Рыцари пречистой девы
Шрифт:
– Очнулась наконец-то… – мрачно буркнул он. – Жаль…
– Это почему еще?! – возмутилась Ванесса.
– А без сознания гореть не так больно, – пожал плечами маг. – Я-то потерплю, я однажды уже горел заживо, а вот ты сможешь?
– О-о-о… – вспомнила, что их ждет в ближайшее время Ванесса.
– Хотя они все равно не стали бы начинать, пока ты не очнешься, – равнодушно сообщил Креол.
– А что с лодом Гвэйдеоном? – не обнаружила третьего столба Вон. – Его что, сжигать не будут? Или он уже…
– Может, жив еще. Его сжигать не будут – представляешь, что здесь начнется, если они попробуют сжечь паладина?
– А Хуби где? Все еще в сумке?
– Исчез куда-то. Еще до того, как я очнулся. Да толку-то с него – ошейник же он мне не снимет… А мне бы только снять ошейник, я тут такое устрою…
– Прости, ничем помочь не могу… – прикусила губу Ванесса. Она могла открыть замок гвоздиком или шпилькой – хороший полицейский умеет пользоваться методами тех, кого ловит. Но сейчас, привязанная, да еще в трех с лишним метрах от искомого замка, она ничего не могла сделать.
– По долгу службы я обязан спросить – раскаиваешься ли ты в своих грехах, колдунья? – бесцветным голосом спросил подошедший Доммаз.
– Назови хотя бы один! – фыркнула Ванесса.
– Значит, нет, – равнодушно пожал плечами экзорцист, переходя к Креолу. – А ты, колдун, раскаиваешься?
– Ты помнишь, что я тебе обещал? – угрюмо посмотрел на него Креол, с трудом шевеля левой рукой. Все это время он без особого успеха пытался растянуть веревки, чтобы освободить руки. – Ты умрешь от моей руки, смрадный червь, клянусь.
– Я пытался спасти ваши души, но вы сами не желаете этого, – отвернулся от него Доммаз. – Младшая жрица, проводите этих заблудших в последний путь.
Девчонка опасливо подошла к Ванессе и начала скороговоркой лепетать молитвенное напутствие. Ей явно было очень страшно даже находиться рядом с ужасной колдуньей. Вон вежливо и даже с интересом выслушала молитву. В конце полагалось поцеловать жрице руку – она сделала и это, хотя без особого удовольствия.
– Эй, старший мастер! – окликнула она экзорциста, пока жрица читала такую же молитву Креолу.
– Что, колдунья? – безразлично повернулся к ней Доммаз.
– А давай ты мне типа сейчас расскажешь все свои злодейские планы, а? – невесть с чего развеселилась девушка. – В кино всегда так делают! Ты будешь трепаться, а мы тем временем спасемся!
– Злодеи здесь вы, а не я, – сухо ответил экзорцист. – Лучше молись Пречистой Деве, чтобы Она сжалилась над твоей несчастной душой – очень скоро вы предстанете перед Ее судом.
– А может, договоримся? – не теряла надежды Ванесса. – Хочешь, мы тебе денег дадим? Много! Сундук золота хочешь? Ты нас даже не отпускай – просто сними с моего друга ошейник, а то ему на шею давит. Договорились?
Экзорцист с каменным лицом выслушал предложение, но не соизволил сказать в ответ даже слово.
– Эй, а хочешь философский камень?! – крикнула девушка. – Я видела по телику, инквизиторы всегда хотели философский камень! У нас есть, честно!
Похоже, на Каабаре просто не знали, что такое философский камень – на это предложение Доммаз вообще не отреагировал. Даже не повернулся.
– А вот, смотри, у меня волшебный амулет на поясе! – опустила глаза к пистолету Ванесса. – Приставляешь к своему лбу, нажимаешь на пипочку и загадываешь желание – все сбудется! Давай, попробуй!
Жрица неистово завизжала, отпрыгивая от Креола на несколько шагов. Вместо того, чтобы поцеловать ей руку, маг ее укусил. Да еще как укусил – прокусил ладонь насквозь! Вон и не знала, что с человеческими зубами такое возможно.
– Душа этого еще чернее, чем я думал, – печально склонил голову Доммаз. – Он не желает принимать покаяние – вставьте же ему кляп, чтобы он больше не осквернял этот мир своим сквернословием.
Здоровенный мужик, стоящий рядом, молча свернул какую-то тряпку в плотный комок и запихнул ее в рот магу. Креол шипел и кусался, но это ему не помогло – теперь он мог только бешено сверкать глазами.
Экзорцисты зачем-то начали поливать хворост водой. Ванесса несколько секунд удивленно смотрела на них, гадая, что бы это значило, а потом не выдержала и спросила:
– Вы что, ребята, совсем умом рехнулись? Так же не загорится!
– Загорится! – весело ответил молодой экзорцист. – Это чтоб вы, колдуны, горели помедленнее! Быстрой смерти не заслужили, уж извините!
– Да, о гуманизме здесь явно не слышали, – обиделась Вон. – А у нас еще говорят, что электрический стул – садистская штука!
А Хубаксис тем временем несся сквозь стены «пекарни». Ему нужно было срочно отыскать лода Гвэйдеона и изо всех сил надеяться, что он еще жив. И в конце концов он его нашел – паладин лежал на спине, раскинув руки и еле слышно дышал. Будь на его месте чуть менее выносливый организм, он уже давно бы прекратил сопротивляться, но паладин упорно продолжал жить…
– Лод Гвэйдеон! – обрадовался джинн, опускаясь к его лицу. Он уселся ему прямо на нос и начал бить по щекам, чтобы тот очнулся. – Лод Гвэйдеон, просыпайтесь, вы нам нужны!
Паладин даже не думал приходить в сознание – для этого было мало крошечных ручонок джинна-лилипута. Хубаксис напряг головенку, вспоминая все известные ему способы приводить людей в сознание, и, как всегда, остановился на самом глупом. Он попросту укусил лода Гвэйдеона за ухо.
Шоковая терапия сработала – паладин открыл глаза и хрипло застонал.
– Где я?… – спросил он, с трудом приподнимаясь на локте. Он пробыл в таком положении ровно одну секунду – боль заставила его упасть обратно. Вся правая половина тела превратилась в сплошной комок боли. Хорошо хоть, связать его забыли. Или просто решили, что нет смысла. – Почему так темно?