Рюрик
Шрифт:
В углу тускло освещённого покоя Рюрик увидел своего друга. Рулав лежал на связках соломы. Лицо его было мертвенно-бледно. Бесчисленные шрамы ещё более выделялись на нём. Он тяжело хрипел.
– Прощай, прощай!
– протягивал умирающий руки другу.
– Прощай, иду в чертоги Одина.
– Рулав! Как это Могло случиться!
– со слезами в голосе воскликнул Рюрик.
– Как у меня поднялась рука на тебя!
– Я сам подвернулся… Они могли убить тебя… Я кинулся, чтобы защитить тебя ещё раз, но ты уже опустил секиру… Ты не видел меня… Так мне суждено…
– О, лучше бы меня поразили товарищи… Мне было бы легче!
– Зачем, зачем? Ты молод! У тебя впереди
– Рулав! Зачем ты мучаешь меня, зачем ты говоришь мне это?
Голос старика всё слабел и слабел, грудь его высоко вздымалась - не хватало воздуха.
– Прощай, друг!
– хрипел старик.
– Прощай, живи, забудь это… Ты будешь спасён… Олоф с твоими братьями не покинут тебя… Будь счастлив и вспоминай старика, любившего тебя, как сына.
– Рулав, Рулав!
– стонал Рюрик.
– Ты плачешь, дитя? Зачем? Что эта жизнь? Я умираю счастливым, в бою… И там, в Валгалле, буду продолжать жизнь… Там хорошо… Там ждут меня высшие наслаждения, которые на земле невозможны… Валькирии [29] служат там… Вместе с асами я стану пить мёд после битв и охот в полях Асгарда [30] , буду есть чудного вепря, и раны мои заживут. Один любит храбрых, и никто не посмеет сказать, что старый Рулав был когда-нибудь трусом.
29
Валькирии– в скандинавской мифологии воинственные девы, подчинённые Одину и участвующие в распределении побед и смертей. Павших в бою храбрых воинов они уносят в Валгаллу (Валхаллу) - чертог убитых - и там прислуживают им.
30
Рай у скандинавов.
Умирающий закрыл глаза.
– Пойдём, сын мой, - раздался над ухом Рюрика голос священника, - он умирает… Тяжела смерть грешника…
– Смерть тяжела?
– вдруг приподнимаясь всем корпусом, воскликнул Рулав.
– Ошибаешься, старик! Для норманна никогда не страшно умирать! Гляди!
Быстрым движением руки сорвал он повязку, положенную на глубокую рану на левой стороне груди. Волной хлынула кровь, и Рулав, радостно улыбаясь, запел!
Пора! Иду в чертог Одина, Я вижу, девы на крыльце! Скорей встречайте, асы, сына, Он умер с смехом на лице.."Докончить песни Рулав не смог. Он опрокинулся навзничь. На лице его так и осталась прежняя радостная улыбка… Он видел Валгаллу, асов, валькирий и пировавших с ними своих старых товарищей, прежде него погибших в боях… Ещё несколько судорожных движений, и для старого норманна всё было кончено.
XI. ВОЗВРАЩЕНИЕ
Чему быть, того не миновать.
Однообразно потянулись для Рюрика дни плена. Одного за другим уводили из темницы его товарищей - уводили их, и они более не возвращались. Какая судьба ждала их за стенами угрюмой тюрьмы, остававшиеся пленники, конечно, не знали, но догадывались и с некоторой тревогой
Наконец, в мрачной темнице осталось только трое пленных: Рюрик, Освальд и Деар. Они угрюмо ждали своей очереди, но эта очередь не наступала. Вероятно, в городке помнили, что эти трое людей спасли беззащитную толпу и храм. Поэтому их и не трогали. Их даже как будто забыли. Только один старик священник часто навещал пленников. Он подолгу беседовал с ними о своём Боге, рассказывал им о нём, о Его земной жизни, об Его учении. Варяги внимательно слушали эти совершенно новые для них слова любви и всепрощения. Беседы эти производили особенно сильное впечатление на молодых и чрезвычайно впечатлительных ярлов. Каким блеском загорались их глаза, когда начинал старик говорить о Богочеловеке, принёсшем себя в жертву за грехи мира!
– Ах, если бы мы только тогда были там, - шептали наивно молодые люди, - мы бы заступились за Него… Мы не позволили бы распять Его… Своими мечами и грудью отстояли бы мы Его…
– Нет, нет, не то вы говорите,- с улыбкой кивая головой, отвечал им священник, - не удалось бы вам спасти Его… Это было бы не в ваших силах…
– Мы подняли бы за Него всю Скандинавию! Все конунги и викинги, а с ними и все ярлы пошли бы туда… Мы бы справились и не отдали бы Его на смерть!..
– Он Сам отдал Себя врагам ради общего искупления… Тьма тем небесных сил у Отца Его, а они сильнее всех сил человеческих… Поймите вы, что Он, всемилостивый, отдал Себя в жертву за грехи людей…
Ни Рюрик, ни оба молодых ярла никак не могли понять той любви, о которой говорил им священник. В таких беседах с милым стариком шло время… Однажды священник пришёл расстроенный.
– Дети мои, - дрожащим от слез голосом заговорил он, - мы должны будем расстаться…
– Что же? Мы готовы умереть!
– твёрдо отвечал Рюрик за себя и за товарищей.
– Нет, пока вы не умрёте… Городской совет решил оставить вас заложниками, так как стало известным, что на наш город готовится новое нападение свирепых норманнов, поэтому вы будете переведены отсюда в темницу замка и я уже лишусь возможности навещать вас и вести с вами беседы… А я успел от души полюбить вас… Вы мне стали дороги, как самые близкие мои люди…
– Спасибо, отец, спасибо тебе!
– с чувством сказал Рюрик.
– И мы полюбили тебя.
– Неужели никогда мы не будем беседовать более?
– с огорчением молвил Деар.
– Отчего? Просветитесь светом истины! Познайте Иисуса! Креститесь…
– Нет! Это невозможно! Этого никогда не будет, - раздался в ответ на это предложение голос Рюрика.
– Мы любим твоего Бога, но и своим Одину и асам останемся верны.
– Но почему?
– Подумай сам, как бы ты назвал человека, который отказался бы от твоего Иисуса? Разве не стал бы ты его презирать?
Священник поник головой.
– Придёт время, и вы просветитесь, - грустно сказал он.
Но пленных не успели даже перевести из этой тюрьмы…
Нагрянул Олоф с Сигуром и Триаром… Теперь варягов было много. Нападение произошло неожиданно. Победа была полная. Ожесточившиеся воины никому не давали пощады, ворвавшись в городок. Часть их тотчас же разбежалась грабить, остальные избивали последних немногих защитников. Везде пылал огонь…
Целых два дня хозяйничали свирепые скандинавы. Камня на камне не осталось в городке. Огонь и меч истребили все, и только история сохранила на своих страницах свидетельство об этом ужасном нашествии "Божьего бича".