Рыцарский престол
Шрифт:
Загребной, при повторной посадке возле расслабленного от переедания Айна, не стал включать режим невидимости, поэтому его даже в темноте хорошо рассмотрели со стороны ярко освещенных башен. Правда, бежать навстречу никто не решился, ожидая, пока человек сам не приблизится к лабораторным столам. Вот только теперь на столах ничего из научного реквизита не стояло: все ломилось от лучших закусок и выпивки демонического мира. А по центру и для нескольких людей место бы нашлось с адекватными для них блюдами.
Вот туда и усадили гостя в единственном числе. А он, осмотревшись, от обилия угощений только радостно потер ладони. Командир экипированных воинов уселась
Во время первого тоста Семена познакомили с местным князем, здоровенным по всем меркам демоном, который сам видеть человека не мог, но зато настолько внимательно прислушивался к голосу, несущемуся в его сторону, что казалось, у него уши превратятся в локаторы или свернутся в трубочки. А уж как он радовался, когда узнал о почти свободных от вертуг внутренних территориях! Да и все демоны радовались безмерно, жуткий рев стоял добрых четверть часа. Что вообще-то несколько удивляло иномирца: не слишком ли рано обрадовались? Ведь процесс расселения может начаться лишь через несколько, а потом и продлиться десятки лет.
Разгадка появилась к окончанию первого продолжительного рева. Причем в виде задыхающегося от прыти посыльного, примчавшегося на больеве. Демон доставил внушительную шкатулку, которую, бухнувшись на колени, и вручил своему сеньору. Кажется, уже все, кроме единственного человека, знали о сути предстоящего действа, потому что повисла гробовая тишина и все замерли. Ну а князь чуть не со слезами на глазах, стал открывать шкатулку.
– Я уже и не надеялся, что эти награды мне придется когда-нибудь вручить. – Он нервно сглотнул и развел ручищами, словно оправдываясь. – Не надеялся разумом, но вот сердцем все-таки верил. Да, верил! Да и все мы – верили! И я несказанно рад, что в один день, в один и тот же час могу вручить сразу обе награды, основанные моим прапрапрадедом, королем Улафом Третьим. Не знаю, как Улаф Третий предвидел этот нюанс, но обе награды сделаны двусторонними. Так что… – Он шумно выдохнул, доставая нечто искрящееся из шкатулки, напоминающее Семену яркую елочную гирлянду из блестящих золотых проволочек. Посреди замкнутого круга гирлянды свисал треугольный медальон с оттисками и надписями. – Эту награду, называющуюся «Давшему надежду», я с особым трепетом вручаю Семену! Человеку, заставившему нас поверить в скорое возвращение наших исконных земель!
Князь сделал несколько шагов, отделяющих его от места, где сидел человек, и поднял гирлянду, собираясь надеть ее невидимому лауреату на шею. Тем кто видел обе стороны, было немного смешно наблюдать, как награждаемый сам поднырнул головой в награду, а подстраховывающий князя сбоку академик придерживал у того руки при наложении.
Короткий рев одобрения, похвальные выкрики, и вот уже все без исключения повернулись к Люссии. А князь со второй наградой устремился к ней:
– Еще более невероятным мне кажется второе награждение! Ибо довольно сложно себе представить такое двойное совпадение. Но это случилось! Орден «Открывшему дорогу» отныне с гордостью будет носить ее светлость графиня Фаурсе! – Он повесил гирлянду несколько иных оттенков на шею демонессы и первым же воскликнул: – Браво! Виват!
Повторные четверть часа звучал еще больший ор. Вино проливалось, орошая пересохшие глотки, и лилось вновь. Бегающие со всех сторон слуги только и успевали подливать новые порции. Загребной наливал себе сам, более скромно, но кричал наравне со всеми, да еще и голос свой магически усиливал. При этом он искренне радовался и гордился своей любимой. Чистосердечно считая, что демоны наградили очаровательную графиню лишь за то, что она назвалась командиром отряда экипированных воинов, а раз один из них и выполнил уникальную работу, сделал эпохальное открытие, то и вышестоящий начальник не окажется вне списка награжденных. Вполне дельное вознаграждение, тут ни у кого обид не должно было возникнуть в принципе.
Однако чествование графини Фаурсе и здравицы в ее честь настолько затянулись, а Семен поглядывал в ее сторону так удивленно, что она первой смутилась. А тут еще и князь продолжил хвалебный спич с уклоном явно не в ту сторону. Видимо, несколько первых кубков ему все-таки ударили в голову.
– Отныне и до скончания веков любой обитатель вновь обретенных земель будет с трепетом и благодарностью произносить имена наших спасителей и благодетелей. При любом дворе и в любом замке, в каждом городе и в каждой деревне вы не просто желанные гости, а самые близкие и родные существа! А вам, высокочтимая графиня, я уже прямо сейчас готов заявить, при всех собравшихся. Я больше воин, чем дипломат, поэтому чаще при своих поступках руководствуюсь порывами сердца, чем разума. И в этот торжественный момент заявляю со всей ответственностью: мое сердце открыто для вас! Прошу, Люссия, станьте королевой нашего вновь возрожденного королевства! Я вдовец, да и мои взрослые дети будут рады вашему положительному ответу. За королеву!!!
Его последний вопль потонул в крике подданных, судя по которым все поголовно были согласны играть свадьбу буквально немедленно. Разве что академик да несколько его коллег, которые однозначно заметили некоторую удивительную близость между демонессой и человеком, заметно переполошились. Старик, со своим лучшим учеником чуть ли не силой усадили князя на стул и ожесточенно ему стали что-то нашептывать в оба уха. Тогда как сама графиня резко подняла обе руки, требуя полной тишины. Дождалась ее и громко заговорила:
– Уважаемый князь! Ваше предложение очень лестно и сделало бы счастливой любую демонессу мира Изнанки. Но раз вы умеете чувствовать сердцем, то и поймете, когда я вам отвечу, что мое сердце принадлежит другому.
В повисшей паузе раздался недоверчивый вопрос одного из княжеских придворных:
– Ваша светлость, разве может командир экипированных воинов состоять в браке?
– Разве брак обязателен для любви?! – гордо выкрикнула Люссия. Потом снисходительно улыбнулась и добавила: – Да у нас уже с ним и дети есть. Четверо.
От такого заявления даже шептуны примолкли. Одно дело – подозревать Шабенов противоположных сторон Изнанки в какой-либо близости, и совсем иное дело – слышать о детях. Вдобавок – сразу о четверых! Поневоле задумаешься.
Скорее всего, князь решил свои сомнения в доступном ему ключе: демонесса вправе любить и мужа и вдали от него потакать своим маленьким шалостям, поддаваясь мимолетным привязанностям или кратковременному интересу. Скорее всего, местный самодержец и монарх возрождающегося королевства считал себя существом широкого кругозора, который никогда не лишает разумное создание полной свободы. Поэтому князь вывернул в свои внутренности очередной кубок вина, опять порывисто вскочил на ноги и заорал: