребень горы и стали спускаться в глубокую лощину. Казалось, что земля расступилась перед нами, желая явить нам совершенно иной, неземной мир. На склонах росли сосны, лавры и усыпанные цветами фиговые деревья. По замшелым камням шедшего вдоль дороги овражка сбегало великое множество звонких ручейков, сливавшихся внизу в один полноводный поток. В воздухе, напоенном пьянящим ароматом цветущего лавра, слышалось пение лесных птиц. Ничего более похожего на райский сад я еще никогда не видел.
— Совсем
Сломав ветвь лавра, он вставил ее в свою непокорную шевелюру и стал похож на венценосного победителя скачек, шествующего по ристалищу.
— Тебя это расстраивает? — осведомился я. Сигурд поддал ногой лежащий на дороге камень и проследил взглядом, как он запрыгал вниз и упал в ручеек.
— Нет, просто мне хотелось бы знать, в чем я себе отказываю.
Мы достигли дна долины. Растительность здесь была особенно пышной. Над рекой высились огромные дубы, с которых свисали до самой воды ползучие растения. Через каждые сто-двести шагов между деревьями виднелись просветы — там некогда стояли виллы наших предков. Руины постепенно зарастали буйной зеленью, некоторые из них успели превратиться в поросшие папоротником и плющом груды камня, у других сохранились отдельные стены и колонны, возвышавшиеся над кустарником. Я насчитал их около десяти, и все они за прошедшие столетия были обращены в ничто войнами, временем и подземными толчками.
Мне вспомнились слова деревенской женщины.
— Одно из этих зданий должно быть домом солнца, — сказал я.
— Крыш у них действительно нет, — заметил Сигурд.
Мы принялись осматривать развалины, надеясь найти изображение солнца. Настоящее небесное светило тем временем постепенно поднималось все выше и выше, заставляя отступать тень, отбрасываемую крутым склоном лощины. Наше внимание привлекали разные детали: желтый цветок с похожими на солнечные лучи лепестками, звезда, вырезанная на полусгнившей дверной перекладине, фрагмент мозаики из золотистой плитки, — и мы начали разбредаться в разные стороны. В этом сладостном уголке земли совсем не ощущалось опасности.
Заметив за молодыми сосенками странный камень, я вновь спустился к тропинке и неожиданно увидел ее. На другом берегу ручья, прислонившись к стволу дерева, стояла с непокрытой головой темноволосая женщина в платье, перепачканном грязью и соком ягод. В давно нечесаных волосах виднелись листья. Если бы я не видел ее лица, то принял бы ее за нимфу или дриаду.
— Что вам здесь нужно? — спросила она на франкском наречии. Голос ее средь этой мирной долины звучал неожиданно резко. — Ищете удовольствий вдали от дома? Могу помочь вам на время забыть о страданиях.
Я прикрыл глаза. Мне тут же стало понятно, почему деревенские жители называли это место долиной греха. За три месяца до этого епископ Адемар, связывавший военные неудачи Божьего воинства с недостатком благочестия, изгнал из лагеря всех женщин. Если он пытался таким образом уничтожить грех, то жестоко просчитался: это только породило куда более тяжкие прегрешения. Через какое-то время женщины начали потихоньку
— Я ищу дом солнца, — сказал я в ответ. — Не знаешь ли, где он находится?
Она покачала головой. Ее распущенные длинные волосы заколыхались.
— Для моих занятий дома не нужны.
— Тогда ответь мне, не приходили ли сюда около месяца назад четверо норманнских рыцарей?
— Кого здесь только не было: и норманны, и провансальцы, и франки, и лотарингцы! Даже греки.
— Эти люди не искали здесь развлечений. Их было четверо, — повторил я.
Женщина запустила руку в складки юбки и, бесстыдно почесываясь, сказала:
— Я их видела.
Ко мне вернулась надежда.
— Куда они пошли?
— Они привели с собой вола. Он жутко ревел. — Намеренно не обращая на меня внимания, она села на камень и опустила босые ноги в воду. — Мы к ним даже подойти боялись.
— Подойти куда?
Женщина посмотрела на меня, задумчиво наматывая прядь волос на палец.
— Сколько ты мне за это заплатишь?
— Полвизантина.
Кроме этой монеты, у меня не было ни гроша, и мне совсем не хотелось дарить ее грязной шлюхе. Но я никогда не жалел денег, если речь шла о секретах, пусть и ерундовых.
Женщина улыбнулась, хотя особой радости в ее улыбке не было.
— За полвизантина я могла бы дать тебе не только сведения.
Налетевший ветерок принес с собой пьянящий запах хвои и лавра, от которого у меня закружилась голова. На мгновение даже лицо шлюхи показалось менее отвратным.
Я покачал головой, ответив сразу и ей и себе, и показал монету.
— Куда они пошли?
— Туда. — Шлюха указала на дальний край прогалины, где крутые склоны распадка сменялись утесами. — Они пошли туда.
Я бросил монету через речку. Шлюха легко поймала ее одной рукой, при этом рукав платья соскользнул к плечу.
— Они тоже не захотели меня.
Я кликнул Сигурда и варягов, и мы медленно направились к руинам древней усадьбы. Вокруг нее росли высокие деревья, затеняя пышными кронами развалины, поросшие кустарником и цветами. От здания сохранились всего две стены, все остальное — атрий, бассейн, колоннады и фонтаны — валялось грудами обломков. Колонна с каннелюрами лежала между косяками давно сгнившей двери. Перешагнув через нее, я стал искать взглядом доказательства того, что шлюха сказала правду.
— Вот это да!
Сигурд, двигавшийся куда проворнее, чем я, успел добраться до дальнего края развалин. Задняя стена здания, к этому времени почти обрушившаяся, была построена прямо возле утеса, на котором виднелись прямоугольные следы от некогда прилегавших к нему камней. Там, где стоял Сигурд, осталось несколько глыб, уложенных древними строителями вокруг давно заброшенного очага. Подойдя поближе, я увидел то же, что и он: по обеим сторонам очага на стене были вырезаны изображения солнца с лучами, похожими на шипы.