Рычаг локтя
Шрифт:
Сава вдруг хитро прищурился и подмигнул мне:
— А что, если мы маленькую провокацию устроим? Пустим слушок, что менты уже напали на след грабителя. Глядишь, нужная рыбка на наживку и клюнет.
Я с сомнением покачал головой:
— Думаешь, кто-то из этих двоих себя выдаст? Они же не лыком шиты, за здорово живешь на испуг не возьмешь.
— А мы на испуг и не возьмем, — многозначительно произнес Сава и подмигнул мне. — Мы на жадность возьмем. Смекаешь?
Я кивнул, начиная улавливать ход его мыслей. Да, борцы народ гордый и не робкого десятка. Но и
— Ладно, делаем вот что, — решительно сказал я. — Заходим к ним и пускаем слушок. Мол, кто-то из борцов с криминалом связался, а менты уже в курсе и вот-вот возьмут тепленьким.
— Годится, — одобрительно кивнул Сава. — Глядишь, клиент сам на блюдечке приплывет. Только ты это, поаккуратнее там. Борцы — они обидчивые, если что не так скажешь — костей не соберешь.
Я лишь усмехнулся в ответ:
— За кого ты меня принимаешь, Сава? Думаешь, не сумею борцовские черепушки вскрыть? Да я этих ребят как облупленных знаю, на раз-два раскручу.
Мы с Савой решили действовать наверняка. Вместо того, чтобы в лоб расспрашивать борцов о налете на сберкассу, разыграли комбинацию.
Как раз объявили перерыв между схватками. Разгоряченные атлеты столпились у трибун. Потягивали ситро и лимонад из запотевших бутылок, а на брезентовом ковре подсыхали пятна пота вперемежку с каплями крови из рассеченных бровей. Мы с Кардановым как бы невзначай затесались в их пеструю толпу.
— Фух, ну и жарища! — гомонил борец неподалеку, обмахиваясь полотенцем. — Впору снег с Эльбруса выписывать, чтоб остыть маленько.
— Это вам не снег, а милицейский воронок не помешает выписать, — многозначительно обронил Сава. Он сам вступил в разговор, раньше меня. — Слыхали, братва, новость из серии «их разыскивает милиция»?
Две или три коротко стриженные головы повернулись в его сторону. Несколько пар настороженных глаз уставились на Саву.
— Это ты о чем, мил человек? — прищурился наш светловолосый со шрамом, прихлебывая лимонад из горлышка бутылки. — И кто ты такой вообще? Чего здесь потерял?
— Да так, слухами земля полнится, — туманно ответствовал Сава. — Я, товарищи, из милиции буду. Прибыл сюда по казенным делам. Читали в газетах про ограбление кассы для завода? Там, почитай, вся улица судачит, как позавчера лихие ребята инкассаторов обчистили. Двое их было, говорят. Может, трое, максимум. А по повадкам — чистые борцы. Может, наши, а может, и залетные…
Последние слова он произнес вполголоса, но так, чтобы все собравшиеся могли расслышать. И ненароком покосился сперва на светловолосого верзилу со шрамом, затем — на смуглого кудрявого крепыша в синем трико. Оба как по команде отвели глаза. Но я готов был поклясться, что на миг их лица посерели, будто пеплом подернулись.
— Брехня это все, — с вызовом бросил светловолосый, швырнув опустевшую бутылку в угол, где стояло мусорное ведро. — Кому нужны эти кассы? Тут у нас нет криминала. Нечего лапшу на уши вешать. У нас соревнования.
— Это верно, — сказал кудрявый, старательно пряча глаза. — Мы люди честные, своим горбом зарабатываем. Нам чужого не надо.
Остальные борцы одобрительно загудели, на разные лады повторяя: «Брехня, слухи, менты сами разберутся». Но я уловил в этом хоре нотку неуверенности. Будто кто-то невидимый провел смычком по оголенным нервам, заставив их тревожно звенеть.
А еще меня поразило, что они даже не усомнились в наших полномочиях. Хотя Сава даже не показывал удостоверения.
Да его никто и не попросил об этом! Надо же, до чего сейчас люди доверяют власти.
«Крепись, ребятушки, — мысленно ухмыльнулся я, наблюдая за этими переменами. — Посмотрим, кто из вас первым надумает когти рвать с нашей Спартакиады. А уж мы с Савой тут как тут, встретим, приголубим…»
Карданов меж тем как ни в чем не бывало продолжал потчевать публику свежими сплетнями:
— Как бы то ни было, товарищи, но согласно оперативным данным, один из преступников находится здесь. Это подтверждает найденный схрон. Пока проходил первый этап соревнований, мы обыскали здание стадиона и прилегающие тоже, обнаружили интересную сумку. Больше ничего не могу говорить, товарищи, но прошу вас сохранять бдительность.
— Да ну, быть не может! — недоверчиво отозвался кто-то из борцов. — Что-то вы там напутали у себя!
— Я сообщил вам необходимые сведения, товарищи, но не просто так. Если у вас появятся какие-то вопросы, прошу подойти ко мне. — Сава оглядел присутствующих. — На этом у меня все, спасибо за внимание. Желаю вам отлично выступить на Спартакиаде.
И покосился на меня выразительно, будто невзначай кивая на дверь раздевалки. Я мигом смекнул, к чему он клонит. Пора было сматывать удочки, пока наши подозреваемые не учуяли подвох.
Поэтому я вышел первым. Почти сразу за мной Сава. Мы с Савой затаились в ближайшем закутке, словно два кота, стерегущие мышиные норки.
Ждать пришлось недолго — не прошло и четверти часа, как дверь плавно отворилась, и в проеме показался светловолосый борец со шрамом. Нервно оглянулся, кутаясь в олимпийку, и бесшумно двинулся вдоль стены.
— А вот и наш герой пожаловал, — прошептал Сава, подавшись вперед, словно гончая, учуявшая дичь.
Мы переглянулись и, не сговариваясь, двинулись следом за беглецом. Сава прямо по коридору, а я, обогнув здание, нырнул в один из боковых проходов, чтобы отрезать ему путь. Главное было не спугнуть раньше времени, дать ему проявить себя.
Тем временем наш борец, озираясь, как вор на ярмарке, свернул к черному входу и, толкнув дверь, очутился на пустынной улочке позади стадиона.
Тут опять стояла жара. В палисадниках шелестела листва тополей. Здесь, вдали от ликующих трибун и рева толпы, тишина казалась звенящей и зловещей.
Беглец нырнул за угол и, пригибаясь, помчался вдоль кирпичной стены, то и дело хватаясь за карман олимпийки. Мы с Савой, не отставая ни на шаг, неслись за ним, стараясь не выдать себя громким дыханием или стуком подошв.