Рыцари Морвена
Шрифт:
– Вот именно! И я вовсе не хочу…
Александр хмыкнул.
– А я хочу? Но для того, чтобы этого не случилось, мы должны научиться себя защищать. И, говоря по правде, Кинмаллох представляется мне как раз тем человеком, который может этому научить. Ему уже наверняка за пятьдесят, а он, как видишь, жив, хотя повоевал немало. Или ты боишься?
Бертрам подумал, что действительно боится.
– А ты нет? – спросил он. – Только честно.
Александр снова пожал плечами.
– Если честно, пожалуй, да, – ответил он. – Но знаешь поговорку: от судьбы не уйдёшь.
– Хочешь сказать, что делать нечего?
– От чего же? Напротив. Как говорится, fais ce que dois, advienne que pourra,
Александр усмехнулся, подмигнул Бертраму, потом, накрывшись тем подобием одеяла, которое лежало на его подобии кровати, махнул рукой, словно желал спокойной ночи. Бертраму не оставалось ничего, кроме как последовать его примеру. Но, несмотря на всё пережитое за день, а может быть, и благодаря всему этому, он долго не мог заснуть, ворочаясь с боку на бок, как ему показалось, полночи.
Когда он проснулся, то не сразу понял, где находится. К тому же ему приснилось, что он был дома, спал в своей комнате, он даже видел монитор своего компьютера на столе у кровати, а теперь вместо стола и компьютера перед глазами была только грубая каменная стена с узким отверстием, весьма отдалённо напоминавшим окно. Он снова закрыл глаза и услышал голос Александра.
– Эй, братишка, пора вставать!
– Нет, – пробормотал он. – Не пора…
И, повернувшись на другой бок, попытался снова заснуть, но Александр потрепал его по плечу.
– Дети, в школу собирайтесь, петушок пропел давно. Попроворней одевайтесь, смотрит солнышко в окно, – сказал он нараспев по-русски.
– Куда? В какую школу? – пробормотал Бертрам. – Зачем ты меня будишь? Я так хорошо спал…
– Пора вставать, – отозвался Александр.
– А сколько времени?
– Понятия не имею, но солнце уже встало, и в замке все давно на ногах. Слышишь, как топочут?
– В каком замке? А, в замке…
Тут он окончательно проснулся и всё вспомнил. Они в замке лорда Доннегана, вчера их назначили оруженосцами, они в этом Морвене, или как там… В общем, не дома… Ему снова стало грустно. Очень грустно. Александр теребил его за плечо.
– Вставай же, соня.
Бертрам откинул дерюгу, заменявшую одеяло, опустил ноги с кровати и стал искать руками свою одежду. Он ничего не нашел, кроме кроссовок под кроватью, и только теперь понял, что спал не раздеваясь. Александр уже стоял возле двери.
– Пошли, – сказал он.
– Куда? – спросил Бертрам, надевая кроссовки.
– Умываться.
Александр открыл дверь, Бертрам встал, они вышли из комнаты и оказались в коридоре не более полуметра шириной, едва освещенном лучами солнца, проникавшими сквозь узкое окно. Несколько шагов они прошли по этому коридору и по такой же узкой винтовой лестнице спустились во двор, накануне показавшийся Бертраму ну очень уж убогим. Такими же и теперь выглядели неказистые постройки вдоль стен, крытые соломой. Только крыша уже знакомой кухни была из досок. Над этой крышей вился дымок. Видимо, повар топил печь, чтобы приготовить завтрак. Бертрам поискал глазами какую-нибудь ёмкость с водой, где можно было умыться, но не нашёл. Александр, не останавливаясь, направился прямо к воротам.
