Рыжая из шоу-бизнеса

Чупринский Анатолий Анатольевич

Забегали, засуетились за кулисами в поисках ведра. Как всегда самого простого и необходимого предмета под рукой не оказалось.

Выручил Калиныч. Он вышел в черных плавках на середину сцены с красным ведром в руке, на котором черным по белому было написано, «Зуев». Вернее, черным по красному.

— Вылей ему на голову! — обрадовано распорядился режиссер.

— Кому!?

— Десантнику! Герою!!!

— Прямо так…. Вылить и…

— Прямо так и вылить!

Исполнительный Калиныч ахнул ведро воды прямо на голову Сергея. Кто-то из женщин

тихо охнул. Сергей даже не поморщился. Стоял как скала. Телевизионщик, радостно потирая руки, забегал по залу.

— Внимание! Тишина!!! — взвизгнул он.

— Тихо-о…. Всем! Не дыша-ать!!! — уточнила басом Нора.

— Первый план… Мальвина! Потом переходи на героя… — впервые свистящим шепотом обратился к оператору телевизионный гений.

Съемка началась. В ДК им. Зуева воцарилась оглушительная тишина. Если б какая-нибудь наглая муха рискнула пролететь по залу или, не дай Бог, по сцене, случилось бы непредвиденное, ужасающее, непоправимое. Такое у всех было ощущение.

В буфете Дергун застал одного поэта-песенника Скворцова. Тот сидел за столом с бутылкой пива, поправлял здоровье. Судя по всему, еще со времени поездки на дачу в Снегири, он так и не вышел из состояния «болезни души». Выглядел не лучшим образом. Худой, потный, с трясущимися руками.

Игорь взял у буфетчицы полдюжины, (шесть штук!), пива, сгреб их в охапку, подошел к Скворцову, начал методично выставлять бутылки на середину стола.

Судьба любит парадоксы, контрасты. Окружающие, глядя на этих двоих со стороны, не раз задавались риторическим вопросом. Что между ними общего? Ответ всегда был однозначным. Ни-че-го!

Тихо спивающийся поэт-песенник Скворцов, Колян, у которого все в прошлом. И средней руки процветающий биснесмен-продюсер, Дергун. Игорь Николаевич. Они и чисто внешне разительно контрастировали. Колян всегда немытый и нечесаный, того гляди, бомжевать начнет. Игорь Николаевич из дома носа не высунет, пока не побреется и не выльет на себя полфлакона духов «Арбат». У Коляна в одном кармане «вошь на аркане, в другом блоха не цепи». У Игоря в бумажнике кредитка «Виза» и ежедневно не менее штуки баксов.

Тем не менее, они уже много лет дружили. Странная это была дружба. Порой не виделись месяцами, по полгода и более, но, встретившись, начинали общаться так, будто расстались только вчера. Понимали друг друга с полуслова, со взгляда.

Практичный, прижимистый и жлобоватый Дергун в присутствии Коли Скворцова превращался в полнейшую свою противоположность. Становился щедрым, доброжелательным и спокойным. Начинал на окружающее смотреть с ироническим прищуром и философской снисходительностью. Спокойно отходил в тень, на второй план, уступал бремя лидерства Скворцову.

Скворцов расцветал пышным цветом. Точнее сказать, распускался. До крайности. Чаще всего самые дикие выходки, скандалы и жестокие розыгрыши были плодами его необузданной творческой фантазии.

— Когда завяжешь? — спросил Дергун, присаживаясь напротив.

— Тебя это волнует?

Игорь почему-то вспомнил любопытный эпизод из их отношений. Три года назад, в период бурного романа с Натальей, (она тогда уже была в разводе с Николаем!), Дергун как-то заночевал у нее на Кронштадтском бульваре. Рано утром Наталья попросила Игоря выгулять Дыма. На улице было скользко, ветрено, морозно. Где-то в районе второго пруда Игорь поскользнулся и неудачно упал. Встать самостоятельно уже не смог. Был тогда в полной уверенности, что сломал ногу. Вокруг, как на зло, ни одного прохожего. Раннее утро, все еще спят. Дым воспринял падение Игоря как очередную игру. Наскакивал на него и веселым лаем отбегал в сторону. Игорь лежал на мокрой грязной от снега тропинке и чувствовал себя беспомощным и никому не нужным неудачником.

Кому первому позвонил по мобильнику тогда Игорь Дергун? Не Наталье, не жене и даже не в «Скорую помощь». Игорь автоматически набрал номер Коляна Скворцова. И тот примчался на своем задрипанном «Москвиче» прямо к берегу пруда. Погрузил Игоря на заднее сиденье, отвез в травмопункт, три часа сидел в коридоре, ожидая, пока Дергуну наложат гипс. Отвез домой. Наврал с три короба его жене Вере, о каком-то, якобы, драматическом происшествии далеко за городом. Якобы, на его садовом участке. С мордобоем и травмами. Словом, принял первый артиллерийский залп на себя.

Что касается отношений Игоря с бывшей женой Скворцова Натальей, тут Колян проявил прямо-таки фантастическую прозорливость. Года два назад, опять в нижнем буфете Дома литераторов он так прямо в лоб и брякнул Игорю Дергуну:

— Дурак ты, Игорек! Я имею в виду мою Наталью. Тебе такой случай выпал. Один из тысячи. На твоем месте, я бы давно послал, куда подальше твою сумасшедшую Верку и женился на моей Наталье.

— Вот ты и женись! По второму кругу! — сходу разозлился тогда Дергун.

— Увы! Я не создан для семейной жизни. Много раз пробовал.… Но как бывший муж, могу рекомендовать ее только с положительной стороны. Наталья, она…. удивительная женщина. Никогда не знаешь, что выкинет в следующую секунду. Но женой она будет тебе отличной. Поверь мне. Вы созданы друг для друга.

— Знаешь, какая самая легкая профессия на свете? Давать советы! У нас вся страна такая, страна Советов! Все ходят и беспрерывно дают друг другу Советы! — продолжал злиться Дергун.

— Я не советую. Я предрекаю! Рано или поздно вы будете вместе. Помяни мое слово. Только ты этого пока не понимаешь. В силу своей ограниченности. И природной тупости.

— Заткнись, Колян!

Самое интересное, Коля Скворцов, тогда как в воду глядел. Но сейчас, сидя в буфете ДК им. Зуева Игорь этого еще не знал. Он убедится в пророческих способностях друга только через год. А пока…

Дергун отпил пива прямо из бутылки, достал чистый носовой платок, аккуратно вытер пот со лба. Скворцов то же самое проделал рукавом рубашки. Оба взглянули друг другу прямо в глаза и одновременно усмехнулись. Они, действительно, понимали друг друга со взгляда.