Рыжая-бесстыжая
Шрифт:
— Это как раз мой вопрос, — сказал я раздраженно. — Что вы скажете о себе, Беркли? Может быть, вам понадобилась его доля в партнерстве, помимо вашей?
— Абсурд!
Он старался контролировать мускулы своего лица, но его немигающие глаза смотрели настороженно.
— Кто же выигрывает от смерти Уоллиса?
— Я — один из свидетелей завещания Уолли, — напряженно начал Беркли. — Это сразу же доказывает, что я не получу никакой выгоды. Его состояние поделено поровну между его супругой и другой женщиной.
— Кто эта другая женщина?
— Рита Кейли.
— Как велико его состояние, хотя бы примерно?
Беркли пожал плечами:
— Около двухсот тысяч…
— Весьма ощутимая благодарность этой даме, я говорю о Кейли. Кто она такая?
— Какая-то леди, к которой Уолли, должно быть, испытывал глубокую благодарность. — Он нервно улыбался. — Он был моим деловым партнером, но его личная жизнь была скрыта от меня. Вы понимаете, лейтенант?
— А в отношении партнерства? Что будет теперь?
— В течение первого месяца нашей совместной работы мы разработали соглашение. Если один партнер умирает, мы оцениваем его долю по весьма простой формуле: прибыль за последние пять лет. Оставшийся в живых первым имеет право приобрести эту долю, если же он отказывается, тогда ее предлагают для свободной продажи.
— Вы покупаете? — спросил я.
— Естественно.
Я закурил сигарету и спросил у него адрес Риты Кейли. Он долго рылся в ящике стола, пока наконец не нашел искомое.
— Не выполнял ли Миллер какое-то поручение, сейчас или в прошлом, которое могло послужить мотивом для его убийства?
Беркли слегка улыбнулся:
— Это вопрос типа «Чем занимаются люди в Нью-Йорке?», лейтенант. С места в карьер я отвечу — «нет».
— Какого рода юридической работой вы здесь занимаетесь?
— Главным образом уголовными делами. Мы проводим, то есть мы проводили много времени в зале заседаний. Мы специализировались на такого рода практике.
— Именно этим занимался и Миллер?
— Да, — неохотно ответил Беркли.
— Каким делом он занимался сейчас?
Нервным движением Беркли поправил листок бумаги, лежащий перед ним на столе.
— Уолли должен быть представлять свидетеля в расследовании игорного дела, проводимого комитетом конгресса.
— Кто тот человек, которого он собирался представлять?
— Некий Шейфер, Пит Шейфер.
— Не думаю, чтобы я когда-либо слышал о нем.
Беркли пожал плечами, его физиономия снова приобрела озабоченное выражение.
— Едва ли он был крупной фигурой в игорной иерархии. Все расходы оплачивает его босс.
— Кто такой?
— Джон Квирк, один из крупнейших производителей игровых автоматов в стране.
— Иногда меня пугает возникновение новых людей, о которых я прежде никогда не слышал. Вывод вроде бы напрашивается сам собою: этому Шейферу слишком многое известно о боссе, и Квирк старается обезопасить себя от того, что тот все это выложит перед комитетом.
— Я ничего не знаю, — пробормотал Беркли, — это было делом Уолли, не моим.
— Но теперь оно станет вашим?
— Вместе со всей остальной работой. — Он вздохнул. — Полагаю, мне придется подыскивать себе другого партнера.
— Где я смогу разыскать Шейфера и его босса?
— Мистер Квирк арендует дом в Коун-Хилл, если не ошибаюсь. Ну а там, где вы найдете Квирка, будет и Шейфер, как я понимаю, лейтенант.
— Благодарю. Теперь, ради порядка, где вы сами находились вчера вечером около восьми?
— Дома.
— Который находится?
— В Коун-Хилл.
— Кто еще был с вами?
— Никого, к сожалению. Я холостяк, лейтенант. Вообще-то у меня имеется повар и лакей, но это был их свободный вечер, поэтому я был совершенно один. — Он улыбнулся. — Если вам требуется алиби, боюсь, что я таковым не располагаю.
— Я бы сказал, что, имей вы неопровержимое алиби, тогда бы я действительно обеспокоился.
Он вторично пожал мне руку, когда я поднялся. Для этого ему пришлось вытянуться поперек всего стола, который был ему явно не по росту.
— Заходите ко мне в любое время, лейтенант, — энергично заговорил он. — Я лично заинтересован в том, чтобы убийца Уолли получил по заслугам.
Такого рода заявления теперь уже не используют даже в кинофильмах, поэтому я посчитал излишним на него отвечать.
Рыженькая слегка улыбнулась, когда я подошел к ее столу, словно она меня где-то мельком видела, но никак не может припомнить, когда, где и при каких обстоятельствах.
— Я тот парень, о котором вы всю жизнь мечтаете, помните? — прошептал я едва слышно. — Ваш самый любимый герой, который никогда не принимает отказа на свои просьбы.
— Смотрите, чтобы не ошибиться выходом, лейтенант, — предупредила она. — Не споткнитесь о собственное самомнение.
— Мы могли бы пообедать, позабавиться моим классным магнитофоном, ну и другими увлекательными играми, которые мне известны, — произнес я с надеждой.
— Судя по выражению вашего лица, нетрудно догадаться, что целый отряд девушек уже перебывал там. Поэтому я сформулирую свой ответ одним словом.
— Нет? — печально спросил я.
— Да, — внезапно улыбнулась она. — Вот уже две недели, как у меня не было свиданий с подобным сумасбродом. Давайте договоримся на завтра, заезжайте за мною около восьми.
Она сообщила мне свой адрес и дала точные инструкции, как найти ее жилище.
— Это потрясающе! — произнес я, тут же поддаваясь охватившему меня лирическому настроению. — Увидимся в восемь.