Рыцари сорока островов
Шрифт:
Она замолчала. Тряхнула головой, сбрасывая с глаз челку.
— Меня это не устраивает.
Секунду я с удивлением смотрел на нее. Она смелая девчонка, но именно девчонка. И склонности к подобным авантюрам у нее никогда не было. Нет, месяц, на острове не прошел для нее бесследно.
— Инга, мы попробуем. Или завоюем… или всыплем.
— Но тогда нам нужно действовать в полной тайне.
8. СЕКРЕТНЫЙ ПЛАН
Я удивился.
— В полной тайне? От пришельцев, что-ли, таиться? Тогда не стоит об этом договариваться
Инга иронически посмотрела на меня. Сказала:
— У вас там сегодня один мальчишка дрался. Маленький такой, а дрался здорово…
— Это Малек. Я с ним в одной комнате живу.
Инга вздрогнула.
— Он спал, когда ты ушел?
— Да…
— Точно?
— Точно! — мне передалась ее тревога.
— Димка, ты сам подумай! Как он может драться? Сколько ему лет?
— Одиннадцати мен… — пробормотал я. — Но он же давно на острове, он научился фехтовать…
— Да при чем тут фехтование! Ему десять с полтиной, он от пола метр с кепкой, руки-ноги как спички! А ударишь его по мечу — словно по железной трубе. Он даже с Раулем дрался, тот не смог у него меч выбить! А Раулю было пятнадцать, он на Кубе штангой занимался. Брал меня и еще троих девчонок на руки — и подымал! Рауль и сказал однажды, что тут нечисто. А на другой день его в бою убили…
— Кто?
— Этот… Что двумя мечами машет.
— Тимур?
— Да. Смешливый, смуглый… И как вышло-то! Рауль опять начал драться с Мальком, и тот вдруг упал. Рауль хотел ударить, да заколебался… А ваши поперли всей толпой. Они видно все любят этого… Малька. Ну и…
Игорек — и что-то подлое? Это не укладывалось у меня в голове. Но все сходилось.
— Инга, а у вас такие есть?
— Таких нет. Есть Генка. Он уже десять лет на острове.
— А у нас Крис и Тимур по семь лет…
— Вот. Это тоже очень странно. Здесь ведь и день прожить трудно.
Я закрыл глаза. У меня внутри сейчас было пусто, как в космосе. Попадись мне пришелец, я бы его без всяких мечей скинул с моста.
— Инга, ты всегда ходишь дежурить на мосты?
— В дозор? Нет, редко. Иногда наши мальчишки просят прийти меня или Лорку. Чтобы мы их подбадривали своим присутствием.
Меня чтo-то кольнуло. Мы с Ингой дружили и ссорились, мирились и снова находили повод для споров. Но никогда не оказывались врагами. А в проклятом мире островов нас разделила граница куда серьезнее, чем разведенный мост. На ее острове я могу стать лишь рабом, пленником, который никогда не вернется на Землю. И для Инги тридцать шестой остров никогда не окажется домом. Мы даже не предлагаем друг другу перейти на свой остров. Понимаем, что это невозможно. Инга будет и дальше ходить «в дозор» на двадцать четвертом и кормить мальчишек, которые дерутся со мной и моими друзьями.
— Что же ваши мальчишки так чесанули днем? — насмешливо спросил я. — Оставили тебя прикрывать свой отход?
— Я сама осталась, чтобы с тобой поговорить.
Око Пришельца насмешливо глядело на нас с неба. Временами его закрывали тучи, и, казалось, что звезды лукаво подмигивают. Поболтайте, детишки, поболтайте в свое удовольствие…
— Инга, а как ты попала на острова?
— Как все.
Ей явно не хотелось вспоминать. Но я не унимался:
— А именно? Вот меня подловили возле парка…
— А меня в парке. Я гуляла с Лайной.
Лайна — это ее собака. Большая, красивая и абсолютно безобидная шотландская овчарка.
— Так вы вместе попали сюда?
— Нет… Какой-то идиот подошел в парке и говорит: «можно сфотографировать собаку?» Я разрешила. Он походил вокруг, потом попросил подержать собаку, чтобы не вертелась…
Я заметил, как задрожали у Инги губы. И прекрасно ее понял. Была в наших похищениях до боли обидная отрепетированность.
— Полная темнота — и шлепнулась в воду.
— В воду?
— Да, у нас специальный бассейн вырыт, чтобы никто не разбился. Ко мне подбегает Лорка… ну, тогда-то я ее не знала. А я стою и думаю, что мне все снится…
— Инга, давай решим, чем займемся в первую очередь, — быстро сказал я. Слишком уж изменился у нее голос. В книжках герои всегда утешают плачущих девушек, но я вовсе не был уверен, что вспомню, какие слова при этом говорятся.
— Давай…
— Надо побольше разузнать про острова. Сколько лет они существуют, кто и на каких островах живет. Нет ли другого оружия, кроме мечей и арбалетов. Пробовали договориться между собой или нет. Если пробовали — что из этого получилось. Карту хорошо бы нарисовать.
— Ладно.
— Есть ли такие острова, на которых никто не живет. Как выглядят пришельцы, кто их видел. Есть ли здесь птицы, а если есть, то откуда прилетают. Действует ли компас… впрочем, это я сам проверю. Какие полезные вещи есть на островах… У нас один мальчишка с плейером ходит, например.
— Хорошо. У нас тоже есть магнитофон, но у него батарейки сели… Дима, а почему так сильно натянулась веревка?
Я с удивлением взглянул на пересекающий проем моста шнур.
Он не просто натянулся, он топорщился расползающимися нейлоновыми волосками и тихо звенел на ветру, как собирающаяся лопнуть струна.
— Инга, мы ротозеи, — выдохнул я, дергая стянувшийся в тугой комок узел. — Мост все еще расходится и натягивает веревку. Надо ее ослабить…
Узел не поддавался. Растянутый нейлон превратился в совершенно однородную, неподвластную пальцам массу. Я вцепился в него и, срывая ногти, потянул изо всех сил. Безрезультатно.
— Я полез назад.
Веревка под пальцами казалась жесткой как стальной трос.
— Димка, не надо!
Инга попыталась меня остановить, но было уже поздно. Я торопливо полз, болтаясь под ненадежной, доживающей последние мгновения, веревкой.
— Дурак! Это не храбрость, а глупость! — крикнула мне вслед Инга, когда я уже оказался на своей половине моста.
— Ничего, нейлон так легко не рвется, — бодро ответил я. — Что ж мне, до утра ждать? Она, может, и вообще не порвется…
Веревка лопнула с тонким звенящим визгом. Короткий обрывок, оставшийся на перилах с моей стороны, как резиновый, стегнул меня по руке. Я ойкнул.
— Больно? — испуганно спросила Инга.
— Нет… — выдавил я, мотая рукой в воздухе. — Не очень…