Ворота уже были открыты настежь, через них только что прогнали небольшое стадо коров. Бертрам едва не наступил в коровью лепёшку прямо посреди прохода между массивными створками. Выйдя за стены, он понял, что ещё так смутило его накануне. Прежде он был убеждён, что любой замок должен обязательно опоясывать ров, наполненный водой. Но тут никакого рва не было, только небольшой водоём вроде пруда справа от ворот, подступавший прямо к крепостной стене. Точнее сказать – крепостному валу, потому что стена, как мы уже говорили, была больше чем наполовину земляной. Приглядевшись, Бертрам заметил на другой стороне пруда плотину, над которой возвышалось нечто похожее на мельничное колесо.
Пройдя несколько шагов, они оказались на самом берегу пруда. Вдруг Александр толкнул Бертрама, и тот, потеряв равновесие, упал и скатился прямо в воду. От неожиданности он чуть не захлебнулся, потому что пруд оказался даже под берегом довольно глубоким, но выплыл и попытался встать, что оказалось не так-то просто. Дно было топким, казалось, он погружается в какое-то вязкое болото.
– Ты что, офигел? – крикнул он, когда отдышался и выплюнул попавшую в рот пахнувшую тиной воду.
Александр ничего не ответил, оттолкнулся от берега и как был, в одежде, прыгнул в пруд. На секунду он пропал под водой, потом вынырнул, сделал несколько взмахов руками и оказался на середине водоёма.
– Ух, здорово! – выкрикнул он.
– Ты что? – снова крикнул ему Бертрам. – Я же мог захлебнуться!
– Но не захлебнулся же, – рассмеявшись, ответил Александр. – Или, может, плавать не умеешь?
– Плавать—то я умею, и сейчас ка-ак…
В несколько взмахов он достиг Александра и, схватив его обеими руками, стал топить. Конечно, делал он это не по-настоящему, Александр легко увернулся и вынырнул, отфыркиваясь, потом снова засмеялся.
– Проснулся наконец!
Вода в пруду была довольно холодной, утреннее солнце ещё не успело её нагреть в достаточной мере. Но купание в такой холодной воде действительно способствовало тому, что остатки сна окончательно покинули Бертрама. Окунувшись ещё раз, они вылезли на берег и легли на траву. Теперь предстояло решить, что делать с одеждой, которая была, естественно, совершенно мокрой. А кроссовки Бертрама, испытавшие на себе за последние дни ещё и болото, совсем раскисли. Александр свои кроссовки выкинул ещё в лесу и был теперь босиком.
– Да брось их, – сказал он, заметив, как Бертрам рассматривает свою обувь, вернее, то, что он неё осталось. – Дадут же нам что-нибудь. А то какие же мы оруженосцы благородного лорда в этом…
Он показал на свою футболку, всю в пятнах грязи. Бертрам подумал и тоже снял кроссовки, хотя выкидывать не стал, а взял с собой. Так они вернулись в замок, где их ждал хмуривший брови лорд Кинмаллох. Оруженосцам полагалось с раннего утра явиться к нему за приказаниями, но он напрасно прождал их в своей спальне. Впрочем, почтенный воин скоро смягчился, увидев их мокрыми с головы до ног. Он только покачал головой, как-то странно хрюкнув, по-видимому, он так усмехнулся, потом приказал быстро переодеться, идти на кухню завтракать и быть готовыми приступить к занятиям.
О чём шла речь, стало понятно, когда лорд показал рукой в дальнюю часть двора, откуда доносился лязг оружия, и где несколько молодых воинов и двое оруженосцев лорда Доннегана уже упражнялись с мечами и топорами. Завидев проходившего мимо старика, лицо которого показалось Бертраму знакомым, Кинмаллох сказал ему что-то, и тот, почтительно поклонившись, направился в башню. За ним последовали и Бертрам с Александром. Когда они вернулись в свою комнату, старик появился на пороге, неся ворох какой-то одежды. Лишь теперь Бертрам вспомнил, где он уже видел этого человека. Это было вчера, здесь в замке. Вспомнил он и имя, которым называл его лорд Кинмаллох. Старика звали Куртан. Войдя, он даже не взглянул ни на Бертрама, ни на Александра, только бросил на кровать весь этот ворох одежды и удалился.