Рысюхин, что ты пил?!
Шрифт:
Жабицкий с Нутричиевским опять затихли, даже попытки выдать мне на практикум дефектные материалы прекратились, но я не снижал бдительности. Как-то меня это затишье напрягает.
В пятницу вечером получил второй за неделю вызов в лабораторию. Выяснилось, кстати, что установленный у Петровны в кабинете проводной телефон посредством какой-то хитрой схемы имеет выход на телефонную сеть лица мира — на него-то и позвонили из администрации ректора. Говорят, что просиди приехать завтра, с оплатой сверхурочных.
В лаборатории меня встретили
— Ну, привет, неучтённое оборудование!
— В каком смысле?!
— Да тут на днях история была. Из-за твоей аналитической записки Мурлыкину, где ты расписал про «реперные примеси», что их концентрация разная в двух образцах из-за разного разбавления, но соотносится между собой в одной пропорции и так далее — помнишь?
— Конечно, а что не так?!
— Всё так, просто кое-кто не так интерпретировал, возбудился и прибежал сюда. С запросами и требованиями. Мол, откуда у нас тут оборудование, которого нет даже в вышестоящей организации, на какие средства закуплено и почему оно как следует не поставлено на учёт. Потребовали предъявить, отчитаться и сдать «для должной постановки на учёт». Даже грузовик пригнали с грузчиками, придурки. Пришлось объяснять, кто у нас является «оборудованием», а потом ещё доказывать это. Пол дня пришлось дурью маяться.
— Ну, простите. Я не нарочно.
— Да ладно! Во-первых, вы тут никак не виноваты, что у некоторых голова наискось работает. Во-вторых, я ещё и поразвлёкся за счёт столичных придурков. Ну, и безнаказанным вы точно не останетесь: сегодня заявок уже девять, при том, что ещё три, какие попроще, отдал Гене. Слухи разнеслись широко, вместе с воплями, народ возбудился и заинтересовался. Среди этой дюжины запросов не только Могилёвские. Боюсь, что на следующей неделе подвезут пробы с просьбами со всей губернии.
— Вот ведь! И когда учиться?!
— Хе-хе. Это я ещё отбил несколько совершенно странных запросов, наподобие требования «определить химически» где именно был изготовлен подсвечник. Как они это вообще себе представляют?!
«Ну, вообще-то — вполне реализуемо, в моём мире. Спектроскопия, для металла — лазерная, изотопный анализ, можно точно определить происхождение металла с точностью до месторождения. Плюс микроследы на поверхности…»
«Давай только дяде Серёже Михайловичу не будем всё это рассказывать, ладно? Хотя бы потому, что я не смогу ответить ему на законный вопрос — что такое „лазерная“, а что именно лазерное — я, пожалуй, с первой попытки не выговорю».
Работа заняла почти весь день, сегодня толпы помощников, способных организовать конвейер, не было, пришлось бегать самому. Мефодьевна вернулась в своё обычное состояние и стребовала с меня обычную «плату». Рассказал ей про жизненный тонус[1].
После работы наудачу сунулся к изнанке «художки» — и удача была на моей стороне: прямо у двери встретил уходившую домой Мурку. Пока я думал, как ловчей пригласить её на прогулку, Маша стала действовать так, словно мы заранее договорились встретиться здесь.
— Привет! — Она подхватила меня под руку, пристроившись слева и чмокнув в щёку. Я ответил тем же, а дед отметил:
«Палится, девочка! Явно или выросла в семье военных, или её бывший был при погонах».
«Почему ты так решил?»
«Потому что она слева встала, а не справа, как обычно. Чтобы правая рука кавалера была свободна для отдания воинского приветствия!»
«А ведь точно!»
Наши внутренние разговоры не заняли и секунды, Маша паузы не заметила.
— Ты ещё помнишь, что должен мне песню?
Дед противным гнусавым голосом завыл:
«Мурка, ты мой мурёночек! Мурка, ты мой котёночек!»
— Когда это я успел задолжать?! Речь шла о том, что буду должен, если проиграю спор. Я его выиграл, так что это ты мне должна заколку. Но я её тебе, так и быть, дарю!
Я посмотрел на Машу и осёкся.
— Ммм…Маша, что у тебя с лицом?!
— Ничего! — буркнула та и отвернулась, покраснев немного.
«Она пыталась тебе глазки строить! Но не умеет, вообще, от слова „совсем“! Вот её и перекосило с непривычки!»
— Машуля, радость моя. Поверь — одной Ульяны этому городу вполне достаточно. У тебя природного обаяния более чем достаточно — по крайней мере, для меня!
Она вновь фыркнула — интересно, у неё есть свой язык, состоящий из шипений и фырканий, или это просто эмоции? Но попыток вырваться не предприняла. Гулять под руку с Муркой было невыразимо приятно. Мой локоть прижимался к её боку — тёплому и мягкому. Однако мне казалось, что Маше прогулка доставляет намного меньше удовольствия. Поэтому наклонился к её восхитительно розовому и ужасно аппетитному ушку:
— Машенька. У меня два вопроса: где мы можем посидеть вдвоём, и какие у тебя есть пожелания насчёт песни?
— Ты хочешь?!
— Я хочу, — чуть не сказал «быть рядом с тобой» — провести с тобой этот вечер. И подарить тебе песню — не из-за спора, не из-за каких-то расчётов. Просто потому что ты… — Я не смог выговорить «мне нравишься», и неловко закончил: потому что ты — это ты.
И вот почему у меня такое чувство, как будто она услышала гораздо больше, чем я сказал?
«Дед, что мы можем подобрать ей ПРИЛИЧНОГО?»
«Вот, так всегда! Девчонку тискать будет один, а работать для этого должен другой!»
Маша отвела меня в тихое и уютное кафе, где можно было уединиться в небольших нишах, рассчитанных на два человека. Сидели и общались до закрытия заведения, о чём говорили даже не могу толком вспомнить, но о будущей песне даже не вспоминали. Зато целовались трижды, улучив подходящий момент.
Проводить меня до дома Маша не позволила, остановив на подходах:
— С папой тебя знакомить ещё рановато. Он у меня очень суровый и у него под контролем вся округа, так что дальше я сама, ладно?