Рыцари веры

Вудворт Франциска

– Мы перебрали с Тамарой все вещи и его не видели. Да хоть бы украли эту тряпку! Бабушка прятала его от меня. Боялась, что я сама его порву или выброшу, – откровенно призналась Алекс. – Жаль только, что браслет бабушкин тоже пропал. Она его любила.

– Какой браслет? – заинтересовался Богдан.

– Из эбенового дерева. Он украшен розовыми топазами и концы браслета из позолоты, но не думаю, что он дорогой. Даже не знаю, почему на него позарились. Он давно у бабушки. В последнее время она его часто надевала. У неё даже приступы астмы легче проходили, когда он был на ней.

Последний

факт особенно заинтересовал Богдана. Он даже попросил показать ему этот браслет, и Алекс нашла у себя в телефоне фото бабушки. Увеличив снимок, задумчиво рассматривал украшение. В его практике был случай, когда одержимая прятала платок в курительной трубке, коллекция которых висела у неё на стене. Браслет достаточно широк, платок шёлковый и много места не занимает. При желании…

Ещё у него было странное чувство, что он что-то упускает или забыл важное, на уровне подсознания.

– Я так боюсь за неё, – неожиданно всхлипнула Алекс. При виде фотографии здоровой бабушки вспомнилось, какой она увидела её на больничной койке.

Богдан отвлёкся, отложив анализ ощущений на потом.

– Не переживай. Она обязательно поправится, – сказал успокаивающе.

Незачем ей знать, что говорил лечащий врач. Возраст, пережитый стресс, большая потеря крови и обнадёжить нечем. К тому же Богдан знал какое привыкание оказывает скверна на женщин. Потеря предмета для владелицы несёт негативные последствия. Вещь настолько привязывает к себе хозяина, что расставание отражается на здоровье.

– Давай я заварю тебе чай, – поднялся из-за стола Богдан.

– А я уберу, – сказала Алекс, тоже вставая.

– Оставь. Отдыхай.

– Мне нужно отвлечься.

Она выглядела немного потерянной и была настолько трогательна в своей попытке вернуть себе самообладание, что Богдан подошёл к ней и обнял. Алекс тут же прижалась к нему, положив голову на плечо.

– Знаешь, не могу отделаться от чувства, что я её бросила и во всём случившемся есть часть моей вины. Вдруг, если бы я осталась дома, на неё бы не напали.

Если уж искать виновных, то это он. Конечно, Богдан ничего не сказал ей об этом. Не привлеки внимания к ним, и эта семья жила бы себе спокойно. У него пока нет никаких весомых доказательств того, что её бабушка одержима. Все многочисленные улики косвенные.

– Глупости! – убеждённо опроверг её слова. – Уверен, твоя бабушка только рада, что тебя не было, и ты не пострадала.

Богдан знал, о чём говорил. Сколько раз он сам использовал членов семьи, шантажируя ими, вынуждая одержимых отдать вещь. Иногда приходилось угрозы подкреплять увечьями, чтобы сломить сопротивление. Что поделать, пусть лучше пострадают дорогие одержимым люди, чем невиновные.

В памяти всплыла рыжеволосая зеленоглазая девушка, чья красота и невинный вид когда-то затуманили ему голову. Из-за неё пострадали несколько человек, чудом избежал опасности Хан и не останови они тогда её, она бы продолжила творить зло.

Прогоняя воспоминания прошлого, он погладил по голове Алекс, а потом потянул её за волосы, заставляя взглянуть на себя, и поцеловал. Она с готовностью ответила, обнимая и теснее прижимаясь к нему. На этот раз Богдан не стал отстраняться. Пусть он не планировал соблазнение, но отзывчивость девушки его

завела.

Алекс сразу ощутила изменения. Поцелуй стал властным, требовательным. Запрокинув ей голову, Богдан выводил губами узоры на шее, прикусывая кожу. Сердце радостно забилось в предвкушении. Наконец-то ей удалось прорваться сквозь сдержанность Богдана!

– Я хотел сделать чай, – проговорил ей в шею, скорее напоминая это для себя.

– Ты хочешь чай? – провокационно спросила Саша и тут же застонала, так как кавалер в наказание укусил, оставляя на коже след, и лизнул место укуса.

– Сними, – отстранился Богдан. Взгляд серых глаз потемнел, выдавая желание. Его руки вынырнули из-под рубашки, лишая её спину тепла.

Александре на миг стало грустно от понимания того, что он не захотел её сам раздеть. Сколько женщин с готовностью исполняли этот приказ, сказанный негромко, но настолько властно, что до дрожи в коленях хотелось подчиниться?

Не желая легко сдаваться, сделала вид, что не так поняла и, глядя ему в глаза, взялась за пуговицы его рубашки. Богдан перехватил её руки, сжав запястья.

– Разденься.

Будь это кто-то другой, она бы вспылила. Ничего себе, вот это самоуверенность! Так просто? Он захотел. Давай раздевайся, пока не передумал? Но желание, что уже горело в крови, не давало уйти, хлопнув дверью. Саша отступила, не прерывая зрительного контакта. Потом сделала ещё один шаг назад и ещё. Она хотела Богдана, но собиралась сделать это на своих условиях и не в столовой.

Расстегнула верхнюю пуговицу, и Богдан плавно шагнул к ней, недовольный её побегом. Она отступила, расстегнув ещё одну пуговицу и не давая ему сократить расстояние. Внутри крепла уверенность, что она затеяла опасную игру, но отступать была не намерена. Нервы щекотало ощущение, что к ней подкрадывается хищник. Слишком плавно двигался Богдан и в его глазах появился опасный блеск. Тем не менее, она пятилась, покачивая бёдрами и медленно обнажаясь. Маня его за собой.

Они вышли в холл и стали подниматься по лестнице. Избавившись от рубашки, Алекс швырнула её в него. Он перехватил у самого лица и сжал в руке материю. По сузившимся глазам Богдана поняла, что дразнит зверя. Куда только подевался европейский бизнесмен? Сейчас она кожей чувствовала исходящую от него опасность, которую подогревало понимание того, что они одни в этом большом доме.

Замерев на ступеньке, потянула вниз молнию юбки. Собираясь в гости, специально подобрала одежду так, чтобы и сегодня выглядеть красиво, но не вычурно, и завтра в институт можно было в этом пойти.

Богдан тоже остановился, проследив взглядом за тем, как ткань скользит по телу, обнажая бёдра, и падает к ногам.

Александра перешагнула, поднимаясь выше. Она осталась в чулках и красивом чёрном белье. Снимать что-то с себя ещё больше не планировала. Высокий каблук попал на край ступеньки, и она пошатнулась, схватившись рукой за перила. Атмосфера тут же изменилась. Никогда ещё не чувствовала себя ланью, которую загоняют. Создалось впечатление, что упади она, и подняться ей не дадут, взяв тут же на ступеньках. Уж слишком голодным стал взгляд Богдана. Невероятно долгий миг они смотрели глаза в глаза. Развернувшись, Саша побежала вверх по лестнице.