Рыльце в пушку
Шрифт:
При упоминании о смерти Дмитрий Александрович поморщился и как-то испуганно на меня посмотрел.
— Я имею в виду завещание. Оно уже составлено? — пояснила я свои слова.
— Конечно, — спохватился он. — Я уже давно решил этот вопрос.
— И в чью пользу? — спросила я, чем окончательно смутила своего собеседника и сбила его с толку.
«Человек же не читает твои мысли, не может он знать, какие у тебя догадки», — подсказал мне внутренний голос. Точно!
— Может, поведаешь мне, как распорядился своими миллионами? — попросила я и подмигнула своему клиенту, направляя разговор в шутливое
— Конечно, почему бы и нет, раз тебе интересно, — согласился Ильин-старший. — Кофе хочешь?
Я кивнула. Дмитрий Александрович пригласил меня на кухню. Она поразила меня обилием бытовой техники и огромным холодильником, который сверкал в лучах щедрого весеннего солнца.
— Надежды Сергеевны сегодня нет. Ты уже знаешь о ее трагедии? — неловко подхватывая угрожающую падением пачку с кофейными зернами, произнес Дмитрий Александрович.
Я кивнула в знак согласия и практически отняла у него пачку.
— Пожалуй, я сама займусь приготовлением кофе, неважно, что я в гостях, — почти заткнула я рот попытавшемуся сопротивляться Ильину.
Хозяин с удивлением наблюдал, как я ловкими, привычными движениями засыпаю нужное количество зерен в кофемолку, нажимаю на кнопочки и так далее, и тому подобное.
— У меня возникло ощущение, что ты здесь всю жизнь живешь, — восхищенно выдохнул он.
Я польщенно наградила клиента лучезарной улыбкой и продолжала хозяйничать. У меня тоже складывалось такое ощущение. Засыпав порошок в турку и залив водой, я поставила ее на огонь. Дмитрий Александрович метнулся к холодильнику, вытаскивая оттуда несколько сортов сыра, колбасу, зелень, помидоры…
У меня аж голова закружилась от обилия съестного. Что-то последнее время меня тянет покушать, причем часто и много. О какой диете может идти речь, если все окружающие так искренне хотят подпитать мой организм чем-нибудь вкусным.
А с чего они, собственно, начали в таком темпе меня закармливать? И в самом деле, странно. Может, я плохо выгляжу или слишком сильно похудела из-за беготни? Вроде нет… Я успокоилась, вглядываясь в собственное отражение в полный рост в дверце холодильника.
Я отобрала продукты из рук Дмитрия Александровича, увидев, как он пытается тонко и красиво нарезать салями. «Ну вылитый ребенок!» — подумала я и взяла на себя ответственность приготовления бутербродов. Как раз в момент завершения этого процесса сварился кофе.
— Ну, прошу к столу! — оповестила я Дмитрия Александровича, расставляя на столе многочисленные тарелочки, розетки с соусами и чашки с кофе.
— Ну, ты мастер на все руки, Танюша, — снова восхитился Ильин.
— Приходится… — смущенно пробормотала я. Ну а куда деваться, если мой режим питания не согласован с моим расписанием заданий и дел, то есть приходится на ходу соображать, чем бы позавтракать, пообедать и поужинать. А так как времени почти всегда катастрофически не хватает, приходится ограничиваться бутербродами на скорую руку, подвергая тем самым собственный желудок опасности получить язву.
Мы уселись за небольшим столом. Дмитрий Александрович с любопытством поглядывал на меня, пока я с упоением запихивала в рот все, что попадалось под руку. Что же, он думает, если я частный детектив, то не имею никаких человеческих слабостей? Ничего подобного. Очень люблю, например, покушать.
— Ну так что, рассказывай, — посыпая кусочек огурца солью, заявила я.
— Да в общем-то и рассказывать особо нечего. У меня наследник остался только один теперь, так что все деньги автоматически переходят к нему, — с легкой грустью ответил он.
— А раньше было поровну?
Дмитрий Александрович прожевал кусок бутерброда и продолжил:
— Не совсем. Полина же собиралась замуж, а я не хотел, чтобы она находилась полностью на обеспечении Олега. Сама-то она немного зарабатывала, какой уж в Тарасове модельный бизнес. Один-два показа в месяц, а в Москву она ехать не хотела. Ну я и оставил ей в наследство большую часть. Потом, думал, заработаю еще, и это будет Кириллу. Но вот не получилось…
Хозяин дома замолчал, горестно допивая кофе. Я подумала о том, что все-таки слабая у меня сила воли, если я не в силах отказаться от предлагаемых обильных угощений. Желудок казался наполненным большими неотшлифованными камнями. Не очень приятно, ничего не скажешь.
— Ты на похороны Максима не пойдешь? — спросил Ильин, подумав, видимо, что меня больше не интересует тема распределения наследства.
Я замахала на него руками.
— Нет, нет, у меня еще дел по горло. Тем более что не люблю я церемонии подобного рода, — сообщила я и про себя подумала, что и одних похорон за неделю мне, по моему мнению, многовато.
«У Танюши дел немало, у Танюши много дел», — некстати вспомнилась строчка из детского стихотворения, которое я любила повторять при каждом случае, когда родители пытались воспользоваться моими услугами.
А тема распределения наследства меня и в самом деле больше не волновала. Ну а что тут может еще интересовать? И так все ясно.
— Как там Ксения? — спросила я.
— Хорошо, поправляется. Да вот Олег к ней не заезжает, и она волнуется. Прихожу — а у нее глаза на мокром месте. Спрашивает: «Олег не звонил, не приезжал?» А он не объявляется ни здесь, ни в больнице, — мне даже показалось, что Дмитрий Александрович немного разгневан таким наглым поведением Никифорова.
Знали бы вы все, в какую передрягу попал Олег, сочувственно цокали бы языками. Но это хорошо, что Олег никому не сообщает, почему отсутствует. Пусть думают, что он предал память Полины, а заодно и свою любовницу Ксению. На секунду мне показалось мелочным поведение Ильина, но внутренний голос меня разуверил: «Человек же не знает, что у Олега серьезные неприятности». Я спохватилась — когда занимаюсь расследованием, совершенно искренне недоумеваю, почему люди не знают стольких очевидных, на мой взгляд, вещей. А на самом деле они и не должны знать многого из того, что умещается в моей очаровательной голове.
— Домой я, наверное, поеду, — робко начала я, перехватив расстроенный взгляд Дмитрия Александровича.
— Спасибо, что заехала, — протянул он недовольно, но вежливо.
— А тебе спасибо за теплый прием, — продолжила я обмен любезностями и, помахав на прощание рукой, двинулась в сторону моей «ласточки».
Олег позвонил сразу же, как только я вошла в свою квартиру. Не успела я разуться, как мобильник начал издавать привычную мелодию.
— Татьяна, все готово, — отрапортовал Никифоров.